Хозяйка брачного агентства или Попаданка в поисках любви
Шрифт:
– Я не знала, что и думать. Гадала: может, он беспокоится обо мне, поэтому хочет присмотреть. Но почему не подойти? Но я решила, что так и надо, не стала ничего говорить.
Потом начались странные вопросы. Уильям выяснял разное о семье Саманты, о ее родителях, об их состоянии и приданном. Она честно сказала, что после побега рассчитывать не на что. Потом Уильям стал расспрашивать о том, как Саманта справляется со своими способностями и что она умеет.
– Я не так уж и много умела. Меняла внешность только непроизвольно, пока не было браслета. А как получила его, то стала сохранять свою внешность. Чтобы принять чужой облик осознанно, мне нужно было быть хорошо знакомой с этой женщиной, видеть ее вживую: не только внешность, но и мимику, жесты, прочее. Я видела, как ты, например, можешь сменить облик полностью: и рост, и фигуру, и одежду.
Вообще-то, Саманте повезло. Кроме суккубской наследственности, в ее генах наследили еще и маги, и у нее были небольшие способности. Их было недостаточно, чтобы обучаться магии, но зарядить амулет или накопитель она могла. Те, к кому родители обращались за консультацией, именно этим объясняли то, что ее не поглотила известная в народе суккубская жажда энергии.
– Уильям спрашивал, как я питаюсь, откуда беру силы. И эти вопросы, намеки… они были такими… неприятными, – морщилась девушка. – Я видела, что он меня в чем-то подозревает, хоть раньше я никогда не давала ему поводов. Я пыталась объяснить ему, что из-за магического дара я не нуждаюсь так сильно в энергии, он кивал, но я понимала – не верит. Я еще попыталась ему рассказать о том, что, когда фотографирую любящие семьи, когда вижу их у себя в салоне, это помогает, как будто наполняет меня силой… но он не понял. А вы понимаете?
– Конечно, милая, – кивнула я. – Любовь, даже не направленная на нас, подпитывает наши силы, поэтому я и открыла это агентство. И что случилось? Он… расстался с тобой?
Саманта потупилась и отрицательно покачала головой:
– Лучше бы он меня просто бросил, это было бы честнее.
Дело в том, что у Уильяма, кроме хороших черт характера вроде вежливости и трудолюбия, был и некоторый пунктик. Он мечтал разбогатеть. Вот только что был вполне нормальный умный вежливый и приятный молодой человек, а как услышит о том, как кто-то разбогател на каких-нибудь приисках за тридевять земель, так начинает суетиться, раздумывать, почти бежит покупать снаряжение для мытья золотого песка. Потом, правда, раздумывает, остывает и возвращается в нормальное состояние. Но эта идея фикс все и разрушила.
– Однажды он пришел в мой салон, дождался, пока я закончу с клиентом, и рассказал свой план, – тяжело вздохнула Саманта. – Он предложил мне познакомиться с леди Форсфиль, которая недавно приехала в наш город пообщаться со школьной подругой. Ходили слухи, что она баснословна богата. Я должна была посмотреть на нее, а потом принять ее внешность, чтобы… чтобы… – девушка всхлипнула, не в силах даже выговорить, чего хотел от нее мужчина, которого она уже считала своим женихом.
У Уильяма появился «гениальный» по его мнению план – примерно как в нашем мире у некоторых мошенников – шантажировать богатенькую леди, используя поддельные фотографии. Только у нас для этого используют фотошоп, а он потребовал от невесты принять внешний вид другой женщины и, раздевшись, лечь в кровать с незнакомым мужчиной, чтобы сделать компрометирующие снимки.
Саманта, конечно, с возмущением отказалась: это было подлостью, да и девичья стыдливость бы не позволила бы, конечно, ни за какие деньги. Но Уильям на этом не остановился и высказал ей все, что думает: что ей не впервой, что суккубы не могут быть невинны по определению, что она наверняка давно уже пошла по рукам, просто хорошо скрывает, поэтому он не смог отследить… в общем, много что было сказано, с тех пор плодотворное сотрудничество фотоателье и багетной мастерской было разорвано.
