Homo academicus

Результаты представленного ниже статистического анализа основаны на случайной выборке (n = 405) штатных профессоров парижских факультетов (за исключением факультета фармацевтики), зарегистрированных в ежегоднике L'Annuaire de l'Education nationale за 1968 год [58] ; ее доля колеблется между 45 и 50 % от генеральной совокупности в зависимости от факультета. Несмотря на то что начатый в 1967 году сбор данных, предпринятый одновременно с проведением ряда глубинных интервью с профессорами естественных и гуманитарных наук, был впоследствии прерван и закончен большей частью в 1971 году, мы хотели бы описать состояние поля университета накануне 1968 года. Это было необходимо для сравнения с проводимым в то время исследованием власти на гуманитарных факультетах (его результаты будут представлены далее), а также потому, что мы убеждены: в этот критический момент, когда еще живы самые древние традиции корпуса и в то же время заявляют о себе симптомы последующих трансформаций (особенно все эффекты морфологических изменений популяции студентов и корпуса преподавателей), состояние поля университета заключало в себе основание реакций различных категорий профессоров на кризис мая 1968 года, а также предел институциональных трансформаций, произведенных последовавшими за этим кризисом реформами [59] .

58

Как замечают редакторы данного ежегодника, из-за задержки в регистрации новых назначений он отражает состояние преподавательского корпуса на 1966 год. Что до ежегодника за 1970 год, то в нем приведен лишь список учебно-исследовательских подразделений (UER) с именами их директоров для каждого университетского учреждения. По этой причине мы обратились к спискам, полученным в министерстве за 1970 год, что позволило проконтролировать выборку и принять в расчет назначения, имевшие место в период между 1966 годом и датой проведения исследования. (Мы решили сохранить на протяжении всего анализа – и даже тогда, когда он обращается к более позднему периоду, – язык, который был в употреблении в 1967 году: с тех пор, в частности, место «факультета» занял «университет», а «декан» стал «директором UER».)

59

Сравнивая преподавателей разных факультетов, необходимо учитывать темпы роста количества преподавателей (и студентов) начиная с 1950 года. Разные факультеты не находятся, если можно так выразиться, на одном этапе эволюции: если факультеты естественных наук пережили максимальный рост в 1955–1960 годах и начинают снова сокращаться к 1970 году, то гуманитарные факультеты начинают усиленно рекрутировать преподавателей лишь после 1960 года, а факультеты права – около 1965 года. Следствием этого стало то, что одни и те же звания перестали обладать одинаковой ценностью на разных факультетах. Например, в 1968 году, когда факультеты естественных наук находятся в фазе сокращения, назначение на должность вроде старшего преподавателя происходит лишь после относительно длительной отсрочки (6–7 лет), тогда как в гуманитарных науках, где рост продолжается, эта отсрочка короче (несомненно, этим мы отчасти обязаны тому факту, что на гуманитарных факультетах ассистенты не являются штатными преподавателями в отличие от своих коллег на естественно-научных факультетах и удержать их можно было лишь благодаря повышению до должности старшего преподавателя). Схожим образом условия доступа к позиции профессора были, без сомнения, очень неравномерно затронуты эффектами увеличения преподавательского корпуса.

Для того чтобы осуществить такого рода просопографию университетских профессоров, о каждом из тех, кто вошел в выборку, была собрана информация из письменных источников и различных исследований – либо уже проведенных в сотрудничестве с нами, но с другими целями, чаще всего административными (в приложении можно найти критическое описание использованных источников и операций по сбору данных), либо специально реализованных нами с целью дополнить или проверить информацию, полученную из других источников (глубинные интервью и телефонные опросы профессоров из выборки). Решение обращаться к письменным источникам, и особенно в вопросах, касающихся мнения, продиктовано несколькими причинами. Прежде всего, как можно было наблюдать во время интервью, значительная часть опрошенных профессоров отказывалась обозначать свою позицию на шкале политических предпочтений и пресекала или сводила на нет, приводя различные аргументы, любые попытки определить их убеждения, касающиеся политики или профсоюзов [60] . Далее, стало очевидно, что не существовало вопроса – идет ли речь о занимаемых властных позициях, этом главном объекте протеста 1968 года, или о точках зрения на реформы и их результаты, – который бы не воспринимался через призму отношения к исследованию или в качестве критики и продолжения протеста против «мандаринов» (на это спонтанно намекали многие из опрошенных профессоров). Одним словом, чтобы избежать – настолько, насколько это только возможно, – искажений, умолчаний и деформаций, а также подозрений и обвинений в сектантской каталогизации и полицейском дознании, которые обычно навлекает на себя в интеллектуальных и художественных средах социолог и его «карточки», было принято решение обращаться к исключительно публичной или предназначенной для публикации информации (вроде сведений, которые были сознательно и обдуманно предоставлены во время различных исследований, предпринятых в сотрудничестве с нами для составления ежегодников исследователей или писателей). Процедура тем более необходимая, учитывая то, что мы хотели иметь возможность опубликовать, как в других наших исследованиях, диаграммы, содержащие имена собственные. Все релевантные показатели были сгруппированы следующим образом:

