Холст
Шрифт:
Тут в салон входит мой клиент. Мы обсуждаем татуировку, которую я набиваю ему в несколько этапов. Сегодня вечером я ее заканчиваю.
Поднимаясь на ноги, оборачиваюсь к Татум и спрашиваю:
– В какое время будешь завтра пылесосить мою квартиру?
Глава 13
Джош
Как правило, в субботу у нас больше всего клиентов. Они приходят один за другим, так что у меня совсем небольшой перерыв, чтобы быстро поужинать.
Эта суббота ничем не отличалась от других. Уже почти
Ему всего двадцать лет, но выглядит как мой ровесник, а может, и даже старше. Последние несколько лет он просто не вылазил из спортзала, набирая массу для футбола, и теперь он один из лучших игроков «Терьеров» Бостонского университета. Он – типичный качок, в которого девушки бросают свои трусики. Если бы не наши зеленые глаза, то никто бы не сказал, что мы родственники. Оуэн унаследовал от матери черные волосы, и он более общительный, чем я. Иногда я завидую способности Оуэна веселиться и не думать об ответственности. Несмотря на то, что я средний брат, чувствую себя первенцем. В течение десяти лет Джем и мой отец были полностью погружены в клубную жизнь, оставив меня присматривать за Оуэном, к чему я всегда относился очень серьезно.
Моим глазам требуется несколько секунд, чтобы приспособиться к тусклому освещению внутри популярного бара. Я иду вперед, и мои уши атакуют звуки громкой болтовни и музыки. Татум останавливается у столика со своими знакомыми.
– Я в бар. Что хочешь выпить? – спрашивает Шон.
– Спасибо чувак. Мне «Сэм Адамс», – рассеянно отвечаю я, сканируя пространство в поисках Оуэна и его товарищей по футбольной команде. Их легко заметить по широченным плечам и устрашающему росту. Я совсем не маленький парень, во мне более 182 см, но эти парни выше меня сантиметров на 5, и весят килограмм на 10 больше, и это одних только твердых мышц.
– Осторожно, мудак, – говорю я, натыкаясь на Оуэна сзади.
Он разворачивается, пугающий хмурый взгляд на его лице превращается в широкую улыбку, когда он видит, что это я.
– Джош, ты, ублюдок! Я чуть тебе по морде не надавал.
– Почти не считается, – говорю я, повторяя слова отца.
Он улыбается и кивает.
– Папа и его мудрость. Он намного больше, чем просто байкер.
Я смеюсь.
– Так и есть. Только вряд ли кто поверит, лишь посмотрев на него.
– Точно. Если они не зависнут на его татуировках, то двадцатисантиметровая борода точно вызовет аплодисменты.
– Как давно ты видел папу или Джеймсона?
– С последней встречи у бабули на Пасху, – он поднимает к губам бутылку пива, делая большой глоток, а потом продолжает. – Я не ценю их комментарии, что мое образование в колледже – это пустая трата времени, и что играть в футбол – бессмысленно. Если они действительно так думают, то должны держать это при себе, из уважения ко мне, – он бьет себя в грудь. – Потому что это важно для меня. Я никогда не говорил дерьма об их клубе, хотя уверен, что принимаемые ими решения сомнительны.
– Знаю, чувак, но ты знаешь, что для папы и Джэма банда – это все. Они не видят ничего
кроме клуба, и тот факт, что мы не присоединяемся к их банде, должно быть является источником их разочарования.Подходит Шон и протягивает мне пиво.
– Это твой парень? – спрашивает Оуэн, с озорной усмешкой, поднимая подбородок в направлении Шона.
Шон обнимает меня.
– Ты рассказал ему о нас, милый? – он улыбается мне, подыгрывая.
– К черту. Ты – не мой тип, – я стряхиваю его руку и хватаю холодное пиво.
– Я – чей угодно тип, – подмигивает он.
– Оуэн, это мой приятель, Шон. Он второй татуировщик в «Холсте».
– Привет, рад с тобой познакомиться, чувак. Хотя, ты выглядишь слишком крутым, чтобы быть с моим братом, – он смеется и пихает меня в грудь.
– Зря ты, Джош довольно хорош. Он – владелец самого горячего нового тату салона в городе, а еще ему помогает то, что он – художник. Все девушки в салоне пытаются привлечь его внимание, но он не обращает на них внимания, – сообщает ему Шон.
– В самом деле? – Оуэн вопросительно поднимает бровь.
– Да, – Шон подносит бутылку к губам.
– Может быть, ты – гей. Все в порядке, мужик. Я никогда не буду тебя судить, – он выглядит серьезным.
– Я – не гей, чувак. Мне нравится киски, в частности, одна меня особенно интересует, но без взаимности.
– Чувак, они все классные. Отставить дискриминацию, – говорит Оуэн, и Шон поднимает кулак, чтобы с ним стукнуться.
– Да, классные, но та, в ком я заинтересован, лучше всех других.
– Кто она? Мне, возможно, придется подвезти ее на поезде под названием «Оргазм», – он подмигивает.
– Ты имеешь в виду «Оргазм Экспресс»? С тобой явно предвидится быстрая поездка, – я ухмыляюсь.
Шон хихикает, а Оуэн показывает мне средний палец.
– Итак, кто эта девушка с недостижимой киской? Я ее встречал?
Я смеюсь.
– Нет, ты ее никогда не встречал.
– Как я могу с ней встретиться? – он играет бровями.
– Отвали с этим, Оуэн. Это каким же повернутым надо быть, чтобы хотеть засунуть свой член туда, где уже бывал мой!
– Да, но если ты использовал презерватив, это словно ничего и не было. Твой член не касался ее киски.
Покачав головой, я смотрю на Шона.
– Ты можешь поверить в это дерьмо? – я жестом указываю на своего брата.
– Что? – спрашивает Оуэн.
– Чувак, пожалуйста, скажи мне, что ты надо мной прикалываешься, или я подумаю, что плохо тебе объяснил нормы морали.
– Все же я не присоединился к клубу отца, поэтому, думаю, ты не плохо надо мной поработал.
– Да, но ты похож на мужика-шлюху, который вставляет свой член в чью угодно киску. Не пойми меня неправильно, я не говорю, что ты совсем не должен трахаться, но возможно, при выборе девушки должно быть больше критериев, чем просто наличие киски.
– Говоря о том, в кого я должен тыкать свой член… мы можем продолжить этот разговор в другой раз? – спрашивает Оуэн, глядя в другой конец бара. Посмотрев, куда направлен его взгляд, я осознаю, что у меня начинает сжиматься все внутри, так как он сейчас пятится на Эль. У меня на руках встают дыбом волоски при мысли о том, что он даже может подумать о том, чтобы к ней прикоснуться. Я даже не хочу, чтобы она была мимолетной мыслью в его настроенном только на одно мозгу.
– Чувак, даже не смотри на нее, – рычу я.