Холодный огонь

— Мы подозреваем, что она убила своего ребенка, — наконец выдавил он. Вдова побледнела; он ждал, что она в смятении выбежит прочь из департамента или заплачет, но миссис ван Аллен замерла, глядя расширившимися глазами сквозь комиссара.

— Это утбурд, — вдруг чуть слышно сказала она, и Натан едва не подскочил от изумления. Взор вдовы снова сосредоточился на нем и сверкнул от гнева: — Вы должны были сказать!

— Кому это? — с безграничным удивлением спросил Бреннон. — Откуда вы вообще знаете, что это такое?

— Простите, — пробормотала миссис ван Аллен, кашлянула и отступила на несколько шажков. — Это очень известная в Стернборне легенда. Там все знают, кто такой утбурд и откуда берется.

— А как с ним бороться, случаем, никто не обмолвился?

— Бороться? Вы собираетесь с ним бороться?

Бреннон кивнул. Вдова неверяще на него уставилась, вздохнула и провела ладонью по лбу:

— Идемте. Нам лучше начать сейчас, не так ли?

* * *

С помощью миссис ван Аллен дело впрямь пошло бойчее. Хильдур Линдквист говорила на риадском очень плохо, и без переводчицы они бы безрезультатно общались несколько суток. Девушка подтвердила все, что полицейские раскопали в регистрационных журналах. Как и полагал комиссар, в дорогу ее толкнула крайняя нищета. Она служила в горничных с тринадцати лет, переходила с места на место и однажды попала в дом посла Риады в Стернборне. Спустя полгода посол вернулся на родину и увез с собой всю прислугу. Однако, когда он умер через несколько месяцев, наследники не пожелали терпеть в доме иностранцев, и выставили всех стернборнцев без рекомендаций на улицу. Хильдур некуда было возвращаться — ее отец умер, мать была при смерти, братья и сестры разбрелись кто куда. Жизнь в столице оказалась слишком дорогой, и девушка купила билет в Блэкуит. Она приехала в город около года назад.

— Вы сразу устроились к миссис Мерфи и в клуб «Сыны Блэкуита»? — спросил комиссар. Хильдур кивнула: видимо, простые фразы она понимала без перевода.

— Что произошло потом? Как вы встретили мистера Киннана?

Девушка сжала Библию. Натан чувствовал, что она боится.

— Он приходил в клуб до открытия, — перевела миссис ван Аллен. — Хозяин — его друг, и он разрешал Киннану…

— Так он вас увидел?

Хильдур кивнула.

— Может, вам лучше уйти? — тихо спросил Бреннон у вдовы; она покачала головой, крепко сжав губы.

— Что случилось, мисс Линдквист?

— Он предложил мне денег, — прошелестела девушка. — Я… Я взяла. Я не знала… Я не хотела… не думала, что будет так!

Бреннон подождал, пока она проглотит слезы.

— Что случилось потом?

— Он на меня набросился, — голос миссис ван Аллен стал ниже и глухо завибрировал, — когда поймал в кладовке под лестницей. Он сказал, что уже заплатил, и схватил меня…

Что–то заставило Натана отвести взгляд от Хильдур и посмотреть на вдову. Ее точеный профиль почти светится на фоне темной стены. Комиссар ощутил исходящую от женщины ярость, словно сел слишком близко к костру.

— Меня отвел домой Томми. Томми из клуба. Я не помню, как его фамилия. Не помню его лицо, — монотонно говорила Хильдур.

— Когда вы поняли, что забеременели?

— Через месяц. Меня все время тошнило, как маму, и они не пришли.

— Они?

— Месячные кровотечения, — холодно пояснила миссис ван Аллен.

— Мистер Мерфи догадался, — продолжала мисс Линдквист. — Он заметил… рвоту и все такое… Он отвел меня к отцу Тайну. Я рассказала ему…

— Зачем вы сбежали из приюта миссис Флинн?

