Храм жизни
Шрифт:
Ух, здорово! Высоко сижу, далеко гляжу!
— Так, кто поедет со мной на разведку?
Добромир опасливо глядел на коней, Вера и Дарина отодвинулись подальше. Сирена Мила сделала вид, что её тут нет, и вообще она пьет утренний кофе с эклерами.
Вперед выступила Кира.
— Нет, ты остаешься с машиной! — Осадил я девушку. — Что застыли? Сейчас назначать буду, ну!
— Я поеду. — Сказала внезапно Снежана. Подошла к жрецу, поставила ножку в ладони. Жрец легко поднял девушку, закинув в седло.
— Ну, кто с нами? — Оглядела притихшую команду Снежана.
Больше желающих не нашлось.
—
— Прости, Мирослав… Ни я, ни мои жрецы не могут приблизиться к мысу. Да и в городе они не имеют той силы, что рядом с Храмом.
«Ну началось!» Вздохнул Миро. «Что ещё она нам не договорила? Давай выяснять!»
Выяснилось следующее. Огнепоклонники, засевшие в Храме Жизни, сумели договориться с Ядром Контроля. Ядро перемешивало энергетику, вводя в резонанс сложные колебания. Жрец любой сущности оказался бы там обычным человеком, а высшая сущность развеялась в энергетическом мире.
Под властью богини остался остальной остров с храмом и частью города, а земли с городских окраин и до мыса оставались под контролем огнепоклонников.
— Ну теперь понятно, почему ты нас пригласила. — Хмыкнул я. — Ладно. Мы поедем вдвоем, посмотрим, что там.
«Миро, нам не опасно?»
«Мы не энергетическая сущность в человеческом теле, и можем там находится».
Верхом мы обогнули холм, и отправились по дороге, ведущей в город Херсонес, столицу Тавриды.
Слева море накатывало волны на длинный песчаный пляж, справа поднималась равнина, разбавленная выступами белого гранита и поросшая рощицами оливковых деревьев. Ближе к городу потянулись длинные ряды виноградников.
— Как красиво. — Мечтательно сказал я.
— Да. — Бросила Снежана. Девушка была мрачной, губы сжаты в линию, руки сжимались на поводьях скакуна.
— Может, выберем время и пойдем купаться, все вместе?
— Может!
— Снежана? — Спросил я.
— Что?
— Вот это я хочу спросить, что? Что случилось-то?
— Ничего.
— Опять ничего? Если я веду себя неправильно, хотел бы услышать, в чем именно?
«До сих пор не пригласил в ту рощицу с видом на море!»
«Миро, погоди».
— Мирослав, твоя аура… Изменилась. — Задумчиво сказала Снежана. — Твоя энергетика на уровне Гранда, и продолжает расти, я это чувствую. Что произошло на Фламинике? Скажи! Это влияние Артемиды?
— Нет. — Покачал я головой.
«Миро, можно что-то сделать, чтобы не светиться, как прожектор в ночи?»
«Да, но нужно время. Сейчас ядро нестабильно, оно привыкает к нам».
— Так чье же? Индика?
— Да нет. У меня есть… Небольшой артефакт.
«Может, не будем болтать? Даже в присутствии расположенной к нам самки?»
— Пока я привыкаю к нему, дальше все наладится. — Со всей возможной уверенностью сказал я.
— Пусть так. — Вдруг Снежана улыбнулась, открыто, честно. — Пусть так, Мирослав!
Город располагался совсем рядом с пляжем, и выглядел так, словно сошёл с картинки в учебнике истории. Дома, скрытые под сенью акаций, белый мрамор соседствовал с деревом. Мощёные брусчаткой улицы, статуи героев и красавиц на улицах, фонтаны питьевой воды на перекрестках.
Жители, носящие просторные одежды алых и белых цветов, снующие всюду сатиры и нимфы, те самые худенькие девушки, что прислуживали Юлии на Фламинике.Машин на городских улицах практически нет. За все время встретили лишь пару автомобилей производства Фламиники, небольшие грузовики, не приспособленных для Дороги. Зато множество биомехов-лошадей, смирных, послушных и выносливых созданий.
Люди внимания на нас не обращали, занимались делами.
Какими делами?
Да никакими. Я не заметил, чтобы народ работал. Бродили по улицам, общались, сидели под сенью деревьев, вкушая вино и покуривая длинные сигары. Женщины улыбались мужчинам, мужчины делали важный вид. Троица полуголых людей мостили дорогу, укладывая округлые камни, но не заметно, что делали они именно работу — так, развлекались со скуки. Рядом замерло несколько сатиров, в ожидании, пока люди уйдут, чтобы переделать все как надо.
Солнце тянулось к зениту, становилось жарко.
— Мирослав! — Снежана сбросил куртку на седло. — Может, посидим где-нибудь? Обсудим увиденное?
— Да можно. Если царские деньги принимают.
Расположились мы в заведении с видом на морской залив. На рейде покачивались парусные лодочки-яхты, на набережной пустынно, прогуливаются редкие парочки, сатир с метлой старательно подметает камни, сгоняя пыль в большую корзину.
На парапете расставлены столики, стулья, вверху тянется дикий виноград по деревянным решеткам. За стойкой замер здоровенный усатый дядька в тельняшке, протирает стаканы. За спиной дядьки на полочках расположился ряд винных бутылок, вдоль которых циркулирует прохладный воздух.
Привязали лошадей, заняли крайний столик.
К нам подскочила нимфа.
— Царские монеты принимаете?
— О? — Лицо нимфы округлилось в удивлении.
— Вот это. — Я показал золотой.
— Спрошу у господина! — Нимфа упорхнула.
Царские монеты принимали, с охотой. Два бокала сладковатого вина и тарелки жареной рыбы, с лимоном и специями, обошлись в пару золотых. По мне дорого, но тут уж чужой мир, свои цены. Торговаться не хотелось, хотелось сидеть и смотреть на залив.
Моторный катер, рассекающий акваторию, я заметил не сразу, внимание привлек резкий шум мотора.
Катер двигался поперек залива, резкий, быстрый. Черные борта, рубка управления на корме, задранный нос в усах пены. В рубке торчит рулевой, в черных очках и капитанской фуражке. Впереди пулемет на треноге, за приклад небрежно держится стрелок, позади несколько человек, орут что-то, перекрикивая рев мотора.
Лодочки бросились врассыпную, уходя с курса катера, закачались на волнах, наклоняя мачты.
На нос катера выбрался высокий, мускулистый мужчина с горящим факелом. Задрал голову к небу и завопил что-то, силясь перекричать рев мотора, размахивая в такт своим словам факелом.
Лодочки, идущие к причалу, кинулись врассыпную, когда катер принялся кружить по акватории.
Стрелок задрал ствол пулемета вверх, и принялся палить почем зря. Трассирующие пули улетали в небо алыми черточками.
«Вот, а это наш заказ». Хмыкнул Миро.
«Что?»
«Да огнепоклонники же. Давай поглядим на них ближе?»