Хозяин гиблого места

Нев, конечно, видел, поэтому и отправился сначала в гостиницу, а затем, не застав там уборщицу, и к ней домой.

– Проходите, – сказала Антонина Петровна, торопливо закрывая за своим гостем дверь.

Саша, рассказывая о своем разговоре с ней, называла ее чокнутой, но Неву она сейчас не показалась такой. Затравленной – может быть, но не чокнутой. Впрочем, Нев мог предположить, каково ей пришлось. Родить внебрачного ребенка в начале шестидесятых в деревне уже само по себе было позором, а родить его от человека с репутацией колдуна… Бедная девушка.

– Не понимаю, о какой силе вы говорите, – пробормотала Антонина Петровна, старательно пряча взгляд. – Егор, конечно, хулиган, меня не слушается, но при чем тут?…

– Бросьте, Антонина Петровна, – перебил ее Нев. Хозяйка привела его в бедно обставленную, но чистую и аккуратную комнату. Он без спроса сел на стул и посмотрел на нее. – Я знаю, что пятьдесят лет назад вы родили сына от местного колдуна. А Егор – его внук. Такие вещи иногда передаются через поколение. Я полагаю, что Егор унаследовал от своего деда некоторые способности.

Антонина Петровна повернулась к нему, внимательно его разглядывая и как будто что-то прикидывая в уме.

– Девушка, которая приехала с вами – худенькая, с длинными темными волосами – она кто? – неожиданно спросила она. – Ваша дочь?

Нев даже растерялся от такой смены разговора.

– Саша? – переспросил он.

– Саша? – в глазах Антонины Петровны появилось что-то, напоминающее страх. – Из Ленинграда?

– Теперь он снова называется Санкт-Петербург, – с улыбкой поправил ее Нев, но она не ответила на его улыбку, продолжая оставаться напряженной. – Она не моя дочь, просто знакомая. Вы знаете ее?

– Она приезжала сюда.

Нев нахмурился. Саша никогда не упоминала, что уже бывала в этих местах.

– Когда? – уточнил он.

– В шестьдесят первом.

– Нет, этого не может быть. Саше нет еще и тридцати. Наверное, вы ошиблись.

– Ничего я не ошиблась, – резко заявила Антонина Петровна, – я хорошо запоминаю людей. А уж ее бы точно не забыла. Правда, тогда она выглядела немного старше, но мне самой было восемнадцать, все, кто старше тридцати, казались мне старухами. Она была вся такая красивая и холеная. У нас-то здесь ни одежды нормальной не было, ни косметики. Девки красились, чем могли. А на ней шуба была настоящая, побрякушки всякие, лицо размалевано как у актрисы, прическа как у королевы. Наверное, ей могло быть лет сто, но никто больше сорока не дал бы. Это точно была она. Ее и Сашей звали, и приехала она из Ленинграда, да и похожа на вашу, как две капли воды.

– Вы так хорошо ее запомнили?

– Еще бы! – Антонина Петровна села на продавленное кресло напротив Нева. – Знаете, у Ильи гости редко бывали, народ по большей части его побаивался. А он тоже не стремился людям помогать, не то что наша местная «ведьма», которая теперь себя за его потомка выдает. Но однажды я пришла к нему, а там она. Илья назвал ее старой подругой, но поверьте мне, никакой подругой она не была. Я видела, как они общались. Там было что-то другое. Они вели себя, словно чужие друг другу, но в то же время что-то их явно связывало. Думаю, Илья сказал, что она просто подруга, чтобы я не ревновала. И не допытывалась. Она здесь пробыла около недели, я ее у Ильи каждый день видела. Они даже вместе плавали на остров, хотя Илья никогда и никого с собой туда не брал. Даже меня.

