Хозяйка бобового стебля

— Правда? — замирает Женя. — Почему?

— Как это, почему? — изгибает она бровь. — А почему птицы рождаются птицами, медведи медведями? Родилась ведьмой, так будь ею! Иначе плохо тебе станет. И лиса своего не расколдуешь.

— Но я здесь ненадолго, гражданство новое получать не собираюсь, — улыбается с толикой надежды. — Когда плохо станет?

Ведьма неопределённо ведёт плечом.

— Когда угодно может. С магией в ладах нужно быть, коль уж она живёт в тебе. Не знала, что ли?

— Да это ведь не я ведьма, а она... Ладно уж! — Женя хмурится. — Сделаю всё, что нужно будет. Нельзя так Джека оставлять.

Ксия кивает ей.

— Хорошо. Тогда, вот тебе, — снимает со своей шеи чёрный, будто стеклянный камень на толстом кожаном шнурке, — оберег. Чтобы легче было силу под контролем держать. И чтобы нашу с тобой небольшую сделку, — подмигивает ей, — скрепить... Я подскажу тебе, что делать нужно, чтобы магию прочувствовать и развить, а за это малая её крупица в камень впитается. Ты мне его по окончанию учения вернёшь. По рукам?

У Женя нет выбора, и она соглашается.

— Но меня лучше не дурить!

— Конечно, — улыбается ей Ксия сладко, а в глазах у неё мелькает колдовской огонь. — Первым делом, детка, ты должна пройти небольшое испытание. Например, сбегай-ка на праздник, да стяни у кого-нибудь мешочек с монетками. Мне принеси, и я скажу, что делать дальше.

Женя кривится.

— Воровать? Это обязательно?

— Ага, — легко отзывается она. — Магия часто требует жертв. Но эта жертва мала. Не так ли? А теперь, ступай, поспеши! — замахала она на неё руками. — А то разойдутся все, кто все деньги потратил. Надо успеть, пока они при них. Давай!

Есть подозрение, что ведьме просто нужны деньги, ну да иным способом всё равно их не получится достать. Женя никогда не считала себя сильно правильной. Бывало всякое. И это не худшее задание, но... Обокрасть нужно будет кого-нибудь зажиточного, чтобы даже не заметил ничего.

— Хорошо, спасибо большое!

Она выходит из дома и зовёт лиса.

— В моём списке прибавилось дел. Где ты, Джек? Алло!

Он выбегает к ней, будто выпрыгнув из-под земли. В пене, облепленный мокрой шерстью. Несчастный.

— Не выходит, — скулит, едва ли не всхлипывая. — Никак не выходит помыться.

— Ты... правда пытался?

Он смотрит на неё в ответ укоризненным и слегка растерянным взглядом.

— Почему не должен был?

Она качает головой.

— Ладно, помогу тебе. Но это как-то... противоестественно.

— Не понимаю, о чём ты говоришь! — тявкает он, и вдруг подпрыгивает на месте. — Правда поможешь? А то, — трёт лапой морду, — глаза щиплет.

Женя фыркает и сворачивает к бане.

— Только не брызгайся. У меня платье чистое. После пойдём в город. Поможешь мне воровать. Ты в этом, наверное, ас.

Глава 16. Воровка

Всё выглядит даже лучше, чем Женя себе представляла по фильмам о средневековье. Хотя, разумеется, не факт, что эта эпоха в её мире имеет хоть какое-то отношение к тому, что происходит здесь.

Наряды у людей не запредельные, но всё же куда более цветастые и яркие, чем можно было ожидать. И в основном они даже чистые.

Везде можно встретить изображение солнца — деревянные таблички, флаги, нашивки, рисунки на стенах низкорослых зданий.

Между ярмарочных рядов шумно, торговцы продают всякие диковинки, поделки и сладости. Местные — готовую еду.

К сожалению, запах её не манит так же, как мог бы запах жареной картошки, пиццы или копчёной курицы. Но в животе урчит, а аппетит всё же разыгрывается.

Джека рядом нет, он прячется по углам, чтобы не привлекать внимание к своей чёрной шкуре.

Но он успел дать наводку на того, кого лучше всего и проще обокрасть. Тучный мужчина с лысиной, красный и довольный от выпивки, он что-то громко обсуждает с продавцом вяленого мяса на палочках.

Женя останавливается позади и как бы между прочим засовывает руку в его карман.

Но тот так неудачно оборачивается на чей-то выкрик, даже не адресованный ему, и замечает Женю.

И будто лениво, но умудряется схватить её за руку.

— Что это ты удумала?! — ревёт он ей в лицо. — Малявка.

— А? — выгибает она бровь довольно убедительно. — Ты о чём?

— Деньги мои?! — будто спрашивает он, его ли они, и вглядывается в неё своими маленькими покрасневшими глазками. — Денег захотела лёгких?!

Женя нервно улыбается в ответ и собирается бежать.

Он хватает её за шиворот и тянет на себя.

— А ну, стой! Воровка! Люди добрые, вы поглядите-ка, воровка! Камнями её закидать надо, ведьму!

— Он сказал, ведьму? — кто-то ахает в толпе.

— Воровку поймали! — раздаётся с другой стороны.

— Веселье!

— Вот же! — она трепыхается в его руках, изо всех сил пытаясь выбраться, и будто чтобы усилить свою оборону-нападение начинает вопить.

Только вот мужик на это лишь хохочет и тянется… к ножу?

— Что здесь, — звучит совсем рядом знакомый ей голос, и толпа расступается, — происходит? — Сон окидывает их тяжёлым взглядом.

Мужик раскрывает рот, лепечет что-то про кражу, но Карсон вдруг улыбается Жене, и тот на всякий случай замолкает.

— Рад видеть тебя. Как корова?

От всего этого у неё шумит в ушах, слышно плохо, сердце колотится в глотке.

— Я корова?!

— Что? — щурится Сон от солнца. — Я не… — и всё же отвлекается на мужика. — Что хватаешь девицу? Что не так?

И звучит это настолько грозно, что тот отпускает Женю и от греха подальше решает отступить.

Сон качает головой, во взгляде его мелькает доля раздражения. Но вот он переводит глаза на Женю, берёт её под руку и выводит из толпы.

— Он обидел тебя?

— Я ничего не украла! — выпаливает она… с сожалением.

— Эм… — на этот раз Сон оглядывает её с подозрением. — Точно?

Женя хмуро кивает.

— Хорошо… Но пыталась, — скорее утверждает он, чем спрашивает, и тон такой… не терпящий возражений.