Хороший мальчик. Строптивая девочка

Ответь, просто ответь мне, так чтобы я тебе поверила. Забери все мои сомнения, прошу тебя.

Но он медлит, непростительно долго. У него тоже нет никаких принятых решений.

Резко наклоняюсь вперёд, упираясь лбом в холодное стекло окна, словно разрывая связующие нас нити.

— Знаешь, я ушла из родительского дома ровно в тот день, когда поняла, что родители опять вместе. Осознание пришло как-то неожиданно, с меня будто морок слетел. Я ведь всю жизнь считала, что мама просто по нему безответно страдает. А отец так, иногда приходит к нам в гости. Ан, нет, оказалось, что все эти годы… — откровенность — не самая моя сильная сторона, особенно сейчас. Сложно говорить, когда у тебя язык еле ворочается во рту, выталкивая наружу отдельные звуки. А ведь они ещё умудряются складываться в слова и предложения. — В общем, всё у них было… только семьи не было, нормальной. И вот этого я понять не смогла. Как можно делить любимого человека с кем-то ещё? Или как можно дробить свою любовь на части и составляющие?

— Я бы не поставил тебя в такую ситуацию! — уверенно заявляет Стас.

— Ты уже поставил, — замечаю горько, но категорчино.

— Вер! Я приехал сюда с Настей, чтобы поговорить, чтобы всё решить, а не спать! Дамира даже попросил погулять где-нибудь, ну не в ресторан же её было вести, где люди? А тут оказалась ты. И Рома. Его вообще в Москве быть не должно. Он раньше нас улетал, мы думали обратно в Питер. А это чудовище в последний момент билеты поменял, видите ли, интересно ему.

Стасу кажется, что его слова должны объяснить мне всё, он ждёт от меня какой-то реакции, а я лишь болезненно сжимаю губы, чтобы не ляпнуть лишнего.

Снова невыносимо близко наклоняется ко мне. Мне кажется, что он сейчас меня обнимет, но отчего-то Стас не спешит. Мы оба стоим уперевшись руками в подоконник, и наши кисти почти соприкасаются. В какой-то момент ему становится этого мало, и он всё же дотрагивается до моей ладони, проводя указательным пальцем вдоль неё. Еле касаясь, почти невесомо, но для меня это самый интимный жест в мире. Меня накрывает горячей волной, которая буквально подминает меня под себя, уволакивая всё дальше и дальше от берега, на котором ещё было возможно хоть какое-то спасение.

— Я просто хочу поступить правильно! — рычит Стас мне на ухо, выкидывая обратно в реальность.

— Поступай, — скалюсь я и с силой выворачиваюсь из его рук. — Поступай, как хочешь. Только давай в отрыве от меня, а? Это ничего не изменит. Ровным счётом ни-че-го. А знаешь почему? Потому что мы с тобой две мрази. Мы стоим с тобой здесь и обнимаемся, решая какое-то своё будущее, когда там, — я указываю пальцем на стену, — сидит твоя девушка. И это грязно! Мы с тобой низкие… и подлые! Мне противно, понимаешь ты это?

Чернов смотрит на меня безумными глазами так, если бы я ему сейчас дала пощёчину. Он хочет что-то сказать, но крик Ромы, в очередной раз подтверждает мои мысли.

— Эй, там на кухне, все одеты?! Мы идём. Ай, Соболева, вот чего ты дерёшься?!

Глава 12

Кроля без особо восторга приняла моё возвращение в общагу.

— Я тебе, конечно, рада, — заверила меня подруга. — Но повод паршивый.

— Хороший повод, — парировала я. — Забыли и всё, теперь можно смело двигаться дальше.

И совсем это не моя бравада, просто злость на себя и Стаса позволила включить мозги. Осознание близости непростительной ошибки только сейчас стало нагонять меня… Потому что какая разница, встречается он с Настей или расстаётся, важно лишь одно, я вмешалась в чьи-то отношения, привязалась к несвободному человеку. Я опять ждала. Это ведь как с отцом. Когда живёшь от одной встречи до другой, и это паршивое предвкушение перемен, которые почему-то всё не наступают. Как же я ненавижу свои воспоминания. Иногда хочется собрать их в одной корзине и просто чиркнуть спичкой.

В своём праведном негодовании я прожила три дня, пока в один из вечеров на нашу дверь в комнате не обрушился шквал яростных ударов. Кроля, не отрывая глаз от ноутбука, бросила своё небрежное:

— К тебе.

— С чего ты взяла?

— К тебе, — упрямо гнёт она. — Иди, открывай, пока он весь этаж на уши не поднял.

Кто такой он уточнять не стала, и так ведь ясно.

Стас стоял злой и недовольный. Окинув меня быстрым взглядом, будто ощупывая на предмет явных изменений и не найдя последних, бросил краткое:

— Одевайся.

— Чего? — откровенно растерялась я. Ведь знала, что придёт, но не предполагала, что такой. Думала, что будет юлить, извиняться и клясться. А тут, блин… Чёрт из табакерки, а не знакомый и понятный Чернов.

— Одевайся, сказал, — командует он.

— А ты часом не охерел? — прихожу я в себя от первой оторопи.

Кроля, с интересом наблюдающая за нами, одобрительно крякает со своего места.

— Вера, — раздражённо выдыхает он моё имя. — У меня были чертовски паршивые три дня. Поэтому не зли меня ещё больше.

— Замечательно! Я его ещё и злю. Слушай, я тебя не звала, так что вали отсюда. Вали на х… к Настей своей вали и командуй ей там!

— Я с ней расстался, — отчётливо выдаёт он. Холодно и хлёстко.

А я вот в шоке. Смотрю на него и не могу поверить в происходящее. Он реально приехал сюда, чтобы сказать, что расстался с девушкой?! После трёх дней… неизвестно чего. Со психом пытаюсь захлопнуть перед ним дверь, но Стас с силой распахивает её, по-хозяйски заходя в комнату. В коридоре уже начали собираться первые зрители, но вижу я их мельком, потому что следующее, что делает Чернов — это с размаху хлопает несчастной дверью, старенький замок на которой жалобно клацнул.

— Одевайся, — как заведённый в очередной раз повторяет он. — Или поедешь так, в чём есть.

А есть я в майке и шортах, но разве это кого-то беспокоит?

— Слушай, Чернов, засунь свои команды, знаешь куда?! Думаешь, приехал ко мне, сказал, что расстался с девушкой и всё… Я вся твоя, бери же меня полностью?! Если так, то ты ещё больший мудак, чем я о тебе думала!

На этом месте Кроля хлопает в ладоши, но мы со Стасом её не замечаем.

— Ничего такого я от тебя не жду. Ты сказала, я ответил. А теперь, пришло время отдавать долги. Так что руки в ноги, нашла штаны, кофту или что у тебя там, и на выход.

Я впервые видела его таким. Властным и каким-то безапелляционным. Со Стасом я всегда чувствовала себя в предельной безопасности, его мягкость и забота были неотъемлемой составляющей нашего общения. А сейчас. Он не то что угрожал мне, но он напирал, игнорируя все мои трепыхания.

— Слушай, мне не четырнадцать и я давно уже не ведусь на слабо. Долги? Я тебе деньги давала, сам отказался. А дальше не моя проблема.

— Вера… — уже чуть более человечно произносит он. — Пожалуйста, поедем со мной.