Нев нахмурился. Все услышанное казалось ему очень странным. Конечно, он не верил в то, что в шестьдесят первом сюда приезжала Саша. Но рисунок с ее кулона каким-то образом оказался выжжен на стене дома колдуна. Кажется, сама Саша предполагала, что ее прабабка, первая владелица кулона, могла приезжать сюда. Оставалось выяснить, как ее звали и как сильно Саша на нее похожа.

Где прабабка Саши могла познакомиться с колдуном и что их связывало, Нев даже не предполагал. Но ведь Ирина Андреевна говорила ему, что колдун вернулся в село не сразу после войны. Еще лет десять он жил где-то в другом месте. Почему бы и не в Санкт-Петербурге?

– И что было дальше? – заинтересованно спросил он.

Антонина Петровна пожала плечами.

– Ничего. Она уехала, и больше я ее не видела до тех пор, пока вы здесь не появились. Илья и сам исчез через несколько месяцев после этого.

– А чем он занимался на острове?

– Вот уж чего не знаю, того не знаю, – в голосе уборщицы отчетливо послышалась такая язвительность, которая обычно скрывает обиду. Было несложно догадаться, что тогда, пятьдесят лет назад, ее злило и обижало то, что колдун не посвящал ее в свои дела. – Илья меня на остров никогда не брал. И не говорил ничего. Обмолвился как-то, что что-то делает со временем. Я не поняла, что это значит. Да слышала от него пару раз о каких-то ангелах.

– О Темных Ангелах? – уточнил Нев. Пометки о них встречались в дневнике колдуна. Среди прочего – рисунок перстня, который не очень удачно скопировала Эльвира.

– Может быть, – Антонина Петровна пожала плечами. – У Ильи перстень был. Большой такой, красивый. Я как-то спросила, где он его взял. А он усмехнулся только и сказал, что это подарок тех самых ангелов. А больше я и не знаю ничего. – Она замолчала ненадолго, а затем добавила: – Если Егор отвез ваших друзей на остров, плохи их дела.

Нев мгновенно напрягся.

– Почему вы так думаете?

– Потому что нечего там делать обычным людям. Илья, может, и не любил меня так сильно, как я хотела бы, раз не женился, но от острова он меня оберегал. Да и те ребята, которых Егор отвез туда год назад, исчезли.

– Вы знали, что Егор их туда отвез, и никому не сказали?

– Он мой внук, – Антонина Петровна пожала плечами. – Может, он и не самый обычный мальчик, но он мой внук, и я буду защищать его, чего бы это ни стоило. Те ребята сами просили его отвезти их туда. И ваши друзья сами просили. Сами и виноваты.

– Вы поэтому соврали Саше о призраке мальчика, который якобы живет в гостинице? Чтобы отвести подозрение от своего внука, так?

Антонина Петровна не ответила, но ее взгляд был красноречивее всяких слов. Нев сухо поблагодарил ее за информацию и поспешно покинул дом. Его тревога за друзей возросла многократно, но как им помочь, он пока не понимал.

Нев не прошел и двадцати метров по улице, как увидел Егора, как ни в чем не бывало идущего ему навстречу. Тот заметил его раньше и теперь вызывающе улыбался, приближаясь. На мгновение Нев понадеялся, что вернулись и остальные, но что-то недетское в выражении глаз мальчика быстро убило эту надежду.

– Егор? – как можно спокойнее обратился к нему Нев, соединив кончики пальцев перед собой. Он надеялся, что мальчик не заметит или не поймет это движение, и у него будет достаточно времени, чтобы обездвижить его.

Однако все вышло иначе. Егор мгновенно, почти машинально, тоже сложил руки перед собой. Нев успел заметить, как расширились его зрачки, и задаться вопросом, выглядит ли он так же, когда пытается колдовать, но в следующую секунду ему стало не до того.

Оцепенение распространилось по всему телу в мгновение ока, Нев почувствовал, что даже дышать стало тяжело, потому что грудная клетка тоже словно окаменела. Вместе с оцепенением накатил и страх: он испугался, что сейчас и сердце замрет вместе со всем остальным. Но этого так и не произошло.