60

Вместо того чтобы умножать достаточно однообразные примеры аргументации, приводимой для того, чтобы не отвечать на вопросы о политике или профсоюзах, мы ограничимся цитатой одного профессора факультета медицины, который откровенно выразил лежащий в ее основе принцип: «Я вам скажу, что у меня, нет… я не считаю это уловкой, но я думаю, что меня нельзя классифицировать, потому что я, помимо всего прочего, никогда не мог присоединиться ни к одной партии ‹…›. Знаете, у Жана Гиттона есть такая формула: „существуют люди, чья ангажированность состоит в том, чтобы не быть ангажированными“». Однако именно ответ профессора, известного своей принадлежностью к Коммунистической партии, заслуживает быть процитированным в большей степени, чем подобные сомнения по поводу вопросника, поскольку непосредственно подводит к этическому и научному принципу, исходя из которого мы использовали только публично демонстрируемые политические мнения: «Я говорю, что не буду отвечать на эти вопросы. Мои взгляды всем известны. Я их не прячу. Но я не буду участвовать в опросе. Я говорю, что не буду отвечать на эти вопросы». (Захватывающую хронику реакций, вызванных не выдерживающим критики вопросником Е. Лэдда и С. Липсета об американских профессорах, можно найти в работе: Lang S. The File. New York, Heidelberg, Berlin: Springer-Verlag, 1981).

1) основные социальные факторы, определяющие шансы получить доступ к занимаемым позициям, т. е. факторы формирования габитуса и образовательного успеха, экономический и в особенности наследуемые социальный и культурный капиталы: социальное происхождение (профессия отца, факт включения в Bottin mondain [61] ), место рождения, вероисповедание родительской семьи [62] ;

2) образовательные факторы, являющиеся переводом на язык образовательных различий предыдущих факторов (образовательный капитал): посещаемое учебное учреждение (государственный лицей или частный коллеж, в Париже или в провинции и т. д.) и образовательные успехи («общий конкурс» [63] ) во время учебы в средней школе; учреждение, где было получено высшее образование (в Париже, провинции, за границей) и полученные степени [64] ;

61

Bottin mondain («Справочник видных деятелей»), самый известный светский ежегодник во Франции. Был создан в 1903 году обществом Дидо-Боттэн (Didot-Bottin) и с тех пор публикует перечень людей, принадлежащих к «хорошему обществу». Чтобы попасть на его страницы, необходима рекомендация двух людей, внесенных в «Справочник» хотя бы в последние 7 лет. – Прим. пер.

62

Мы также проанализировали более детальную информацию о родственниках (диплом отца, профессия и диплом матери, диплом и профессия бабушек и дедушек по материнской и по отцовской линиям) и о собственной семье (профессия и диплом супруга или супруги), но лишь для естественно-научных и медицинских факультетов (по которым мы располагали этой информацией для 58 и 97 % от выборки).

63

Своеобразный аналог российских школьных «олимпиад». С 1747 года «общий конкурс» (предтечей которого был «академический конкурс») является испытанием, предназначенным каждый год вознаграждать лучших учеников предпоследнего и выпускного классов лицеев. Он был учрежден в 1744 году Парижским университетом по инициативе аббата Лежандра (Le Gendre), который завещал для этой цели определенную сумму. Первые награды были присуждены в 1747 году в Сорбонне. Конкуренция в рамках конкурса необычайно высока: на 18 награжденных (3 награды, 5 поощрительных призов и 10 похвальных грамот) может приходиться до нескольких тысяч претендентов. Церемония награждения проходит зачастую в большом зале Сорбонны с участием руководителя Министерства образования. – Прим. пер.

