Хозяйка чайной

Вот только создается ощущение, что он все это надел на себя больше для бутафории, чем для реальной пользы. Например, тот же Зверь, пусть и был в обычной одежде, весь источал силу. А этот… Тут скорее светский денди в военной форме, не больше.

Смотрится он в заброшенной чайной как игристое шампанское на шашлыках.

И он почему-то очень рад меня видеть.

Блондин раскидывает руки в стороны и зовет:

– Лиса, ну что стоишь? Иди ко мне!

Так мы знакомы.

«Лиса»? Ах да. Я же Алисия Госси. Наверное, это сокращенное обращение.

Это кто такой? Давний знакомый? Друг детства?

Я кошусь на Рикки. У мальчишки выезжает вперед острый подбородок, он смотрит на гостя исподлобья. Глядит так, словно готов наброситься и вцепиться зубами.

– Мелкий, брысь! – фыркает на него блондин.

И меня задевает это пренебрежение в голосе и повелительный тон. И не только меня. Вместо послушания Рикки встает передо мной, сжимает кулаки.

Блондин опускает руки и снисходительно смотрит на паренька:

– Чиграш, иди купи себе булочку!

И кидает в Рикки монету. Та ощутимо бьет его в грудь и отскакивает на грязный пол. Мальчишка даже не смотрит в ее сторону, начинает дрожать, то ли от страха, то ли от гнева – мне со спины не видно.

Это друг или враг к нам пришел? Не пойму, как себя вести. Боюсь ошибиться.

– Госпожа, идите в комнату, я справлюсь, – вытесняет меня собой назад Рикки.

Я отступаю, потому что иначе затылок мальчика упирается мне в грудь.

И тут блондину надоедает эта игра. Он серьезно смотрит на меня и говорит:

– Лиса, убери задрипыша и иди сюда. Я потратил редкий артефакт перехода, чтобы провести с тобой пару часов. У нас не так много времени.

Он начинает расстегивать кожаные ремни, что крест-накрест идут по груди, снимает их, хочет кинуть на пыльный стол, но брезгливо морщится:

– Ну что за срань? Надеюсь, хотя бы постель ты в порядок привела? Мы будем видеться не так часто, как в столице. Так что ты уж постарайся к следующему моему приходу отмыть тут все.

Блондин кидает ремни в Рикки со словами:

– Подержи пока. Погуляй с ними. Можешь рассмотреть клинки. И не мешай нам с госпожой веселиться.

Рикки ловит ремни, но вместо того, чтобы уйти, выхватывает один из клинков и дает мне, а второй вытаскивает и зажимает в правой руке.

– Я не позволю ему вас больше трогать, госпожа. Вы не должны. Теперь вы ему ничего не должны, – повторяет Рикки напряженно и нервно, его голос звенит.

Я в шоке замираю. Пытаюсь сообразить, что происходит, но получается лишь собрать картинку с пропусками фрагментов.

Я спала с этим блондином? И это не мой бывший муж, так? Иначе у Рикки была бы совсем другая реакция.

А этот мальчишка не по годам взрослый! Как защищает меня. И точно многое знает про «веселиться».

Значит ли это, что к нам пожаловал тот самый брат генерала драконов, с которым прошлая хозяйка тела изменила мужу?

Это ж как она ему дала, что тот за тридевять земель переместился, чтобы позабавиться? Прямо удивительно!

Вот только он еще не знает, что лавка удовольствия закрыта. Я не собираюсь с ним спать. Собранных невербальных сигналов мне достаточно, чтобы принять решение, как быть.

– Пошел вон! – говорю я незваному посетителю.

И вижу, как блондин замирает в шоке.

– Ты с дуба рухнула, Лиса?

– Со скалы, – поясняю я.

– К лекарю ходила? – Блондин хмурится.

На его лице выражение досады. Он понимает, что сегодня ему вряд ли что-то перепадет, и недовольно кривит губы. Смотрит на меня с упреком. Ему даже в голову не приходит спросить, зачем я прыгнула. Он воспринимает это то ли как блажь, то ли как закидон, а может, ему все равно.

Одним словом – моральный урод. Неужели Алисия была влюблена в такого? Или их связывало что-то другое?

В том, что связь была, я уже не сомневаюсь. Но теперь все по-другому. Я в прошлой жизни натерпелась. В этой хочу жить спокойно и счастливо.

– Убирайся отсюда и больше никогда не возвращайся, – говорю я, беру Рикки за руку и обхожу блондина вокруг стола.

Останавливаюсь, кладу ремни на поверхность стола и вгоняю в кожаную полосу клинок с такой силой, что блондин удивленно дергается.

– Если появишься еще раз, место ремня займут твои причиндалы, – обещаю я, глядя в светлые глаза мужчины. – Мы вернемся через десять минут. Чтобы тебя здесь не было.

Конечно, он может сделать что-нибудь с чайной, но находиться с незнакомцем в одном помещении я считаю еще опасней. Я не знаю, на что он способен. Я и так использовала всю свою смелость, чтобы оборвать все связи и показать зубы.

Рикки так сжимает мою руку, что я ощущаю, как его всего колотит.

Мы выходим во двор, и он показывает второй кинжал:

– А с этим что делать?

– Оставь себе как трофей.

– Я буду им защищать вас, госпожа.

– Договорились. – Я дотрагиваюсь до плеча мальчика и благодарю: – Спасибо, что ты со мной.

Мы проходим вниз по улице.

– Давай пока познакомимся с соседями?

– Хорошо, госпожа.

– Только спрячь кинжал.

Рикки с готовностью вставляет кинжал за пояс штанов, подтягивает завязки и затягивает узел.

А я снова ловлю себя на том, что наклоняю голову влево и занавешиваю волосами часть лица.

Нет-нет. Все. Плохая жизнь кончилась. Началась белая полоса.

Я выравниваю голову, распрямляю плечи и откидываю волосы назад.

Мы как раз идем между отелем «Отдохнули» и таверной «Горный рай», когда слышим громкий спор. Из окон вторых этажей этих двух заведений ругаются мужчины.

– Почему моих посетителей уводишь, Марио? Не видишь – это отель? Здесь спят. Корми себе на здоровье, а сонный бизнес не тронь! – кричит щекастый мужчина из отеля «Отдохнули».

– Кто тебе сказал, что у меня только еда? Весь второй этаж под номера отведен, – орет в ответ очкарик из окна таверны «Горный рай».

Два владельца местных заведений ведут себя как темпераментные итальянцы. Нет чтобы выйти наружу и тихо обсудить все на улице, они делают спор достоянием общественности.

– Тогда я открою свой ресторан, и посмотрим, куда досточтимые господа, едущие по торговому пути, будут заглядывать – в захудалую таверну или в ресторан отеля! – угрожает щекастый владелец отеля.