Холодный рай

очищаются от коры и сушатся под Солнцем.

Наконец-то набралось достаточно материалов для строительства и Виктор с Ниной,

перед тем как полностью загрузиться постройкой жилья, решают произвести вылазку за

дальний мыс. К немалому удивлению для женщины, Виктор готовит устрашающего вида

дубинку, привязав к толстой палке острый кусок камня, затем делает отмашку, с

удовлетворением хмыкает и Нина тоже хмыкает, но с насмешкой.

– Между прочим, тебе тоже необходимо оружие,- глядя на её скептическое лицо,

произносит Виктор.

– От кого отбиваться будем, сэр?- как солдат вытягивается она в струнку.

– От зверей.

– Что-то не слышала, чтобы в Крыму хищники водились.

– Не от тех зверей,- говорит Виктор и Нина ощущает в его взгляде такой холод, что ей

становится не по себе.- Давай так, что бы ни происходило, будешь слушаться моих

команд, ни какой самодеятельности,- строго произносит мужчина.

– А что-то должно произойти?- сникает Нина.

– Уже произошло, люди выброшены из привычной среды, все их чувства, отрицательные

или положительные обострятся до придела, так что надо быть готовыми к любым

неожиданностям.

– К каким неожиданностям?- вздрагивает женщина.

– На тонущих кораблях иногда случается паника.

– Но мы не на корабле и не тонем.

– Тонет весь мир, вероятно, это круче,- с горечью улыбается Виктор.- Вялотекущая паника

может принести больше сюрпризов, чем мгновенный взрыв отчаянья.

– А знаешь, сделай мне какое-нибудь оружие,- решается Нина.

– Уже сделал,- улыбается Виктор и протягивает, закреплённый на коротком древке,

наточенный обломок вилки.

Как-то жутко уходить с обжитого кусочка берега, здесь всё понятно и привычно. А

что там? Виктор напугал Нину так, что она вприпрыжку несётся за ним, боясь отстать.

Хорошо хоть боль в груди притихла и отдаётся лишь тогда, когда она перепрыгивает с

одного камня на другой. Рёбра если не срослись, то как-то правильно уложились под

плотной повязкой.

Караби яйла, достаточно дикое и необжитое место, поверхность как на другой

планете, изрытое многочисленными карстовыми колодцами, жуткими воронками с

тёмными провалами, крупных деревьев нет и все корявые под стать окружающим скалам

и лишь птицы, иногда выпархивающие из-под ног, оживляют суровый ландшафт.

– А животные здесь какие-нибудь водятся?- озирается по сторонам Нина.

– Раньше на плато паслись многочисленные стада одичавших лошадей, говорят они

появились на Караби яйле после Второй мировой войны, но затем их отстреляли.

– Зачем?- удивляется Нина.

– Прекрасные мустанги стали конкурентами для немытых пастухов, что гоняли сюда овец.

– Очень жалко,- грустнеет Нина.

– Человек, куда бы ни вламывался в природу, обязательно старательно гадил,- криво

ухмыляется Виктор,- вот и смыли их всех, словно в дырку унитаза.

– А нас то, за что, я не такая?- его слова задевают Нину за живое.

– А нас рикошетом задело.

– Шутишь, да?

– Какие тут шутки,- непонятно говорит мужчина.

Виктор старательно осматривается, в душе удивляется, на этом плато бывал не раз, но, окружённое морем, оно стало совсем другим и знакомые места стали обладать

новизной и какоё-то первобытной первозданностью. Дымка на горизонте растворилась, и

виднеются далёкие утёсы других бывших возвышенностей, так они цепью уходят на

Четырдаг, затем к Ай-Петринской гряде, далее – к Карадагу, и везде могут быть люди. Вот

только смогут они выжить на бесплодных склонах? А море, оно даже цвет поменяло, и

горизонт увеличился, такое ощущение, что это уже и не Земля, а нечто другое – полигон

для неких опытов высших существ над человеком. Хотя, чего тут выдумывать, этот

полигон создали люди для самих себя и теперь пожинают плоды трудов своих упорных.

Но вот незадача, слинять в сторону уже нельзя – все теперь в одной связке: умные и

глупые, богатые и бедные, наглые и добрые. Великий Потоп смыл всю скверну, но как

говорится, не всё тонет и кое-что всплыло, можёт, то сливки, а быть может – дерьмо.

Интересно, как будет сочетаться друг с другом, несовместимое? Виктор ухмыляется

своим мыслям, а пальцы крепче обхватывают шершавую ручку каменного топора.

До дальнего мыса приходится идти обходными путями, часть низин затоплена

морем и их уже обследуют любопытные акулы, чайки важно ходят мимо пламенеющих

горных пионов и уже во множестве белеют на изумрудных листьях белые пятна,

воняющие рыбой. Стадо дельфинов осторожно заплывает в бухточку, разгоняя серых

акул, весело стрекочут и Виктору даже показалось, что он узнаёт своего спасителя и в

приветствии взмахивает рукой.

– Какие прекрасные животные,- восхищается Нина.

– Увидеть дельфинов, это к удаче,- улыбается Виктор.- А вообще, кто знает, животные ли

они?

– Но они ведь … не люди?- со скепсисом говорит женщина.

– Им повезло … что не люди,- мрачно замечает мужчина.

– Мне кажется, ты не любишь людей,- вздыхает Нина.

– А за что их любить? Тебя люблю.

– Это хорошо,- успокаивается женщина.

Нина сейчас такая смешная, вместо юбки цветастая тряпка, но голое тело надела

рубашку Виктора, до придела закатав рукава, а на голове венок из эдельвейсов, точно

спелеобогиня, лишь фонаря на лбу не хватает и бухты верёвки на плече.

– Ты даже не можешь себе представить, как мне хочется надеть туфельки на высоких

каблуках и вечернее платье,- мечтает Нина.

– А ты и в этом очень даже ничего,- говорит Виктор и понимает, что получилось

несколько бестактно, поэтому поспешно добавляет:- Бог даст, ещё походишь в вечернем

платье.

Нина замыкается в себе и едва поспевает за Виктором. Но вот, он резко

останавливается и жестом показывает Нине пригнуться, а сам лезет в расселину,