64

Лишь часть полученной по этому вопросу информации могла быть использована в сравнительном исследовании профессоров различных факультетов: курсы, конкурсы, экзамены и степени настолько несоизмеримы, что могут быть использованы для сравнения лишь внутри каждого факультета, например, между дисциплинами (хотя и эти сравнения в ряде случаев стали затруднительны из-за относительной несоизмеримости дисциплин и малочисленности затрагиваемых популяций). В числе неиспользованных данных можно упомянуть, например для гуманитарных и естественно-научных факультетов, информацию о месте подготовки к вступительному экзамену в Высшую нормальную школу (ENS) или к экзамену на степень лицензиата, количество потраченных лет на подготовку к экзамену в ENS, занятое в итоге место и возраст поступления, возраст прохождения конкурса агреже, возраст получения должности ассистента, профессора, защиты докторской диссертации и т. д. – или для медицины: возраст получения должности экстерна и интерна, оценка за экзамен, возраст получения должности ассистента, получение работы в больнице, возраст получения должности профессора, статуса руководителя клиники (главного или второстепенного, старшего или младшего и т. д.), которые, без сомнения, составляют определяющий элемент специфического социального капитала и выбор которых, по всей видимости, сильно зависит от унаследованного социального капитала.

3) капитал университетской власти: принадлежность к Институту [65] , Консультативному комитету университетов, обладание позициями вроде декана или руководителя UER, директора института и т. д. (вхождение в состав жюри отборочных конкурсов, Высшей нормальной школы, конкурса на звание и т. д. – эта информация была зафиксирована лишь в исследовании гуманитарных факультетов и не могла быть принята в расчет для всей совокупности факультетов из-за несопоставимости для них этих позиций) [66] ;

65

Институт Франции (Institut de France) является институцией, объединяющей пять академий: Французскую академию (Academie francaise), Академию надписей и изящной словесности (Academie des inscriptions et belles-lettres), Академию естественных наук (Academie des sciences), Академию художеств (Academie des Beaux-Arts) и Академию моральных и политических наук (Academie des sciences morales et politiques). – Прим. пер.

66

Мы также рассмотрели, но не включили в анализ членство в Совете высшего образования и в Совете университета, участие в руководстве книжными сериями Университетской прессы Франции [PUF].

4) капитал научной власти: руководство исследовательским подразделением, научным журналом, преподавание в учреждении, специализирующемся на подготовке исследователей, членство в правлении и комиссиях CNRS, в Высшем совете по научным исследованиям;

5) капитал научного престижа: членство в Институте, научные награды, переводы на иностранные языки, участие в международных конгрессах (однако такой показатель, как количество упоминаний в Citation index, сильно колеблющееся в зависимости от факультета, не был учтен – как и руководство журналом или научной серией) [67] ;

67

Были также рассмотрены принадлежность к иностранным академиям и степень доктора honoris causa (а для гуманитарных факультетов – количество опубликованных монографий и статей). Нам пришлось отказаться от такого простого на первый взгляд показателя, как количество опубликованных монографий и статей, чтобы избежать сравнения несравнимого в отсутствие необходимого знания о различиях, которые разделяют по объектам, методам и результатам продукцию разных (по поколению, факультету, дисциплине и т. д.) категорий производителей.

6) капитал интеллектуальной известности: принадлежность к Французской академии и упоминание в энциклопедическом словаре Larousse, выступления на телевидении, сотрудничество с ежедневными газетами, еженедельниками или интеллектуальными изданиями, публикации книг карманного формата, рассчитанных на массового читателя, членство в редакторских советах интеллектуальных журналов [68] ;

7) капитал политической и экономической власти: включение в Who's who [69] , членство в кабинете министров, в государственных комиссиях по планированию, преподавание в «школах власти» [70] , обладание различными наградами [71] ;

68

Мы не смогли включить в анализ чрезвычайно многочисленные и разнородные «интеллектуальные» премии, которые было невозможно адекватно закодировать без предварительного изучения.

69

Who's Who («Кто есть кто») является французской версией аналогичного американского издания. Был создан Жаком Лафитом в 1950 году и представляет собой биографический словарь, который содержит статьи, посвященные наиболее значимым личностям в стране. «Значимость» оценивается согласно 4 критериям: известности, респектабельности, заслугам и таланту. – Прим. пер.

