Храм жизни
Шрифт:
«Погоди, Миро, погоди! Если у них есть такая штука, как Ядро контроля, почему же они не захватят окрестности, просто подчинив жителей? Как на Старой Англии?»
«Не все так легко. Мирослав, ноосфера не существует сама по себе, она плотно связана с тем, что называют культурой, образом мыслей и все такое. Оператор должен представлять то, что он делает, если не хочет получить толпу дикарей, которые разорвут его на куски. Образ мыслей, транслирующийся огнепоклонниками, для населения этого мира чужд. Значит, нужно работать ещё аккуратнее, иначе народ начнет сходить с ума, и опять
«Какой интересный прибор».
«Мы ещё много интересного встретим».
«Если я спрошу, что, то ты же скажешь, что информация закрыта?»
«Конечно, потому не спрашивай».
«Так что же, их главный может оказаться опасен?»
«Вряд ли. Думаю, что-то уровня Песочного Принца или жалкое подобие Черного барона. Главное, что свою сущность они не призовут, а с остальным мы справимся».
— Мирослав! — Позвала Снежана. — Слышишь меня?
— Да.
— У меня иногда такое ощущение, словно ты с кем-то разговариваешь! Слушай. Мы можем подогнать «Раскат» ближе, я посмотрела, тут скальное основание и твердая поверхность. И с «Раската» накрыть мыс ракетами и артиллерией. Дальности хватит. Что скажешь?
«А потом что? Если Ядро контроля уцелеет, жрецы развалины занять не смогут. Сектанты вывернут Создатели наизнанку, наводнят планету чудищами, как тот поросенок».
— А они не выстрелят в ответ?
— Будем менять позиции. Тех, кто выйдет за пределы поля, перебьют жрецы, а выходить им придётся.
«Берегись!» Крикнул Миро. А спустя минуту я ощутил на себе прицельную траекторию, направленную сверху. Вскочил, закрутил головой, не понимая, откуда же опасность. Нас что, артиллерией обстреливают?
— Осторожно! — Крикнул жрец, ехавший справа.
Как по команде, жрецы вокруг подняли посохи, уставили в небо. Тонкие, едва заметные алые лучи пересекли небосвод, упираясь в гигантских птиц, полого мчащихся со стороны заходящего солнца.
Птицы вспыхивали и рушились с неба комками горящих перьев, но упорно продолжали атаку. Сделали горку, как заправские штурмовики, и обрушили на с неба град острых костяных стрелок.
Свалилась лошадь, за ней другая, вскрикнул жрец, тряся рукой, из которой торчало костяное острие.
— Великая, к тебе взываю… — Забубнил речитатив один из жрецов.
Над нами распростерся алый полупрозрачный пузырь. Птицы закружились вверху, хрипло каркая, стрелки сгорали алыми метеорами в силовом поле.
— Что за твари-то… — Я привычно отправил сканирующую волну, засек медицинский симбионт, проанализировал через Конструктор, и выпустил в небо рой синих светлячков.
«Вот не показывать бы сразу все наши возможности?»
«Ну, так получилось!»
В самом деле, получилось. Птицы осыпались с неба горохом, уцелевших вмиг добили жрецы.
Одна тварь шлёпнулась нам под ноги, уже издохшая. Напоминала она голодавшего грифа в оперении серо-стального цвета. На крыльях, под перьями, виднелся ряд костяных стрелок, хищно вытянувших жала.
— Это чудовища
с мыса. — Жрец подтолкнул концом посоха тушу птицы. — Язычники растят их и выпускают на погибель мирным жителям! А мы защищаем. О Великая, прими нашу благодарность! Принесу в жертву тебе самого жирного барана своего стада! И бутылку вина!«Приведу Мирослава, вымытого и чистого, в белоснежных одеяниях, в твою опочивальню». Проныл в такт голосу жреца Миро. «Вот и бутылка вина пригодится, нет?»
«Миро, а вдруг она услышит?»
«Если четко о ней не думать, так не услышит, нет! Стой! Я же говорю, не думай о ней, не думай!»
Как назло, перед моим внутренним взором предстала картина Юлии Марции, выходящей из бассейна. Капельки воды на сильной, красивой спине, ягодицы, волосы, похожие на пламя. Нимфы замерли, держа на вытянутых руках белый пушистый халат.
«Защиту…»
Образ Юлии Марции мелькнул в энергетическом мире.
— Великая услышала наши молитвы! — Провозгласил жрец.
— Мирослав, что это было? — Вдруг спросила Снежана. — Эй, слышишь? Слышишь меня? Это самостоятельные энергетические образования, это же уровень… Уровень гранда!
— Снежана, нам пора ехать. — Смущенно сказал я.
— Это твой… — Она запнулась. — Тот артефакт? Сердце пламени? Ты получил его, верно же? И он сейчас с тобой?
— Да.
— Ты знаешь об опасности таких артефактов?
«Конечно, от любопытных баб отбоя не будет!»
— Знаю. Давай оставим этот разговор сейчас, и продолжим потом?
— Хорошо. — Снежана продолжала подозрительно смотреть на меня.
До храмового поселка добрались быстро.
В дом я не пошёл, стремясь избежать разговора со Снежаной.
Ноги сами понесли меня к храму.
Взошёл по мраморной лестнице под крышу меж колонн, посмотрел на пылающий в чаше огонь. На алтаре рядом лежали горсти винограда и разлитое по бокалам вино, не иначе тот жрец постарался, и как так быстро успел? Предметы медленно рассыпались в пыль, впитываясь в алтарь. Черная пыль, оставшаяся после работы Атомного манипулятора, срывалась ветерком и улетала к потолку храма.
Постоял немного, вышел, сел на верхнюю ступеньку. Отсюда открывался красивый вид на закатное море и на город вдали. Тихая, тёплая и ласковая южная ночь. Покой, тишина, тепло, звезды в небе и запах моря, манящий, играющий мыслями и чувствами.
Вот бы забыть про все, дойти до воды, и искупаться, как тогда, на Алом. Лечь на воду, раскинуть руки, и смотреть в бескрайнее небо, полное ярчайших звезд, качаясь на волнах!
«Может, прикинем наши шансы?» Миро разрушил всю романтику.
«Купаться хочу».
«Потом. Давай о деле, пока снова не отвлекли любопытные самки».
Я вздохнул, и стал думать.
Итак, что мы имеем? Импровизированная разведка не удалась, подобраться к мысу не получилось. Может, накинуть Крылья и полетать над мысом, поглядеть, что там и как? Ночью, скажем.
«Сшибут».
«Накроем артиллерией и добьем выживших?»
«Всех сразу не накроем, кто-то да уцелеет. Добегут до техники, ответят. Или выпустят поросят с воробьями, и тогда отбиваться придётся уже нам».