Холод

Юпитер перевел взгляд на Одина.

– Мойры клянутся, что не видели в парне "крестника".
– Один налил себе вина в серебряный кубок и замер.
– Обвиняют, что это либо твоя вина, либо - Локи постарался.

– Локи - не при чем.
– Вой улыбнулся.
– Это железно. Ему некогда и еще долго будет... Некогда...

– Значит - "крестник".
– Юпитер потребовал себе кубок и, крякнув, впитал его залпом, как водку.
– Как же получилось-то? Или ты и сам не знаешь?

– Он просто - поверил.
– На губах Воя играла самая горькая улыбка, из всех тех, что ему выпадало носить.
– Поверил в нас, с рыжим Богом...

***

Пока техники разбирали мою мобилку, слесаря ковыряли мой "Стингрэй", я общался с шефом.

Вылетел я от него в таком состоянии, что сразу, "не отходя от кассы", открыл проход и вместо финишного коридора, влетел в комнату отдыха, прямо в толпу своих коллег, что-то бурно обсуждающих.

На все мои предупреждения, увещевания и прочее, шеф послал меня работать. Послал длинно и красиво, не подкопаешься.

– Сайд. Ты чего здесь делаешь?
– Толик схватил меня за рукав и потащил в коридор.
– Вали отсюда, пока Амина не видела!

– Я все вижу!
– Дверь в кабинет Амины распахнулась, и меня втащило туда, словно бумажку засасывает пылесос.

"Покойся с миром!" - Успел шепнуть мне Толик и дверь захлопнулась, отсекая меня от отдела.

С момента моего последнего посещения, кабинет претерпел значительный апгрейд.

С пола исчез ковер, обнажив светлый паркет; стены лишились картин, но обзавелись деревянными панелями, за которыми скрылся старый сейф и дверь в "личный будуар", в котором, впрочем, никто из знакомых мне, так никогда и не побывал. Старинную люстру сменил хай-тек, утопленный в потолок и раскинувший свои светодиоды по периметру.

Свой старый стол Амина оставила, а вот "совещательный" стал жутким монстром на металлических ножках, битком набитый электроникой.

– Садись.
– Амина ткнула пальцем на стул, прямо напротив себя.
– Уже знаешь?

Я помотал головой, признавая собственную неинформированность.

– "Ванга-Ванга" получила "строгача".
– Амина кисло улыбнулась.
– И я - тоже. Она и я - за "недоработки при выборе и работе с персоналом".

Я молчал.

– Свободен.
– Скомандовала Амина, отпуская меня.
– От работы ты отстранен еще на неделю. Так что... Вали и не отсвечивай! Дела я передам тебе завтра, через Альбу.

Покинув кабинет, вернулся в КО и принялся поглощать кофе.

От работы меня отстранили не за проступки. Двух недельное отсутствие на рабочем месте, невозможность даже приблизительно вспомнить, где я был и что делал.

"Возможность запрограммирования" - Вердикт, вынесенный ОВР.

Официально, теперь я смогу работать только дома и с "несекретными" материалами. Для службы я самая страшная бомба. Толи шпион, толи диверсант.

Амина договорилась с отделом "Европа" и меня уже дважды гоняли на гипноз и к ментату. Гипнозу я оказался не по зубам, а ментат... Ментат развел руками и сказал, что вынесет вердикт через неделю, после повторного "собеседования".

Так что, я теперь - работник-надомник, к вящей радости Марши.

"Надо с Якобом созвониться, раз уж есть время..." - Задумался я, начиная жить "домашней жизнью".
– И сгонять на базар, закупиться, пока время есть...

Воспользовавшись "служебным положением", метнулся в отдел "Восток" и быстро пройдя по чистеньким коридорам, вышел на улицу, под горячие лучи яркого солнышка, палящие с синего, как бирюза, неба.

Отдел "Восток" открыли всего в трех кварталах от местного рынка - это я уже проверил, мы вместе с Мирошем, успели облазать его сверху донизу, быстро найдя "своих" торговцев, в меру крикливых и не таких грязных, как общая масса.

А еще, Мирош в первые же минуты, едва не лишился кошелька, небрежно сунутого в карман брюк.

Воришку мы поймали, но испортили отношения с базарской братвой, переломав молодой воровке пальцы на обеих руках. Так что теперь, обворовать нас, стало просто смыслом их жизни.

Мирош эту проблему решил элегантно просто - будучи врачом, а следовательно, человеком лишенным жалости и милосердия, "пропитал" купюры и прошелся по рынку.

Криминалитет, расселся по туалетам на неделю.

Повторив походы еще дважды, Мирош добился своего - "братки" старались держаться от него и его денег, как можно дальше.

Мне такой путь не светил, хотя Мирош и предлагал повторить его триумфальное шествие. Слишком сложно. Да и кто знает, может появиться "новенький" и что, снова ходи с "вирусом"?

Нет уж, я пошел другим путем.

Теперь, любой залезший в мой карман, уходил со сплющенными пальцами. Я так расслабился, что даже перестал застегивать карманы, нагло демонстрируя пачку денег и убирая ее в нагрудный карман легкой джинсовой куртки.

Айдар, продавец овощей и фруктов, качал головой и восхищенно цокал языком, каждый раз предлагая мне все повышающиеся суммы, за "такой же карман".

Однако, "братва платила больше".

Распихивая покупки по пакетам, в очередной раз завидовал самому себе молодому, который отправлялся за покупки с рюкзаком и не знал бед, с этим пакетным ужасом.

Дав себе зарок, в очередной раз, купить, наконец-то, рюкзак, провесил проход сразу к дверям квартиры, не рискуя шастать по базару с пакетами.

Пока фрукты мылись, овощи крошились, а мясо шкворчало в казане, дозвонился до Якоба и позвал на ужин, предупредив, что будет плов, то есть жирное, мясное и жутко вредное блюдо с большим количеством риса.

Знаете, что припер этот профессор, к плову?

Саке!

Марша и Алиция с ужасом смотрели на казан с шафранно-желтым рисом, черносливом и айвой.

Марше было чуть легче - за неделю, что я обретаюсь дома, она уже стала привыкать к странным блюдам, что ожидали ее вечером, на кухонном столе.

Борщ она и так знала, а вот бесбармак привел ее в дикий ужас. О казы я вообще тихо молчу в сторону - она теперь таскает это блюдо на работу, вместо обеда. И лопает, совершенно без хлеба, умудрившись еще и похудеть на пару килограмм!

А вот чебуреки и беляши, вместе с супчиком на копчёностях, вызывают у нее тошноту.

Пришлось отказаться от эдакой вкуснятины, в пользу семейной жизни.

– Как движется изучение образцов?
– Поинтересовался я, когда плов уже прочно угнездился на дне наших животов, требуя к себе бережного обращения и зеленого чая, для неспешной беседы.

Марша, хитрая ирландка, снова выковыряла мясо и теперь сидела в задумчивости - куда девать гарнир.

Алиция предпочла навалиться на сухофрукты, притянув к себе тарелочку с финиками, инжиром и прочим урюком.