70

Прежде всего речь идет о Национальной школе администрации (L'Ecole nationale d'administration, ENA), готовящей как высших управленцев для частных предприятий, так и будущих госслужащих, призванных занять высшие позиции в государственном аппарате. Те, кто закончил эту школу, играют ключевую роль в политической жизни современной Франции: ее выпускниками были два президента Республики и семь премьер-министров. Кроме того, схожую функцию выполняет Институт политических исследований (Institut d'Etudes politiques, SciencePo). – Прим. пер.

71

Не было принято во внимание членство в Экономическом и социальном совете, которое является слишком редким.

8) «политические» диспозиции в широком смысле: участие в конгрессах университетов Кана и Амьена [72] , подписание различных петиций.

Отстраненность и приверженность

Структура университетского поля отражает структуру поля власти. При этом путем собственной работы по отбору и внушению университетское поле вносит вклад в воспроизводство данной структуры. Именно в процессе и посредством его функционирования как пространства различий между позициями (а заодно и между диспозициями тех, кто их занимает) осуществляется, помимо всякого вмешательства индивидуальных или коллективных сознаний и воль, воспроизводство пространства различных позиций, определяющих поле власти [73] . Диаграмма анализа соответствий ясно показывает, что схваченные через свойства профессоров различия, разделяющие факультеты и дисциплины, представляют структуру, гомологичную структуре поля власти в целом. Подчиненные со светской точки зрения факультеты естественных наук и в меньшей степени гуманитарные факультеты противостоят, исходя из всей совокупности экономических, культурных и социальных различий, в которых можно распознать то основное, что противопоставляет внутри поля власти подчиненную и господствующую фракции социально господствующим и в этом отношении практически неотличимым друг от друга факультетам права и медицины.

72

Темой конгрессов, проведенных в Каннах в ноябре 1966 года и в Амьене в 1968 году, стала критическая рефлексия о системе образования. По мнению П. Бурдье, участие в этих конгрессах является хорошим показателем «реформаторской диспозиции». – Прим. пер.

73

Структура, полученная в результате распределения различных институций высшего образования согласно социальным и образовательным характеристикам их студентов или учеников, точно соответствует (во всех случаях, где это можно проверить) структуре, полученной в результате распределения тех же институций согласно социальным и образовательным характеристикам профессоров. Так, например, студенты факультетов медицины и права чаще, чем студенты гуманитарных или естественно-научных факультетов, являются выходцами из господствующего класса или, внутри последнего, из фракций, наиболее экономически привилегированных – вроде промышленников или представителей свободных профессий. Кроме того, известно, что обучение на факультетах медицины и права ведет к профессиям более престижным с экономической точки зрения, чем обучение на естественно-научных и гуманитарных факультетах, выпускники которых по большей части обречены на преподавание. Можно было бы дать богатые эпистемологические и социологические комментарии того факта, что достаточно заменить на социологический порядок (IUT [Institut universitaire de technologie – технологический институт. – Прим. пер.], естественные науки, гуманитарные науки, право, медицина, фармацевтика) порядок, используемый обычно официальной статистикой (право, гуманитарные науки, естественные науки, медицина, фармацевтика, IUT), и произвести аналогичную операцию на уровне социопрофессиональных категорий, также выстроенных вопреки здравому смыслу, чтобы заметить в распределениях почти неизменную (из-за чего редкие несоответствия особенно заметны) структуру (см.: Ministere de l'education nationale, Service central de la statistique et de la conjoncture, Les etudiants dans les universites, annee scolaire 1967–1968 // Statistiques des enseignements, Tableaux et informations, 5–2, 67–68, mars 1968).

Эта основополагающая оппозиция обнаруживает себя при первом же прочтении статистических таблиц, демонстрирующих распределение различных, более или менее непосредственных показателей экономического и культурного капиталов. Та же иерархия (естественные науки, гуманитарные науки, право, медицина), которая наблюдается при распределении профессоров различных факультетов согласно социальному происхождению, определенному через профессию отца (соответствующая доля профессоров – выходцев из господствующего класса составляет 58, 60, 77 и 85,5 %), обнаруживается и при рассмотрении других показателей социальной позиции, например, обучения в частном образовательном учреждении – за исключением того, что право и медицина меняются местами (9,5; 12,5; 30 и 23 %). Кроме того, можно утверждать, что доля различных фракций (так же иерархизированных согласно экономическому и культурному капиталу), из которых происходят профессора разных факультетов, меняется в том же порядке: доля сыновей профессоров является максимальной в среде профессоров гуманитарных наук (23,3 %) и минимальной в среде профессоров медицины (10 %), тогда как профессора медицины (за исключением медиков-исследователей) и особенно профессора права чаще являются выходцами из семей представителей свободных профессий, управленцев или функционеров общественного или частного секторов [74] .