Хильдур подняла на него взгляд — впервые за все это время.

— Мне было так страшно, — прошептала она. — Я хотела бежать. Все время бежать. Неважно куда.

— Вас встретил мистер Маккарти и отвел к себе домой?

Девушка кивнула и закрыла глаза. Она слабо подрагивала, словно отголоски той ночи до сих пор не давали ей покоя.

— Вы ушли из дома доктора. Вашего ребенка крестил отец Тайн?

Мисс Линдквист снова кивнула. Натан встал, оперся о спинку ее стула и наклонился к ней.

— Хильдур, скажите, вы решили, что ваш сын мертв?

Девушка молчала и не шевелилась.

— Вы бросили его в озеро, потому что думали, что он умер?

Он ощущал взор миссис ван Аллен, словно она касалась его рукой.

— Хильди, скажите мне, вы думали, что он умер?

Он склонился к ней так низко, что ощутил запах ее мыла.

— Хильди, вы думали, что он мертв? — тихо спросил Бреннон. Девушка медленно открыла глаза и, глядя в стену, покачала головой.

— Он так плакал, — сказала она на риадском, — он все время так плакал… А у меня все так болело… Все время! Он все время плакал, а боль все не проходила и не проходила, а он не мог замолчать…

Натан выпрямился и вышел вон.

* * *

— Почему? — спросила миссис ван Аллен. — Вы столько лет видите преступников всех мастей, и все равно… Почему? Почему вы ее жалеете?

Бреннон потер лицо руками. Часы в приемной пробили полночь.

— Потому, — буркнул он. Вдова налила воды в стакан и подошла к двери допросной. Полицейский заканчивал оформление протокола; Хильдур расписывалась на каждой странице.

— Она вовсе не была одинока, — сказала миссис ван Аллен. — Она встретила несколько хороших людей, и все они давали ей шанс. Все они мертвы.

— Намекаете? — глухо спросил комиссар.

— Нет. Но мистер Маккартни, Мерфи и отец Тайн не заслужили такой смерти.

— Уж конечно. Вы–то думаете, что она породила чудовище.

Вдова обернулась.

— Но так оно и есть. Утбурд не появляется сам по себе.

— Знаю, — процедил комиссар. — Материнское проклятие, искренняя ненависть и прочая хрень.

Миссис ван Аллен удивленно подняла бровь.

— Ах да. У вас же есть консультант. Кто он, кстати?

— Лонгсдейл, — пробурчал Бреннон. Хозяйка пекарни отвернулась и пригубила стакан.

— Откуда он все это знает?

— Понятия не имею. Вы же знаете.

— У моего мужа были родичи в Стернборне, и мы проводили там немало времени.

— Он тоже.

— И где же он? Вы же не собираетесь бороться с утбурдом сами, с помощью Библии?

— Почему нет? — сквозь зубы бросил комиссар. — Кто мне помешает?

Он вышел в приемную — она была пуста. Сверху, из кабинета шефа, доносились размеренные шаги. Бреннон зашел к себе, взял «Морриган», накинул шарф и пальто.

— Куда вы? — спросила миссис ван Аллен. Она стояла в дверях узкого коридорчика, что вел к допросной, и в слабом свете одинокой лампы казалась моложе и выше.

— Туда, — лаконично ответил Бреннон. — Ловить на живца.

— Почему? Почему вы делаете это ради нее?

— Потому что, — отозвался комиссар, взявшись за дверную ручку, — я видел много подонков и тварей, которые выползли с самого человеческого дна, но все же она — не одна из них.

Он захлопнул дверь и спустился с крыльца. Улица расстилалась перед ним алмазным ковром, сверкая под луной и фонарями. Вдали занималось рассеянное серебристое зарево. Комиссар задумчиво следил за его приближением. Круглые фонари лопались, как мыльные пузыри, отмечая путь утбурда россыпью осколков.