Хозяйка найденного сада

– Можно я вас попрошу, - прошептала я, лежа на его руке.

– О чем? – послышался удивленный голос. И тут же в голосе появилась нотка удивления и коварства. – Еще?

– Эм… Мне нужны часы, которые я могла бы носить с собой, - прошептала я. – Небольшие…

– Ах, я так понимаю, грабеж не удается по причине того, что ваша шайка вечно опаздывает? - послышался смех. – Или вы останавливаете кареты и вместо «руки вверх!», кричите: «А не подскажете, который час?». Эдакие вежливые грабители под предводительством юной разбойницы. Разбойничья шляпа, нож, веревка, мешок, деньги, часы. Скоро я потребую, чтобы вы делились добычей.

– Если что, мы поделимся синяками, - рассмеялась я. – Вас синяки тоже устроят? Так, как на счет часов?

– Вам придется меня ограбить! – послышался голос. – По другому я не стану их отдавать. 

– Ограбить? – спросила я, удивленно поднимая голову.

– Именно, - послышался голос. – Ну, я жду! Показывайте свое мастерство!

Такого поворота я не ожидала, поэтому села, стыдливо прикрываясь одеялом. Венциан был одетым и смеялся, лежа на подушке.

– Ну! Вас смущает то, что я дракон? – спросил он, улыбаясь. Ограбить, значит…

– Я не буду вас грабить! Вы – мой муж. Это тоже самое, что я ограблю себя, - схитрила я, глядя в синие глаза.

– Нет, - заметил муж, вздыхая. – Я хочу видеть, почему домой еще не переезжают мешки с золотом, а возле усадьбы не бегают жандармы.

– Хорошо! – вздохнула я, нависая над ним. Мой голос прозвучал достаточно грозно. – Отдавайте все золото, что у вас есть! И часы!

Красивая бровь скользнула сначала вверх, потом вниз.

– Единственное, что мне хочется дать вам, мадам, это совет. Бросайте это гиблое дело. Не ваше это, - улыбнулся он. – Теперь понимаю, почему у вас дела идут совсем худо. И жандармы, видимо, вас еще не повязали исключительно из жалости. Ну, еще попытки будут?

– Слышишь ты! Мышь волосатая! – рявкнула я, так грозно, как только могла. – Или ты мне сейчас отдаешь золото, или я тебя прикопаю!

Мне кажется, этим криком я перебудила весь дом.

– Хозяин! – стучались в двери, а я почувствовала предательский румянец на щеках. – Все в порядке?

– Да, просто любимая просит деньги на карманные расходы, - ответил Венциан, присаживаясь. Шаги удалились. Перебуженные моим криком слуги расходились.

– Ну, это уже что-то, - заметил он с улыбкой. – Так, у меня разбойник застеснялся?

Я действительно смутилась. Нет, ну надо же!

– Отдавайте мне часы и … и все золото! – яростно прошептала я, глядя в синие глаза и положив руки ему на грудь

– А вы унесете? Там много, - заметил Венциан, глядя на мои руки. – Боюсь, вы надорветесь…

– Я не знаю, как вас можно правильно ограбить! – заметила я, задумавшись.

– Ну хоть поугрожайте мне ради приличия, - заметил Венциан, улыбаясь. – Разбойник вы или как? Почему я вас должен учить, как грабить кареты, а не вы меня? Ну-ка, соберитесь! А то мне скоро перед соседями стыдно будет. Вдруг вас завтра за руку приведут и скажут, что это самый милый и безобидный разбойник. Что вас пожалели, напоили чаем, угостили пирожным и отвели домой. Это такой позор! Для разбойника.

– А ну быстро отдали мне все, что у вас есть!!! – шепотом рявкнула я, пытаясь изо всех сил.

– У вас такой добрый и жалобный вид, что единственная добыча, на которую вы сможете рассчитывать, - это милостыня, - погладили меня по голове. – Потом придут соседи и скажут, что жену я недолюбливаю, слугам недоплачиваю. Вон, на промысел вышли. Давайте по-порядку. Брови сдвиньте. Это раз. Второе. Побольше ругательств! Вы же разбойник! И голос такой суровый-суровый! Словно с вами шутки плохи. Чтобы мне перед соседями краснеть не довелось!

Ну, ладно! Сам напросился. Я вспомнила, как однажды видела грабеж в переулке.

 Я схватила его за рубаху двумя руками и прошипела с такой яростью, что мне самой мой собственный голос показался ужасно страшным.

– Быстро, мышь волосатая, отдал мне часы и деньги! Живо! Пошевеливайся, глист корсетный! Иначе я голову тебе откручу!

– Уже лучше, - похвалили меня с улыбкой. – Но вы потренируйтесь.

Я увидела, как он стянул со столика золотые часы, протягивая их мне на цепочке.

– О, мадам, - послышался насмешливый голос. – Я просто дрожу от страха. Вот, возьмите мои часы. Это все, что у меня есть, мадам…

Я чувствовала, что начинаю улыбаться. С ним так интересно! Почему я раньше этого не замечала? Я осторожно приняла часы, сжимая их в руке и сама от себя не ожидая, склонилась, чтобы поцеловать.

– Вы собираетесь меня обесчестить? – послышался театрально перепуганный голос Венциана, когда я осторожно прикоснулась к его губам и тут же отпрянула. – Мадам, прошу вас! Я же отдал вам все, что у меня было! Только не обесчестить! Я такого не переживу!

Меня разбирал смех, а я обессиленная упала на вздрагивающую от смеха грудь. Мне на голову легла рука. Мы смеялись, а я … я… никогда не была такой счастливой, как сейчас. О, если бы его тоже можно было пригласить в свой сад! Я бы сделала это непременно! Я бы все показала ему, все рассказала… На мгновенье перед глазами появилась картинка с садом и Венцианом. И на душе стало так светло – светло. Словно сквозь авильонские вечные тучи проступил солнечный луч.

«Но он ненавидит сады!», - тут же вспомнила я, а перед глазами встала выжженная драконьим пламенем земля. – «И тут уже ничего не поделаешь. А если он узнает, что я скрываю настоящий сад! Впрочем, я ничего не скажу!».

 Погруженная в собственные мысли, я уснула прямо на его груди. И уже сквозь сон я почувствовала, как меня накрывают одеялом.

Глава пятьдесят седьмая

Утром я проснулась от того, что меня разбудила Марианна. На ней не было лица. Вид у нее был совсем осунувшийся. Даже руки подрагивали, когда она ставила мне поднос.

– Нет письма, - едва слышно шепнула она, подавляя горький вздох. – Он меня забыл…

– Ну, Марианна, - успокаивала я ее, видя, как она возится с моими застежками и расправляет роскошное платье. – Не переживай. Может, письма перехватывают родители?

– Может, но с каждым днем верится все слабее и слабее, – вздохнула горничная, поджимая. – Наверное, мне просто нужно смириться с тем, что Этьен никогда не будет жить со мной в маленьком тетином домике в лесу. А я буду плакать, как ваша бедная нянюшка!

– Что?! Нянюшка плачет?! – ужаснулась я, дергаясь. – Где?

– В своей комнате! Я тут слышала, что хозяин запретил ей опекать вас, как ребенка, - прошептала Марианна, косясь на дверь. – Он считает, что вы слишком взрослые для того, чтобы иметь няню!