Холод

Следом сработал один из "брюликов" и черное тело принялось дергаться, получая полный заряд, сравнимый с зарядом электрошокера. Упав на асфальт, тело судорожно согнулось и освободилось от содержимого желудка и мочевого пузыря.

– Да вы - "охрэнэлли"!
– Выдал восхищенно парень, снова удерживая полицейского и пытаясь спрятать улыбку.

– Погоди, не лезь, под разряд...
– Это он сказал, придерживая полицейскому.
– Сейчас она "заземл..."

И тут сработала защита, которую я "вшил" в обручальное кольцо, так сказать, "тяжелая артиллерия".

"Почему" она сработала - я буду разбираться потом, потому как этот "конструкт" рассчитывался как "последний шанс". Ну, почти... А вот то, "как именно" он сработал, я и сам наблюдал, разинув рот: над согнувшейся в позе эмбриона фигуркой девушки, разлилось зеленое свечение, окутывая тело, а затем, пропало, явив нашим глазам совершенно седую девушку.

Марша сама едва не оставила завтрак на асфальте.

– Вы что творите!
– "Взорвался" полицейский, с чувством матерясь.
– Я что, эту вонючку на руках теперь, на пост нести должен?!

– А, вон у нее спутник есть - пусть и тащит.
– Предложил я.

"Спутник", в это время, смог застегнуть ширинку, но, видимо забыл, зачем именно он ее расстегивал и на штанах спереди у него расплывалось темное пятно.

– Грузим их в машину, да я их до поста, дотяну...
– Предложил водитель внедорожника и, дождавшись растерянного кивка полицейского, сдвинувшего фуражку на затылок, полез в багажник за тросом.

– Может, надо пальцы собрать?
– Полицейский задумчиво чесал лоб, сдвигая фуражку все выше и выше.
– Может, еще пришить смогут?

– Точно - не смогут!
– Марша, присев, изучала обрубки.
– Они - жареные!

Полицейский проглотил комок, борясь с тошнотой.

– Но, собрать надо - будут вещдоки...
– Поспешил я, внести разумное зерно.
– Иначе она по судам затаскает... А так - нападение и всего делов!

Длинная и витиеватая ругань истинно русского гаишника, хоть они вот уже тридцать лет как ГИБДД, бальзамом пролилась мне по сердцу.

Помянув всех присутствующих, отсутствующих, приказующих и указующих в одном длинном предложении, полицейский, со вздохом, наклонился над негритянкой.

– Давай, бери за ноги!
– Приказал он мне, хватая девушку за руки.
– А ты - двери открой. Задние...

Через несколько минут, оба мокрых тельца лежали на заднем сидении оранжевого "лансика" и не шевелились, пованивая. Мне пришлось устроиться на водительском месте, пока авто перегоняли к посту на прицепе.

Внутри "лансик" оказался очень даже ничего: знаменитая акустика от "сони", десяток странных указателей, помимо стандартной приборной панели и куча золотых фитюлек, свисающих отовсюду.

Объехав четыре полосы, что все это время стояли и ждали, остановленные жезлом полицейского, мы оказались у бетонного "курятника" на постаменте.

– Спасибо за сотрудничество!
– Поблагодарил нас с Маршей водитель джипа и достал из внутреннего кармана малиновую книжечку.

– По одним дорогам ездим...
– Ответил я, доставая свое удостоверение.

– Вы еще длиной померьтесь!
– Фыркнула Марша, видя выражение наших лиц, со стороны.

– Правда, спасибо.
– Парень спокойно убрал корочки в карман.
– Я ведь думал, что это ты, гоняться будешь, когда мне чуть в бампер не въехал. Потому и держался за тобой, как привязанный. Да и машина у тебя - видная, сразу понятно - "вкачана до сноса мозга"... Костя. Клач.

– Ну да... Привет от "андерграунда"?
– Я расстегнул куртку, и глаза полицейского стали похожи на глаза героев японских мультиков.

– Не-е-е. Это и вправду такая фамилия!
– Рассмеялся "джиповод от спецчастей" доблестной полиции, жестом успокаивая постового.
– А вы - вместе?

– Я - Сайд. Это моя супруга - Марша.
– Я протянул руку для пожатия.
– Поехали мы?

Постовой и оперативник переглянулись и Костя махнул рукой, отпуская нас на "волю".

В ответ, Марша протянула ему визитку: - Если будут нужны наши показания...

Полицейский, взял визитку осторожно, словно боясь ее помять или замарать.

Посмотрел на визитку и поднял удивленные глаза на Маршу: - Прямо-таки, тир? При академии?

– Приезжайте, постреляем...
– Подмигнула ему Марша и, подхватив меня под локоть, потащила к машине.

За руль сел я.

"Корветику" помяли бампер, и треснула левая, задняя фара.

Махнув правой рукой на все неприятности, вывел машину с территории поста и нырнул в поток машин, несущихся в нужную нам сторону.

Этот участок трассы недавно отремонтировали и поставили знак, о снятии всех ограничений.

Правда, с предупреждением, что это только на 23 километра.

Разогнавшись до 130 км\час, едва не промахнулся, "зевнув" развязку, да Марша вовремя напомнила.

– Расстроился?
– Задала она вопрос, который вертелся у нее на языке, с самого момента моей посадки за руль.

Я пожал плечами.

– Не переживай, все отремонтируем!
– Марша попыталась меня утешить, но вместо этого я рассмеялся.

– Солнышко моё!
– Я почесал нос и сбавил скорость.
– Я расстроился не из-за машины - ее мы починим. Завтра-послезавтра, созвонюсь с "нашими" и отгоню. А вот "конструкты" сработали, как то странно... С задержкой. Вот это - неприятно...

Пока мы лениво переругивались, успели добраться до места.

К моему удивлению, за пару месяцев, что меня не было, тир обзавелся собственной парковкой, спрятанной с глаз долой за здание, да еще и крытой.

В здании тоже произошли разительные перемены - Усян расстарался по полной программе, раскручивая тир: оборудование, что я видел, впечатляло.

– На улице, со стороны холма, сделали длинные дорожки.
– Объясняла Марша, с гордостью показывая свою вотчину.
– Президент тоже помог, отправил студентов и они "отодвинули" холм на четыреста метров. Так что, теперь у нас и снайперы вертятся. Кафешку сделали на третьем этаже, как ты и рассчитывал. Персва своих здесь натаскивает: устроили на втором этаже и на крыше "Штурм-комнаты" и устраивают нешуточные бои. Боюсь, что кафешку придется убирать - мешается.

– Лучше поставь камеры на дорожки, а в кафешку - выведи на экраны с них картинку.
– Усмехнулся я, представляя, какие баталии можно здесь устраивать, при наличии такого оборудования.