Ход кротом

Корабельщик?

— Так это правда, что Махно тоже после выстрела в сердце воскресили?

— Не стану отрицать, — Сталин с издевательской учтивостью наклонил голову. — Но прежде всей этой мистики мне, как уважающему устав члену партии, следует ответить на вопрос гражданина Свердлова.

Купол погас.

Услыхав, что Свердлов уже дважды не «товарищ», кремлевские чекисты аккуратно взяли обмякшего Первого Секретаря под локти, вынули из пальцев богато украшенный пистолет, и сами пальцы аккуратно скрутили за спиной. Пока что не повели наружу, просто прислонили к ближайшей колонне. Может статься, чуть резковато — но, черт возьми, не каждый день видишь, как воскресает похороненый в мемориале человек.

Сталин дошел до кафедры докладчика, в ней повернулся лицом к привычным столам с табличками; лица там все были не прежние, но что поделаешь… Познакомимся со всеми, картотеку его вряд ли разграбили, большая ценность. У кого-то сохранилась. Найдем.

— Впустите репортеров. Это чрезвычайно важно, чтобы все видели.

Подождал, пока утихнет шум от набежавшей массы ничего не понимающих людей, постучал медной колотушкой в медную же, помнившую Ленина, пластину. Протянул руку:

— Прежде, чем я перейду к насущным вопросам, я обязан сказать следующее. У нашего Правительства в последние три года было немало ошибок, были у нас моменты отчаянного положения, когда наша армия, выполняя интернациональный долг, защищала рубежи коммунистических завоеваний за Рейном и на Луаре, покидала родные нам села и города Украины, Белоруссии, Молдавии, Ленинградской области, покидала, потому что не было другого выхода, оставляя защиту их от белополяков на ополчение. Иной народ мог бы сказать Правительству: вы не оправдали наших ожиданий, уходите прочь, мы поставим другое правительство, которое заключит мир и обеспечит нам покой. Но единый советский народ не пошел на это, ибо он верил в правильность политики своего правительства и пошел на жертвы, чтобы обеспечить разгром коалиции буржуазных государств. И это доверие народа Советскому Правительству оказалось той решающей силой, которая обеспечила победу над врагом человечества — над франко-испанским фашизмом.

Переждав шум, сказал так:

— Теперь о том, что нам следует исправить. Разрушены ленинские нормы подхода в отношении деревни. Колхозы и «красные монастыри» из нашего решающего преимущества превращены в работные дома и тюрьмы. Разрушено доверие между многими слоями населения, взаимная ненависть скоро превысит уровень, приведший страну к Гражданской войне. Все, что у нас имеется — доверие народа к Советскому Правительству, но и этот бесценный ресурс Бухаринско-Свердловская клика бессмысленно растратила на завоевание Польши.

В паузе чекисты, услышав «Бухаринско-Свердловская клика» приложили связанного Яшку еще несколько раз о колонну. Чтобы стоял ровнее, не сползал и не шатался.

— Скажу откровенно, товарищи. Многие видят в моем появлении и вмешательстве откровенный бонапартизм и желание присвоить единоличную власть. Все-таки я последовательно и упорно выступал за диктатуру единой партии, партии коммунистов-большевиков. Но что я вижу? Если бы авантюра, затеянная Бухаринско-Свердловской кликой, привела Союз к процветанию, укрепила его репутацию, расширила его пределы и подняла на недосягаемую высоту его культурно-хозяйственный уровень, разве бы меня допустили до Кремля? Да меня бы, товарищи, еще не доезжая Львова, сожгли бы в паровозной топке!

Репортеры, освоившиеся с очередным небывалым чудом, лихорадочно покрывали блокноты строчками. Заполыхал магний, защелкали фотоаппараты.

— Нет! Разруха и бессмысленное перенапряжение хозяйственных сил, закрытие долгосрочных планов и проектов, отказ от сколько-нибудь большой перспективы, потеря ведущих позиций в мировом коммунистическом движении, утрата за три года большей части того, что советский народ с напряжением всех сил сумел построить за десять лет… Вот к чему привели страну Бухарин, Свердлов и примкнувший к ним Шепилов!

— Что еще за Шепилов? — крикнул от входа Буденный, вклиниваясь в речь на правах верного сподвижника.