– Я отправила леди Форсфиль анонимную записку с предупреждением, и она спешно покинула наш город. Подумала, что у Уильяма это пройдет, когда он поймет, что возможность упущена. Так всегда было. Надеялась, что он остынет… но нет. Когда я пришла за своим заказом, сделанным до нашей ссоры, он отказался меня обслуживать. Пришлось срочно заново печатать портрет, обращаться в мастерскую на другом конце города, извиняться перед заказчиками…. Но ему этого оказалось мало. С тех пор Уильям начал меня преследовать, заходил в лавку каждый раз, когда приходили посетители-мужчины, устраивал скандалы, как ревнивый жених. Но самое ужасное – он начал распространять слухи о том, что я – суккуб. В столице это, быть может, еще нормально, но у нас в провинции… женщины приходили искать у
меня загулявших мужей, мужчины начали делать непристойные предложения, мамочки с детьми переходили на другую сторону улицы, а нормальных клиентов стало катастрофически-мало. В моих фотографиях стали видеть что-то позорное, какой-то эротизм: любая башня на фоне или любое дерево – фаллический символ, холмы – линии женского тела и так далее. Когда мне разбили витрину и написали гадости на двери, я поняла, что нужно уезжать.Глава 64
В столицу Саманта прибыла пару месяцев назад, при себе у нее было кое-какое нужное оборудование, но предыдущий опыт серьезно подорвал ее финансы. Для своей фотомастерской она оформляла зал, заказывала вывеску, аренду вперед – все это ей, конечно, никто не возместил и денег не вернул, ведь она решила разорвать договор по собственной воле. Но Саманта все же понадеялась, что в столице будет все иначе. Однако, столкнувшись с местными ценами, поняла, что и здесь не сможет позволить себе даже такой крошечный офис, как сняла я.
Смирившись с тем, что сперва нужно подзаработать на какой-то другой работе, Саманта поселилась в пансионе и занялась поисками. Да только оказалось, что во многих приличных местах суккубов отказываются брать на работу, даже там, где в качестве клиентов их принимали.
Я лишь удрученно покачала головой, подумав, что, кажется, мне повезло куда больше, чем девушке.
Саманта пыталась экономить на еде, потому что всем известно, что маги, даже самые бездарные, большие обжоры – они перерабатывают еду, сон, алкоголь и другие удовольствия в энергию. Из-за этого с нее в пансионе даже брали повышенную плату за питание. Но, когда Саманта начала меньше есть, в ней проснулся незнакомый прежде суккубский голод. Иногда он заводил ее в разные неприятные ситуации, но ей пока везло, и она успевала вовремя сбежать.
Из-за всего этого необходимость найти работу встала перед девушкой еще более остро, поэтому она поспешила откликнуться на мое объявление.
– Когда я поняла, что вы – суккуб, я сперва очень сильно испугалась, – призналась Саманта, – но потом, когда поняла, что вы ничего плохого не делаете, захотела здесь работать. Я сама мало что умею, но вижу, что вы намного сильнее и опытнее меня. Не представляю даже, сколько вам сотен лет, что вы такое научились делать, – глядя на меня с восторгом, закончила свой рассказ девушка. – Я понадеялась, что смогу у вас хоть чему-нибудь научиться со временем.
– А почему сразу не призналась, что тоже суккуб? – не поняла я.
– Я испугалась. Не знала, как сознаться, – девушка покраснела и потупилась. В обычном виде у нее была очень живая мимика, она легко краснела. А вот в виде гувернантки – ноль эмоций. Наверное, ей было легче прятаться за этой маской.
– Что ж, – подвела итог я, – я тебе советую не продлевать аренду своего жилья а, как только закончится оплаченный срок, переехать в пансион неподалеку. Там и недорого, и на дорогу будешь тратить меньше времени. Я на самом деле не такая уж опытная и всезнающая, как ты вообразила, но попробую тебе помочь с самоконтролем. Мне и самой интересно, получится ли других научить. Может, ты сможешь мне и в работе помогать – искать истинные пары.
– А как же полиция? – всхлипнула девушка.
– Ну, ты же ничего не делала? – она судорожно замотала головой. – Значит, и бояться нечего. Если что, я найму тебе адвоката.
Звякнувший колокольчик отвлек нас с Самантой от разговора, кто-то зашел в приемную. Встряхнувшись, девушка быстро поменяла внешность на ту, под которой устроилась на работу, и вышла навстречу потенциальному клиенту. Я только тяжело вздохнула, но просить ее работать в обычном своем виде не стала – явно ей так комфортнее.
За собой Саманта прикрыла дверь, так что мне пришлось набраться терпения, но выскакивать из своего кабинета я не стала, наоборот, разложила на столе бумаги и занялась их заполнением.
– Леди Монх, вы заняты? – постучала в дверь секретарша.
– Что-то важное?
– Клиент.
– Конечно, зови, я смогу отложить этот проект, – улыбнулась я.
Саманта вежливо проводила в мой кабинет первого настоящего моего клиента. Это был немного полноватый молодой человек с очаровательной открытой улыбкой, одетый как клерк. Когда он снял котелок, я увидела, что его черные волосы аккуратно расчесаны на прямой пробор, а на носу сидели как-то кривовато очки с круглыми стеклами.