74

Данные, собранные для части (58 %) профессоров естественных наук и профессоров медицины, позволяют предположить, что иерархия была бы той же, если бы мы приняли в расчет профессию дедушек по отцовской или материнской линии или, вследствие тенденции к гомогамии, профессиональный статус супруги: с высоким процентом преподавателей в случае гуманитарных и естественно-научных факультетов и в другом случае – с высоким процентом неработающих и медиков.

Более детальный анализ показывает, что индивиды, отнесенные к одной профессиональной категории, демонстрируют различные свойства в зависимости от факультета. Так, помимо того, что происходящих из низших классов профессоров гораздо больше на гуманитарных или естественно-научных факультетах, чем на факультетах права или медицины, они обладают собственным каналом восхождения – Высшей нормальной школой учителей [75] . Напротив, на факультете права или медицины почти все профессора оканчивали частные школы. Та же оппозиция могла бы быть обнаружена и в среде профессоров из семей преподавателей (гораздо более представленных в гуманитарных и естественных науках, чем в праве). Таким образом, когда мы имеем дело с индивидами с одинаковым происхождением, чьи практики и представления разнятся в зависимости от факультета или дисциплины, невозможно определить в рамках доступной информации (а также исследуемой популяции, всегда очень ограниченной), нужно ли связывать эти различия со второстепенными различиями в происхождении или же с эффектами различий в траектории (вроде степени маловероятности рассматриваемых карьер) либо, что, несомненно, чаще всего имеет место, с комбинацией этих двух эффектов.

75

Высшая нормальная школа учителей (l'Ecole normale d'instituteurs) представляет собой колледж, готовящий школьных учителей начальных классов. – Прим. пер.

Замечания относительно нижеследующих таблиц

Таблицы, представленные ниже, демонстрируют распределение в зависимости от факультета (права, медицины, естественных и гуманитарных наук) некоторых показателей унаследованного или приобретенного капитала (в его различных видах) [76] . Мы решили не включать в таблицы распределение по преподаваемым дисциплинам (в анализе соответствий оно играет роль лишь иллюстративной переменной). На самом деле неизбежные перегруппировки демонстрируют довольно большую неопределенность. Нужно отнести механику к математике или же к фундаментальной физике, генетику к естественным наукам или же к биохимии? Должна ли классическая арабская филология быть включена в преподавание иностранных языков и литературы – на тех же основаниях, что и английская или немецкая филология, – или в древнюю литературу и филологию? К чему ближе преподаваемая на гуманитарных факультетах демография – к философии (как об этом свидетельствуют ежегодники), географии или же к социальным наукам? В том, что касается права, является ли менее обоснованным отнесение преподавания истории политических идей или истории экономической мысли к области истории права, чем их включение в государственное право или политическую экономию? В медицине также не все ясно и не всегда есть возможность отличить, например, клинициста от хирурга. Эти примеры можно было бы продолжить. Каждое из решений, таким образом, предполагало бы углубленное исследование в каждой из затронутых областей. Поэтому мы предпочли держаться основного административного деления на естественные науки, гуманитарные науки, право и медицину, которое, каким бы широким и условным ни было, тем не менее соответствует на момент исследования реальности университетской жизни.

76

Так как мы использовали метод просопографии (см. Приложение 1 «Использованные источники»), некоторые индивиды, отнесенные к категории «нет данных», могут обладать рассматриваемыми свойствами.

Таблица 1. Демографические показатели и показатели унаследованного или приобретенного капитала (в %)

Таблица 1. Продолжение

* Из-за высокого процента профессоров, информацию о которых получить не удалось (более 40 %), эти цифры имеют ценность лишь в качестве ориентира.

** Нейи-сюр-Сен (Neuilly-sur-Seine) является главным городом кантона, входящего в департамент От-де-Сен (Hauts-de-Seine) и регион Иль-де-Франс (Ile-de-France). Он расположен на северо-востоке от Парижа, на правом берегу Сены, и является одним из самых богатых пригородов (в отличие от «проблемных» Сен-Дени и прочих), где проживает элита. Одним из его обитателей, например, является бывший президент Франции Николя Саркози. – Прим. пер.