Сталин отреагировал на заготовленную реплику, разведя руки:

— Это из фильма-прогноза, составленного для меня известным всем вам Наркоматом Информатики. Фильм печальный и мрачный, мне весьма не понравился. Скажем честно, товарищи. Капиталистический мир полагает нас империей зла, а любого человека, занимающего первые посты в нашем правительстве — кровавым единоличным тираном. И чего же добьется наша, так сказать, империя зла, если будет строить политику внешнюю и внутреннюю столь бездарно? Половинка Европы и кое-что в Азии! Всего лишь! Нет! Здесь, перед вами всеми, я обещаю, что в меру всех сил буду прокладывать курс как можно дальше от событий того фильма-прогноза.

— Но мы фильма никак не видели, — подал очередную реплику Буденный. — Как нам сравнивать?

— Это не беда, товарищ Корабельщик обещал подготовить копии за несколько суток, и фильм будет показан. Поймите, товарищи, фильм четырехчасовой.

— Но Корабельщик точно мертв, от него даже и головы не осталось!

— Вот и буржуи так думали, — Сталин взъерошил усы с видом откровенно довольным. — Но увы… В настоящее время товарищ Корабельщик решает проблему хлебного экспорта путем дноуглубительных работ в Босфоре.

— Насколько мне известно, Турция не обращалась… — Литвинов прижал обеими руками папку к груди.

— Это инициативная рекламная акция. Демонстрация технологии. Крымские белогвардейцы сумели как-то перекрыть Босфор мостом, и обещали так перекрыть любой пролив. А мы чем хуже? Мы любой пролив, при необходимости, углубим и расширим! Если придется, так и создадим. Пока бесплатно, а там посмотрим. Товарищи! — Сталин поднял трубку. — Не следует забывать, что за советско-французской границей все так же скалит зубы капитализм. Да, он получил чудовищный удар на полях Франции, в лесах Польши. Но англичане и американцы, усилившиеся, к сожалению, беженцами от нас… Вовсе не положили оружия, напротив, готовят новые, все более разрушительные, виды его. Нам следует оставаться в готовности к значительно более сложным боям. Товарищ Корабельщик не вечен, как он сам неоднократно утверждал.

— Да кто теперь поверит, чего он там утверждал, если у него даже смерть фальшивка!

— Скажу так, товарищи. Главное, что все сведения, переданные нам товарищем Корабельщиком, вовсе не фальшивка, и это подтверждается силами нашей науки. В силу всем известных обстоятельств, именно же покушения и взрыва, и последовавшей за тем агрессии буржуазных держав относительно Германии, тем самым и всего СССР, точный день отбытия товарища Корабельщика объявляется государственной тайной. Также будут усилены меры по охране Совнаркома. Практика показала, что потеря управления, потеря ленинского курса, привела страну к ужасным последствиям.

Сталин опустил плечи, всей фигурой выражая сожаление:

— Вот пример. Потеря империей микадо значительной части флота вызвала в Японии социалистический мятеж. Но мы даже не можем этим воспользоваться, не можем оказать японским коммунистам в полной мере помощь, поскольку во внутренней политике мы отброшены на уровень послевоенной разрухи.

Теперь каждую фразу оратор подчеркивал черенком трубки:

— Голод на Украине! Села уничтожены продразверсткой. Закупить зерно в Канаде мы не можем, после нападаения на Польшу никто не желает иметь с нами дел. Выученные с таким трудом рабочие — в ополчении, где их бросали на пулеметы почем зря! «Красные монастыри» превратились в пугало для трудящейся интеллигенции! Церковь больше не с нами и мы не можем использовать ее на благо без, самое малое, урегулирования сложившейся ситуации.

— Заставить жирнорясых! — грохнул костылем все тот же Буденный. — Когда это коммунисты кого уговаривали?

— Вам, товарищ Буденный, несомненно, известно из военной практики, что город, жители коего боятся насилий и грабежей, предпочитает стоять насмерть. Город же, уверенный, что армия победителей обойдется с ним в рамках международных соглашений, в безнадежном положении сдается, экономя нам тысячи бойцов, сотни тонн боеприпасов, но самое главное — экономит время, кое на войне дороже всего. Добавлю из практики дипломатической. Город, уверенный, что при большевиках заживет лучше, сам присоединится к нам, и даже выставит свой воинский контингент, уменьшив количество пролитой нами крови.