Хождение за три неба
Шрифт:
–Шарик! Прикрыть деда!
Шарик мгновенно метнулся вперед, а я выскочил из него. Дед еще был жив. Правой рукой он держался за левую ключицу. Я затащил его в шар и, приговаривая: "Сейчас, дед, сейчас…", отвел руку и распахнул вонючий пиджак. На грязной рубашке расплывалось пятно крови. Из центра пятна торчал хвостик металлической стрелки. Она ушла в тело деда почти целиком. Я начал рвать клапан кармана. Там у меня, по охотничьей привычке, был пакетик с бинтом.
–Погоди, Афоня… Не суетись… Живой я пока. Старого пса одной иголкой не убьешь.
Я молча кивнул. Меня трясло от страха за его жизнь, трясло от гнева, от пережитого испуга.
–Эти двое готовы… Их в тенек… Смотри, чтобы кровь… Третьего добей. А майора пока затащи на веранду. Мать проверишь потом. С ней ничего не будет… Давай, действуй! – Дед скрипнул зубами и отвалился на спину. Ему было очень больно. Лицо посерело, на нем выступили бисеринки пота.
Первым делом я осмотрелся вокруг. Наше побоище не привлекло ничьего внимания. Стояла тишина, было жарко, гудели насекомые. Я присел к трупам. Бандиты лежали вниз лицом. У каждого, на уровне печени, медленно расплывались пятна крови. Что-то привлекло мое внимание. Я осторожно, двумя пальцами, поднял с земли нож. Да нож ли это? Острое треугольное лезвие, похожее на наконечник копья, длиной сантиметров семь-восемь. Лезвие сидело на "Т"-образной ручке, обтянутой резиной. Если это и нож, то какой-то тычковый. Я ухватил его поудобнее. Лезвие вышло между средним и безымянным пальцами руки, рукоятка удобно лежала в сжатом кулаке. Я качнул головой и убрал нож в карман.
Подбежал к крыльцу, мигом взлетел на второй этаж. Под окном лежал живой бандит. Он смотрел на меня слезящимися, ничего не понимающими глазами. Ну, да… Моргать же ты не можешь… Душить я его не стал, не Отелло из драмтеатра. Выхватил нож деда и убил бандита резким ударом в висок. Вытащил свой платок и бросил на рану, чтобы она не кровила… Где мама?
Мама так и сидела в кресле. Она спала. Кошка подняла точеную головку и неодобрительно на меня посмотрела. Мол, ты чего тут шумишь? Спать мешаешь?
–Тихо, кисонька, тихо… Спите пока, барышни. Отдыхайте… Я скоро буду.
Пулей вниз. Перевернул майора на спину, закрыл ему рукой веки, чтобы глаза не сохли. Скоро я тебе глазки совсем закрою, сука. Схватил его под микитки и поволок на веранду. Уложил в уголке, руки и ноги прихватил пластиковыми вязками. А то – кто его знает? Не выдохлось ли дедово снадобье? Увидел на веранде кусок пленки от оранжереи, схватил ее. Расстелил за крыльцом, так, чтобы не было видно от входа. О том, что хозяин дачи может приехать, я не беспокоился. Не приедет он. А вот соседи чтобы не увидели случаем… Быстро, но аккуратно, перенес два тела на пленку. Все внимательно оглядел… Ничего… Трава примята, но дерн не поврежден. А трава поднимется. Крови нет. А это что? А-а, оружие майора. Я поднял примерно тридцатисантиметровый длиной, квадратный в сечении металлический брусок защитного цвета. С одной стороны были четыре дырочки. В трех видны острия стрелок. Некогда… Потом. Теперь – дед!
Я заскочил в шар, обхватил деда за плечи.
–На Базу! Мигом!
Шарик
резко двинулся, и на глаза накатила темнота. Лома я предупреждать не стал. Дольше связываться. Как только я появлюсь на базе, он сразу меня найдет. Так оно и вышло.Когда я с дедом на руках вышел из Шарика, Лом меня уже ждал. Я увидел, как с его лица медленно исчезла улыбка.
–Лом, помоги! Это мой дед. Он ранен. Спаси его!
Лом молчал. Его лицо ничего не выражало.
–Лом, спаси деда! Ты же можешь… Он стар, ранен… Спаси, прошу тебя!
Лом молчал. Я сжал губы. Осторожно, чтобы не потревожить деда, я встал на колени.
–Спаси деда, Лом. Моя жизнь в заклад… вместо его…
–Он про меня знает? Про Базу? Ты ему говорил что-то?
–Нет. Не говорил. Он знает только про шар и про мои приключения на объекте. Про тебя я ему ничего не говорил. Это же не моя тайна. Про тебя никто на Земле не знает, Лом.
–Он без сознания?
–Да… старый он уже…
–Хорошо. Я его буду держать в медикаментозной коме. Клади его сюда.
–Нет! Я сам его понесу!
–Тогда – быстро! В медблок! – и Лом исчез.
Я встал с колен и как можно быстрее побежал в медблок. Там уже в кастрюлю заливалась бордовая жижа.
–Нужно его раздеть…
–Я знаю… – быстро, распарывая старые тряпки ножом деда, я освободил его от одежды. Снова увидел забытые уже шрамы – два на правой стороне груди и один, большой и страшный, на ноге. Перенес сухонькое тело в кастрюлю. Жижа разошлась, принимая деда, и покрыла его целиком. Я повернулся к выходу.
–Ты куда? Разве ты не останешься?
–Нет, Лом. Мне еще надо разобраться с гадами, которые это сделали…
–Вот оно что… Ну, иди… И, Афанасий… береги себя!
Я только кивнул.
Когда я вернулся на дачу, было 18.08. Время, время! Первым делом я избавился от тел бандитов. Благо, Костя показал, как это надо делать. Теперь их никто и никогда не найдет. Теперь – Амбал. Я завел Шарика прямо на веранду. Места еле-еле, но хватило. Потом загрузил в шар здоровяка-майора. Бросил его прямо на пол, под ноги. А теперь – в Москву!
Я помнил, что коттедж Слизня недалеко от дома Кости. Через две улицы. Такой же проект. Медленно паря на Шарике, я искал нужный мне коттедж. Вроде, вот этот вот подходит.
–Шарик, люди есть?
–Двое взрослых и один ребенок.
Не то! У Слизня маленьких детей быть не должно. Дальше. Вот еще один.
–Шарик, люди?
–Двое. Мужчина и женщина. Женщина на первом этаже, мужчина на втором.
–Мужчину показать можешь?
Шарик сместился на участок, обогнул дом и подлетел к большому окну. В комнате, за столом, сидел Слизень. Он просматривал какие-то документы. Есть ли у него оружие? Должно быть… Обязательно должно быть. Какой-никакой, а пистолетик он имеет. Все же на отшибихе живут, в лесу, считай.
–Шарик, повесь клона. Задача – отследить, возьмет ли человек оружие? Пистолет – это небольшое метательное оружие, из металла, действующее на принципе расширения пороховых газов…
–Я понял. Прослежу.