Холодный суровый Кэш

Но когда я зашел в палату, мое внимание привлекла не только она.

Черт побери, Чад и Джина тоже были здесь.

«Да вы издеваетесь надо мной».

– Какого черта вы здесь делаете? – спросил я, тут же приходя в ярость. Я был готов заставить Чада заплатить за то, что втянул в свое дерьмо Эванжелину.

– Вау, брат, успокойся, – произнес он, притворяясь невинным и поднимая вверх руки.

Джина встала, выглядя готовой защищать Чада.

– Ты больше не рассказываешь мне о маме? Ты послал Трея за моей женщиной? Да что ты о себе возомнил, черт тебя задери?

– Мальчики, – прошептала мама. – Не ругайтесь. Пожалуйста.

– Это не просто ссора. Это конец всем делам, которые хотел тут провернуть Чад, – прорычал я, толкнув брата.

Зашла медсестра, но, оглядевшись, тут же вышла из палаты.

– Мы думали, ты все еще на гастролях, Кэш. Верно, Джина? – небрежно обронил Чад.

– Мм-хмм. К тому же у нас нет денег, поэтому наши телефоны заблокировали. Мы не могли позвонить.

– А вы знаете, где сейчас ваш Трей?

Я понял, что Чад не в курсе, когда его взгляд наполнился самодовольством, которого бы тот не испытывал, если бы знал, что вскоре ему придется понести ответственность за свои поступки. Ему лучше надеяться, что Трей возьмет всю вину на себя, как это сделал я, сдержав рот на замке.

Однако Трей был чокнутым ублюдком, и я бы не доверился ему. Он не отличался верностью.

Трей не был мной.

– А ты виделся недавно с Треем? – спросил Чад, его губы сложились в улыбку. – Хорошо. Мы рассказали этому ублюдку, где он может тебя найти. Ты не захотел давать нам деньги. Отлично. Но мы подумали, может, поговорив с Треем, ты перестанешь быть таким жадным.

Я чувствовал, что готов убить этого ублюдка.

– Ты ведь не знал, что я вернулся в город, а?

Я устал пререкаться с ним, да и не должен был. Как только я впечатал Чада в стену, мама закричала, прося нас остановиться, а Джина стала причитать, что от нас всегда одни проблемы.

Однако в этот момент в палату вошли мужчины из охраны больницы.

И меня вывели наружу.

Мне сказали, что я не мог вернуться без сопровождения полиции.

Я сбросил их руки, как только мы оказались на улице.

Настало время мне продумать свой следующий шаг.

*** 

Я запрыгнул в такси и направился в отель, мне следовало собрать свое барахло, сменить одежду и найти способ вернуться, чтобы увидеться с Эванжелиной.

– Эй, – позвал я водителя. – Мне нужно остановиться у полицейского участка.

У меня стучало в висках, поскольку существовали мои собственные чертовы демоны, касающиеся полицейских, наручников, машин с мигалкой и зачитанных прав. У меня был посттравматический синдром после хождения в оранжевом комбинезоне, обыска и лишения какого-либо гребаного достоинства.

Но сейчас речь шла не обо мне. Я шел туда ради других людей.

Ради безопасности Эванжелины.

Правда была в том, что хоть Трея и поймали, но мой брат все еще был на свободе.

И я не верил, что Чад будет держать руки подальше от Эви, если считал, что это приблизит его к желанной цели.

– Мне нужно сделать заявление, – сказал я администратору на стойке регистрации.

Я сел и стал ждать, готовясь дать показания о том, что сказал мой брат в больнице.

Я хотел сдать его?

Черт, нет.

Но преданность не имела ничего общего с моей семьей.

Речь шла о правильных и неправильных поступках. Речь шла о чести.

О любви.

Сообщение пришло в тот момент, когда меня забрал полицейский.

Джуд: Операция прошла успешно. Эви отлично справилась. Дыши. Надеюсь, с твоей мамой все в порядке.

Я: Спасибо, что дал мне знать. Буду там, как можно скорее.

Джуд: Не волнуйся, она пока спит. Я позабочусь о ее отце, когда ты появишься.

Облегчение разлилось по моей груди. Я знал, что недостаточно хорош для нее, но даже мысль о том, что Эви не станет, была слишком тяжелой.

Я прикрыл веки, направившись вперед. Слезы щипали глаза. Все, чего мне хотелось – сжать Эванжелину в своих руках и никогда ее не отпускать.

*** 

Позже, после того, как рассказал офицерам свою версию событий, я направился в отель. Когда я подошел к стойке регистрации, узнал, что мою комнату убрали после разверзшейся там преступной деятельности этим утром, но все мои вещи остались на месте.

Мой разум был затуманен, и когда Джек Харрис остановил меня, как только я отошел от стойки, мне потребовалась минута, чтобы понять, что он говорил со мной, и вспомнить о нашей встрече прошлой ночью.

– Кэш Флоу, – произнес он, кивнув мне. – Ты в порядке, мужик?

– Да, э, просто, черт, – я не мог говорить связными предложениями, потому что мои эмоции выходили из-под контроля.

– Друг, ты выглядишь дерьмово, – Джек положил руку на мое плечо, чтобы поддержать меня. – Пойдем выпьем. Тебе нужно остыть, прежде чем ты войдешь в эти двери.

– Я выгляжу так плохо?

– Хуже, парень.

Мы прошли в бар отеля, и нас посадили в отдельную кабинку в самом углу зала.

– Зачем ты приехал в город? – просил я Джека, не чувствуя себя комфортно, просто молча распивая спиртное.

– Вечером я выступаю с Заком Тернером. Конечно, мы запланировали концерт прежде, чем он стал встречаться с Эшли Фаст.

Я усмехнулся, вспоминая заголовки.

– Это твоя бывшая девушка, верно?

– Очень давняя. Я бы предпочел, чтобы это дерьмо было похоронено.

Официантка принесла нам два бокала виски на подносах.

– Я знаю все о желании закопать кости, – ответил я ему.

– Я уже понял это. Думаю, на самом деле, уже вся индустрия в курсе, что ты бывший заключенный, выросший в Ист-Хайтс, а еще твой дебютный альбом превосходит мой. У тебя есть история, мужик.

Когда я не ответил, Джек поднял глаза.

– Знаешь, когда Элль упоминала о твоем новом материале прошлой ночью, мне пришлось приложить массу усилий, чтобы не умолять тебя показать его мне.

– Ты хочешь увидеть те чертовы записи?

– Боже, да. Я люблю сотрудничать, поэтому мы с Заком и объединились ради сегодняшнего дня. Ты ведь знаешь, что случается нечто крутое, когда выплескиваешь все на сцену. Но настоящая магия происходит, когда ты сотрудничаешь с кем-то непохожим на тебя.