Холст

– Папа, – говорю я со сдержанным кивком, когда он выдвигает стул и садится.

Никаких выражений любви между отцом и дочерью. Никаких объятий и улыбок. Он всегда ведет себя по-деловому, даже если дело касается его собственной семьи. Он всегда так себя вел и всегда будет вести. Я сдалась уже давно, перестала воображать, что это волшебным образом изменится. Наши отношения никогда не будут такими, как мне хочется, такими, какими должны быть отношения у отцов и дочерей.

– Как дела? – его тон как обычно резок. Я потратила большую часть своей жизни в поисках его одобрения и мечтала, чтобы мне было все равно, получу я его или нет.

– Хорошо, спасибо. А у тебя? – я складываю руки на коленях и изображаю идеальную леди, как меня учили.

– Уверен, что тебе интересно, почему я тебя сюда пригласил, – он отпивает из стакана с водой, который официантка поставила на стол до его прихода.

Пожав плечами, я жду, когда он продолжит. Если покажу заинтересованность, то он может замолчать. Несмотря на то, что я боюсь узнать, почему он позвал меня сюда через шесть месяцев, после нашего последнего общения, мне нужно это знать.

Его глаза впиваются в меня ястребиным взглядом.

– Скотт собирается пригласить тебя на ужин. Я хочу, чтобы ты согласилась.

Мое сердце замирает из-за одного лишь упоминания его имени. Тошнота подступает, когда в воображении возникает образ его лица.

– Нет, – твердо говорю я.

Он поднимает бровь.

– Нет? – спрашивает он, наклоняясь вперед.

Покачав головой, я жую нижнюю губу, опасаясь того, что будет дальше.

– Ты сделаешь так, как я говорю. Его отец и я – деловые партнеры, и логично, если вы поженитесь в ближайшие год-два.

– Нет, – выкрикиваю я, затем смущенно опускаю голову.

– Эль, – его голос резкий и глубокий.

Хотя он всего лишь произнес мое имя, на самом деле он отдал приказ. Повинуйся мне или пожалеешь.

– Папа, я не хочу идти на ужин со Скоттом. У меня уже есть парень, – говорю я, пытаясь его убедить.

– Эль, мне нужно напомнить тебе о всех преимуществах, которые предоставляет тебе мой бизнес? К сожалению, за все нужно платить. Итак, когда позвонит Скотт, твоим ответом будет «да». Ты будешь вести себя надлежащим образом на вашем с ним свидании за ужином, и на каждом последующем. Все ясно?

Я смиренно киваю, пока мой мозг в ступоре. Что я скажу Джошу?

Три года назад

– Рад видеть, что у тебя и Скотта все хорошо. У нас с его отцом на него большие планы, – говорит мой отец.

– Папа, я думаю расстаться с ним.

– Ты этого не сделаешь. Прекрати быть такой эгоисткой. У нас бизнес стоимостью в миллиард долларов, и Скотт станет его частью.

– Мне все равно, есть у него деньги, или нет. Я не хочу быть с ним.

– Эль, у тебя нет выбора в этом вопросе.

– Папа, он меня бьет... он причиняет мне боль, – я смотрю ему в глаза, умоляя его утешить меня хотя бы один раз в моей жизни.

– Знаешь Эль, твоя самая большая проблема – ты думаешь только о себе. Ты знаешь, что могут сделать ложные обвинения с репутацией человека?

– Я ничего не придумываю.

– Придумываешь. Я не хочу слышать, как ты снова говоришь что-то подобное. Скотт когда-нибудь будет твоим мужем. Не понимаю, почему ты думаешь, что у тебя есть слово в этом вопросе, – его ладонь громко шлепнула по столу. – Учитывая все то, что я тебе дал, самое меньшее, что можешь сделать, это сотрудничать в этом деле.

Мои глаза опустились на мои сложенные руки.

– Хорошо, – шепчу я.

– Я тебя не слышу.

– Я останусь с ним, – смиренно отвечаю я. Может быть, если я сделаю это для моего отца, он, наконец-то, будет мной гордиться.

***

Четверг – мой четвертый любимый день недели, потому что за ним следует еще один рабочий день, а затем два выходных. После того, как я пообедаю, оставшаяся часть дня пролетит, и наступит пятница, мой третий любимый день.

Иногда я ем за своим столом, но сегодня я очень голодна. Поездка на лифте с тридцать седьмого этажа проходит быстро. У меня рот наполняется слюной, когда представляю себе, каким вкусным будет большой сандвич, о котором я мечтала все утро.

Выйдя из вращающейся стеклянной двери, я выхожу на тротуар и обнаруживаю Джоша, прижавшегося спиной к современной конструкции из стали и стекла. Я инстинктивно улыбаюсь. То, что я его вижу, делает меня счастливой, но буду еще счастливее, когда проведу с ним время.

Он отталкивается от стены, и я осматриваю его, пока он идет ко мне в обтягивающей футболке и в выцветших джинсах, облегающих его мускулистые бедра. Его солнцезащитные очки висят на горловине футболки. Он представляет собой образец мужественности и расслабленности. Красочные татуировки на его руках, выглядывают из-под рукавов футболки, и мне ужасно хочется, чтобы его руки сейчас находились на мне.

Он притягивает меня к своей груди для длительного объятия, словно прочитал мои мысли.

– Привет. Боже, как же я по тебе скучал.

– Привет. Это приятный сюрприз, – прислонившись подбородком у его груди, я смотрю на него. – Ты сильно улучшил мой день. Все долгое утро я мечтала о ленче, а теперь я смогу думать о тебе всю оставшуюся часть дня.

– Я здесь, чтобы украсть тебя для быстрого перекуса. Знаю, у тебя есть только час, поэтому подумал, что мы можем отправиться на рынок.

– Ладно, звучит отлично, – говорю я с улыбкой.

Он выпускает меня из объятий и надевает свои авиаторы, затем берет меня за руку. Мы идем по оживленному тротуару, и яркое дневное солнце освещает нам путь. Я рада, что предусмотрительно взяла мои солнцезащитные очки.

– Как дела? – спрашивает Джош.

– С утра было так себе, но сейчас все определенно улучшается, – сжимаю его руку. Трудно поверить, но из-за чего-то столь простого, как наши переплетенные пальцы, у меня в животе все трепещет от нетерпения.