Хорошая примета

Я заскулила:

— Поняла я!

— На связи.

Гудки в трубке бальзамом укутали ухо.

— Какой у тебя строгий отец, — улыбнулся мне кассир, провожая взглядом утонувший в кармане фартука смартфон. — С таким не забалуешь!

Если бы отец! Тот уж спит наверное, ведь на мою голову столько опекунов, что ему даже заморачиваться не приходится. Сегодня еще и есть в ночи нельзя, чтоб нечисть никакая в рот не влезла, а внуки его только первые десять минут неистово радуют.

— Это мой старший брат, — решила я все же не оставлять о себе неверного представления.

— Вот ка-ак. Тогда понятно. Я бы тоже переживал! Но ничего, ты работай, там разберемся.

Разберутся они. Разборщики судеб людских. Вообще совести нет, я так-то живая единица почти с высшим образованием!

Глава 18

Я обернулась на большие круглые часы на стене рядом с золоченой вывеской. Почти девять, до конца рабочего дня осталось пять минут, очередь заметно уменьшилась, но сегодня в прачечной явно решили работать до последнего клиента. У меня по договоренности еще полчаса рабочего времени, но уже было понятно, что не уложимся. В один момент я поймала себя на мысли, что с удовольствием поработала бы здесь еще часов пять.

Оценкой одежды, хоть и не профессионально, я занимаюсь со школы, уж историк моды из меня вышел бы выдающийся. Чистые вещи сюда никто, естественно, не приносит, но такую одежду и не занашивают, и чаще отдают в чистку чтобы освежить, а я давненько не держала такого разномастного бомонда в руках. Теперь просить у Ольги вещи было как-то не за что, да и фигуры у нас явно начали разниться. Если у мамы пироги в привычку войдут, вообще придется пол шкафа выбросить и ходить в одних сарафанах.

Девушка по соседству поставила на стойку аккуратную табличку и протиснулась к кассе:

— Илья Всемилович, — шепнула она начальнику. — Я могу идти? Время уже…

Парень обернулся на часы и осмотрел очередь:

— Иди, Айка, — сказал он и обратился к остальным. — Маруся, Ванда, свободны.

Девушки мигом натыкали на стойку таких же табличек и скрылись в техническом помещении. Я осмотрелась. А ничего, что мне теперь придется здесь еще часа полтора торчать?!

— Не переживай, матрешка, — кивнул мне Илья и улыбнулся. — Уйдешь через полчаса, как обещали. Мы соблюдаем трудовой регламент.

Матрешка?.. Хотя белый фартучек поверх красного наряда, еще и платок, тут само напрашивается. Точно матрешка.

Я глянула на пару уже немолодых “помощников”. И кто работать будет, если я уйду? Мужчина в камзоле уже минут десять, как шутки не шутит, женщина тоже явно устала таскать эти тяжеленные сарафаны до склада и обратно. Илья Всемилович и тот выглядел измотанным. Волосы окончательно рассыпались, рубашка измялась, и с каждым часом у воротника расстегивалось по пуговице. И почему мне всегда казалось, что деньги считать и на кнопочки нажимать не больно то трудозатратно? Ведь выглядел парень будто марафон пробежал. Улыбки услужливые, наверное, больше выматывают.

Я достала телефон и быстро впечатала маме сообщение, что придется немного задержаться. Шутит что ли? Как я могу просто взять и уйти, когда они сейчас все лягут, где стоят. Плюсом ко всему на голову давила не малая обещанная плата, которую, как бы не старалась, я никак не могла приравнять к услуге. Потом эта чистка мне боком встанет, буду смотреть на свои сарафаны и вспоминать эти измученные лица. Услуга за услугу, так положено.

Очистной цех у них где-то не здесь, иначе грохот бы стоял на всю округу, значит потом одежду со склада еще куда-то увозят, может грузчики скоро приедут?.. Женщину уже было откровенно жаль, но вряд ли Илья понимает что-то в тканях и может поменяться с ней местами.

Спустя еще полчаса я выдернула у мужчины платье прям из-под носа, потому что его задорные смешки стали больше походить на кашель:

— Отдохните, пожалуйста, — склонила я голову. — Я справлюсь.

Женщина уже сидела в уголке рядом с кассой и обмахивалась резной колотушкой.

Тут осталось-то, пять человек и у всех по одному чехлу. Теперь даже не рычит никто, потому что время выпендриваться вышло, и надо быть благодарным, что “Валек” еще работает.

— Ой спасибо, — выдохнул мужчина и схватился за поясницу. — Чтоб мы без тебя делали, радость наша.

— Работали бы еще часа три, — ответил ему Илья.

Мужчина вынес со склада стул и сел рядом:

— Ну что, товарищ. Сам заварил, вот сам и разгребай.

— Вот и разгребаю, — улыбнулся Илья очередному клиенту. — Счастливого рождества!

“Сам заварил”? Неужели и правда старший здесь? Олег бизнес примерно в его возрасте начал, но “Золотому вальку” уже лет пять, не меньше. Мама сюда захаживала шали свои сдавать перед ответственным сватовством, и постоянно сокрушалась, что дорого, но лучше прачечной не сыскать. Родители бизнес подарили? Ведь они явно разбираются в освященных вещах, теперь у меня даже сомнений не было, ведь особенно женщина восхищалась очельем, которое на первый взгляд было самым простецким, а на деле пережило уже свадеб пятьдесят, и было освящено столько же раз.

— Илья, может позвонишь кому-нибудь? Тут сортировки до рассвета, отца-то пожалей, — шепнула парню женщина, когда глава семейства умотал в подсобку.

— Можете идти, справлюсь, — отмахнулся он.

— Справится он, — ворчала женщина. — И вот надо было! Рублем больше, рублем меньше, не обеднели бы…

— Мама, прекрати. Дело не в деньгах, ты же знаешь. Мы на имидж три года горбатились, и я не собираюсь его терять, — отрезал Илья.

Упертый, как баран. Понятно, что помощников в такую пору ищи свищи, но можно же было и заранее подготовиться, новый год, время обновлений, а у них из-за этого треклятого имиджа очереди многокилометровые…

Я задрала к свету шитую блузку:

— Обратите, пожалуйста, внимание, — мямлила я, боясь глянуть измотанной клиентке в лицо. — Здесь порченые нити, видете, как раз на защите. Рекомендую отдать на пересвет.

Девушка фыркнула:

— Чего?.. Это сколько стоит?

Я сверилась с прейскурантом:

— На шелк и лен три пятьсот.

— Еще чего! — взвизгнула она. — Не надо мне тут навязывать. Третий раз отдаю, никогда вопросов не было!

— Видимо, раньше они порчеными не были, а теперь выдохлись, — боязно мямлила я, и старалась улыбаться, чтобы не портить тот самый имидж.

И взъерепенилась же… Носит такие мощные обереги для чего?! Красоты?

— Позвольте, — улыбнулся ей Илья во все тридцать два. — Коляда же, пересвет в подарок!

Девушка надулась и кивнула:

— Тогда делайте, — махнула она мне.

Я потупилась. Если бы мне платили, сейчас бы наверняка вычли эти несчастные три тысячи из зарплаты! Акция, ну конечно, началась аккурат с ее блузки в половину одиннадцатого ночи. И чего он так переживает, да кого не спроси, все сюда свою одежду заговоренную таскают. Я на всякий случай сегодня в институте уточнила, но кроме “Валька” и припомнить никто ничего не смог, будто они на рынке наших прачечных и химчисток монополисты. И ведь неспроста прям напротив института нашего находятся, знают, где их главные спонсоры обитают.