Хозяева руин

– Себя ты отмазал, – заметил Алекс.

– Да, меня будут беречь и после окончания операции передадут в штаб. С вами сложнее. Я сказал, что вы мои агенты, я вас завербовал для выполнения своей задачи. Мол, я давно понял, что они, Щавель с Ясенем, из Армии Возрождения. Но у меня же задание секретное! Я не мог им ничего раньше сказать, поскольку они сами работают под прикрытием. Кстати, сказал, что рация у Ясеня в рюкзаке – еще до того, как ее извлекли. Еще сказал, что иначе мы бы смылись до прихода Батьки. В общем, мы не взяты в плен, а присоединились к группе Щелокова. Не уверен, что вам это поможет. Вот такая штука.

– Но мы же твои агенты? Нас не станут убирать как ненужных свидетелей? – без особой надежды спросил Алекс.

Швед помедлил с ответом.

– Не знаю, Леха, – проронил он погодя. – Щелоков сложный человек, трудно сказать, что у него на уме. Если придется отсюда скрытно идти, он может не захотеть трех пленных с собой брать.

– Скрытно?

– Видишь ли, я из разговоров понял, что настоящий НИИ Биотехнологий здесь недалеко. И этот груз, что в кофре, поможет туда добраться. Если Щелоков решится, то с этой же группой направится в настоящий НИИ. Пока Черный Рынок не забеспокоился, куда исчез Батька. Еще один момент – в НИИ пойдут не все армейцы. Колонну с бэтээром не проведешь незаметно, армейцев наверняка засекли. Значит, большую часть отряда Щелоков отошлет, чтобы Черный Рынок посчитал, что возвращаются все, и не искали его с оставшимися.

– Значит, у него людей будет немного и тащить пленных с собой опасно. Паршиво звучит, – подытожил Алекс. – Что ж нам делать?

– Давайте сейчас решать, потому что меня скоро снова уведут.

– Швед, пока тебя не увели, приложи руку, – спохватилась Яна. – Нам нужно выломать решетку на двери. Я просила Алекса, но он же растяпа!

Это было их обычной подколкой, и Алекс, конечно, не обиделся. Он объяснил:

– Там нужно очень осторожно, чтобы караул не заметил. То есть решетка должна держаться. Один прут я уже оторвал, еще бы парочку, остальное можно будет сразу отдирать.

Красный огонек самокрутки Шведа поплыл к двери, на миг в его свете мелькнули ржавые прутья, о которых говорила Яна. В тесный круг света вплыла левая рука Шведа, взялась за железяку… Потом огонек нырнул вниз и рассыпался искрами – Швед потушил самокрутку. И тут же в темноте противно взвизгнул ржавый металл.

– Вроде готово, – объявил Швед. – Дальше боюсь ломать, могут заметить.

– Дальше я сам, – заверил Алекс. – А о шамане ничего не слышно?

– Нет, пропал шаман. Только, по-моему, он не такой человек, чтобы просто сбежать. Шаману убийца Салоеда нужен. А он здесь… о, кажется, за мной. Шаги на лестнице, слышите? Значит, пойду снова со Щавелем толковать.

– Эй, а нам-то что делать?

– Честно говоря, не знаю. Попытаюсь повернуть разговор так, чтобы вас тоже взяли в НИИ… ну а там, в дороге, как-нибудь случай представится.

– Я не хочу «как-нибудь», – заявила Яна. – Нужно нашу добычу выкрасть снова, а ты узнаешь у Щавеля, для чего это вещество в ампулах и на сколько оно потянет.

– Яна, сейчас вопрос стоит так: расстреляют нас или нет, – напомнил Алекс. – А ты о добыче!

– Вы, главное, сами ничего не испортите, – вздохнул Швед. – Решетка эта… Зачем я ее?..

– Все правильно! – отрезала Яна. – Да, и зажигалку нам оставь!

Но поспорить им не удалось, охрана уже спускалась в подвал. Швед не ошибся, это явились за ним. Когда шаги Шведа и охранников стихли, Яна заявила:

– Нет, ничего у него не выйдет. Не отмажет он нас, нужно бежать!

