Хозяин Перекрестков

Артемий усмехнулся в ответ, положив самобранку у калитки.

– До вечера. Если передумаешь - ты знаешь где меня искать.

Он действительно ушел, обозначив время. Я не сводя глаз с его удаляющейся спины, медленно подкралась к калитке, забрав свою скатерть, стараясь не разрушить защиту.

Закрывшись в доме за всеми возможными замками, сползла по двери на пол, анализируя происходящий кошмар.

Я пыталась спастись от опасных людей в Питере - оказалась тут. Дальше - без комментариев.

Искала поддержки в объятиях Артемия - сама себя отдала в руки Хозяина Перекрестков.

Хотела докопаться до истины - теперь хочу, чтобы мне отшибло память.

Переживала утром, что придется расстаться с Артемием - теперь от него хрен избавишься.

Это мой личный апокалипсис. Мой личный костер из хвороста моих личных проблем и тех, что моя прабабка подкинула. Урыла бы!

Опустив голову на колени, погружалась в отравляющее душу - уныние. То чувство - когда не знаешь с какого конца начать, дабы все разгрести.

Я обняла колени руками сильнее. Еще пару минут позволю себе парить в личной опустошенности, дальше переключаюсь на поиск решения проблем.

Пара минут прошли. Встаем!

Распахнув рукописную макулатуру моей сбрендившей прабабки еще раз, я ненадолго прикрыла глаза, просто положив руку на бумагу. Сосредотачивалась, изгоняя из головы все мысли. Прощупывая шероховатую поверхность листов, стараясь, словно читала книгу для слепых, прочувствовать вдавленности текста в бумагу. Дышала через нос ровно, неотрывно погружаясь в страницы, пока царапины и чернила не стали ощутимее под пальцами.

Кажется работало.

Медленно открыв глаза - я смогла начать видеть в каракулях смысл. Содержание писанины ведьмы приобретало читабельную форму.

Ну прабабуля, ну ты и сволочь конечно. Мало того - ты меня крупно подставила, так еще и квест организовала.

Переворачивая страницу за страницей, узнавая все новые и новые способы как наслать порчу на соседей, или сглазить любого, кто не нравится, я вновь наткнулась на информацию о том, как призвать Берегиню на службу.

Да ну…Рисунки уровня начальных классов теперь изображали вполне качественную гравюру в виде путника рисующего солнце с коловратом в центре и девушки, выходящей из лучей. Отдельно вынесенный схематичный рисунок коловрата позволял более детально его рассмотреть и запомнить.

Я провела по нему рукой. Очень похоже на то, что было нацарапано на двери Искры Ильиничны.

Хм. Ниже под изображением была приписка:

"Берегиню можно призвать в моменты скорби. Берегиня от мира Нави, но несет свет Правь и защищает покой жителей Явь. По сему, Берегиню призвать ведьме на помощь можно, но на службу ради темных дел - нет.

Берегиня может менять облик. Ее появление в образе молодой девицы - сулит удачу. В образе не молодухи - сложности. Если старцем обернется - к несчастью. Иногда принимает образ животного и приглядывает за людьми."

Поцокав языком, перелистнула страницу и еще одну.

"Молитва темному отцу"...Ну да, бабуль, ты уже помолилась. Спасибо. Мимо. Мне вот и молиться не надо для его призыва. Сблизилась с этим черным папашей так как ты, бабуль, даже не мечтала.

К горлу снова подкатила комом обида. Запрокинув подбородок, быстро заморгала. Помахала рукой над глазами, сгоняя влагу.

– Нельзя поддаваться эмоциям.

– Напомнила себе.
– Как гребанные звезды могли так сложиться, что бы мужик с которым мне было так хорошо, оказался хреновой темной сущностью? Да что со мной не так?

А ведь я еще помнила его прикосновения и сбившееся дыхание и эти воспоминания заставляли мое сердце учащать свой бег.

Вздыхаем и листаем мемуары бабуленции дальше.

"Призыв помощника. Защита дома и себя" - гласил следующий заголовок.

– Неужели что то полезное?
– Взвизгнула я от радости.

В тексте было предупреждение:

"Использовать осторожно! Призывать только в крайних случаях и ОБЯЗАТЕЛЬНО хорошо обдумать…"

О, это как раз моя ситуация. У меня ОЧЕНЬ крайний случай! Что там дальше?

"Кутный бог - Род. Бесноватое создание, имеющее много имен. Самое распространенное кликушество - Домовой. Наибольшую силу имеет в доме вызывающего. Может сам ко двору прибиться, но если этого не произошло - лучше не вызывать. НЕ ВЫЗЫВАТЬ ПО ПУСТЯКАМ!"

– Бабуль, да что ты заладила "Не вызывать! Не вызывать". Ты вообще к темному молиться бегала и сделки сомнительные заключала. А тут домового испугалась. Домовые вроде по всем поверьям - милые создания.

Фыркнув на все бабкины предупреждения, я уже погрузилась в изучения того, как вызвать домового.

Оказалось, все не так сложно. Нужно просто было рассыпать сахар и поставить миску с молоком. А главное, протянуть красную нить от узора из сахара к своему запястью, дабы привязать призванного бога - Рода. В противном случае, как указано было в заметках - подчиняться не захочет, но дом охранять будет. Правда там было указанно, что и отвязать будет не просто, но я проблемы предпочитаю решать по мере поступления.

Подправив узор из сахара на полу, аккуратно, дабы не расплескать содержимое, поставила миску заполненную молоком. Заглянула в книгу - было указано, что нужен еще граненый стакан с водкой.

Домовой призывается на водку и молоко? Эта информация вызвала у меня приступ истерического смеха. С ума сойти. Ну ладно - организуем.

Пожав плечами, нашла на кухне граненый стакан и поставила его на стол.

– Наполни водкой, пожалуйста.
– Сказала скатерти и в таре забулькала прозрачная жидкость.
– Спасибо.

Разместив стакан рядом с миской, порыскала в поисках нити красного цвета - нашла что то бордовое и то пришлось из старой вышивки выдирать. Еще раз заглянула в книгу, читая призыв.

– Яви свой лик, бог Род, ко мне на службу. Явись к порогу моему, дом освети и в решении проблем помоги. Явись на угощения мои. Явись, явись, явись.

Ну вроде все.

Убрав от лица книгу, подняла глаза на молоко и водку. Угощения были на месте. А вот нитка на моем запястье дернулась. И дернулась еще сильнее.

Сжав нить рукой, наблюдала как испарилось молоко, а за ним и водка. А потом нечто неизвестное засосало дорожку сахара.

Прищурившись, пыталась рассмотреть невидимое существо, но за нитку дернуло так сильно, что меня повалило на пол и протащило к тому месту, где стояла пустая миска с граненым стаканом.