– И оставить Шведа здесь?

– Он выкрутится. Как только перестанет за нас переживать, тут же что-то придумает. Я только одного боюсь: когда он охрану раскидает и сбежит, не догадается мой кофр прихватить.

– Твой?

– Ну, наш. Ладно, наш. Ты оценил, какая я сговорчивая?

– Охо-хо…

– Хватит вздыхать, ломай решетку.

Яна прошуршала в темноте к нарам, на которых курил Швед, и нащупала зажигалку. Алекс собрал все, что могло помочь в сооружении светильника. Несколько смятых бумажек, нитки… Пришлось еще пожертвовать куском подкладки. Яна добавила к его находкам несколько проволочек, из которых скрутили древко – из всего этого удалось сделать жалкое подобие факела.

– Да, и учти, – заявила Яна, направляясь к двери, – света у нас минут на пять, не больше, так что действовать нужно быстро. Знаю я тебя, начнешь сомневаться, взвешивать варианты… Так вот: сейчас для этого неподходящее время.

Алекс в два счета доломал ржавые прутья и аккуратно вытащил решетку, в двери осталось квадратное оконце. Яна сунула наружу карманное зеркальце, посветила и, извернувшись совершенно невероятным образом, полезла рукой в тесный проем, бормоча:

– Идиоты, олухи… ключ снаружи торчит! Только бы дотянуться. Алекс, подержи факел!

Она скинула куртку, чтобы рука могла пролезть дальше, но до ключа дотянуться не смогла.

– Совсем чуть-чуть не хватает, – пожаловалась девушка, – я его уже кончиками пальцев нащупала. Торчит в скважине, зараза, а не повернуть никак!

Факел-недомерок догорел и погас. Яна попросила сделать другой, а сама стала рыться в карманах и перебирать проволочки и стальные стержни, изогнутые, сплющенные, заточенные… В темноте Алекс слышал, как девушка сопит, при этом раздавалось тихое позвякивание ее инструментария.

– И не отобрали у тебя при обыске!

– Отобрали. Это то, что под подкладку завалилось.

Когда он снова запалил огонек, Яна замерла в напряженной позе, привстав на носки и просунув руку в смотровой проем двери. Теперь она не только скинула куртку, но и закатала рукав рубахи до самого плеча – вроде так добиралась дальше. Девушка морщила брови, закусила губу, от напряжения на ее впалых щеках проступили красные пятна – точно такие же, как в тот вечер, когда она гримировалась найденной в Житомире косметикой. Только тогда красные пятна были искусственные, а сейчас – естественный румянец. И Алекс с запозданием подумал, что Яна в самом деле красивая, очень красивая! Не нужна была ей косметика…

Несколько минут – и замок с противным ржавым хрустом отомкнулся, Яне удалось провернуть ключ. Она тяжело выдохнула и осторожно вытянула руку из отверстия в двери.

– Ты исцарапалась! – встревожился Алекс.

– Это ерунда! – в своей независимой манере заявила Яна. – Зато теперь…

– А что теперь?

В тусклом красном свете догорающего факела они посмотрели друг на друга – дальнейшего плана не было.

* * *

Алекс пошевелил дверь – в самом деле, отперто. Теперь уже нельзя останавливаться. Но наверху – охрана. Сколько их? Хорошо еще, если два. И что с ними можно сделать? Факел погас, и рядом шуршала одеждой Яна – поправляла куртку.

– Ладно, я пойду, посмотрю, что там, снаружи, – неуверенно заявил он.

Что он будет делать, когда выйдет, Алекс пока не представлял. Приоткрыл дверь и проскользнул в коридор. Там было темно, сверху свет не проникал – значит, и дверь из караулки тоже закрыта. Он, касаясь рукой стены, прошел до самой лестницы, медленно поднялся и заглянул в замочную скважину. Сквозь нее была видна часть пустой комнаты. Охранников нет?

Над ухом кто-то шумно зевнул. Алекс едва не подпрыгнул от неожиданности – оказывается, часовой стоял у самой двери. Поэтому его и не видно.