Хранитель чаек
Шрифт:
С каким бы наслаждением она сорвала его маску и выцарапала ему глаза железными когтями! Она бы заставила этого мужчину ползать под её ногами, вымаливая прощение. Он бы, задыхаясь от кровавых слёз, раз сто назвал бы её своей госпожой, прежде, чем Гедда вырвала бы его живое сердце из вспоротой груди…
— Да, — сухо отозвалась невеста.
— Ты согласна с этим? — уточнил старик.
И кишки…
— Да.
— Неужели? — в голосе шамана послышалось неприкрытое ехидство.
Принцесса вздрогнула, щёлкнула пальцами, и между их лицами затеплился лёгкий золотистый свет. Шаман снял свою
— Но — как? — прошептала Гедда.
— Он приболел немного. Попросил подменить, — шепнул гость.
— Ты убил шамана? — в голосе принцессы смешались ужас и восхищение. — И занял его место? И Смерть не покарал тебя?
— Покарал, конечно. Разве вот этот идиотский вид — не худшее из наказаний?
Ярко-голубые глаза блеснули в полутьме. Ей захотелось коснуться длинных игл из волос цвета запёкшейся крови, чтобы убедиться в реальности того, кого она не ожидала увидеть.
— Ты звала меня, Гедда, и я пришёл. Хотел поиграть с тобой, раз уж ты скучала. И что же я вижу? Стоило отлучиться на пару-тройку годиков, и всё — нет девочки, девочка выходит замуж. Вот и верь потом в женскую верность и любовь!
— Ты сумасшедший! — прошипела она. — Ты сошёл с ума!
— Давно, надо полагать, — хмыкнул Ларан, герцог и хранитель Морского щита.
Гедда медленно поднялась — металлическое платье сильно ограничивало движения. Посмотрела на невозмутимого, почти полностью обнажённого мужчину.
— Татуировки?
— Не люблю шрамы, — пожаловался он, — они безобразно смотрелись на моем красивом теле. Но это не они. Это всего лишь рисунок, его легко смыть. Мои роскошней. Мне пришлось подделываться под ваше примитивное варварское искусство.
Гедда обошла вокруг потухшего очага и опустилась рядом с безумцем.
— И ты не боишься открыться мне? Не боишься, что я тебя выдам Альшарсу? — мурлыкнула, касаясь его шеи пальцами.
— Нет, конечно. Ты же меня любишь. Правда, милая?
Ларан улыбнулся, обернулся к ней и вдруг, резко схватив её голову, притянул и страстно поцеловал, сминая губы. Его рука ухватила её волосы, закручивая и причиняя боль. Гедда ответила. Жадно, словно в последний раз. Герцог оторвался от её губ, заглянул в лицо. Голубые глаза его смеялись и дразнили.
— Зачем ты прислала ко мне глупую девчонку? — спросил бархатистым голосом. — Мне с ней было скучно, моя прелесть. Неужели не нашлось кого поинтереснее?
Гедда завороженно смотрела в мерцающие глаза Ларана. Так наблюдает за птицей кошка. Её злило, что она не понимает его. Она никогда не могла разгадать, что творится в его голове. Даже когда он корчился на её дыбе. Это бесило. Хотелось раскроить упрямый череп и посмотреть. Но Гедда по опыту знала: там, за костями, ответов она не найдёт.
Принцесса провела руками по его груди, и пальцы ощутили причудливое переплетенье старых шрамов. Потянулась и снова поцеловала его тёплые губы. Перед завтрашними испытаниями ей точно нужно отвлечься, расслабиться. Герцог укусил её за губу, а затем легко вскочил.
— Не сегодня, милая. Помни, я всё ещё обижен на тебя. К тому же, ты
теперь мне неровня. Я — король, а ты — всего лишь принцесса. К тому же опальная.Она вспыхнула, вновь поднимаясь на ноги, и Ларан вдруг расхохотался.
— Ты похожа сейчас на золотой истукан. Или на бабу на сносях. Я мог бы отрезать тебе голову раньше, чем ты бы успела поднять руку!
Гедда зашипела от ярости.
— Ну, не злись, моя прелесть. Хотя нет, мне нравится, как сверкают твои глаза, когда ты злишься. И я готов бесить тебя целую вечность.
Он коснулся пальцами её щеки, и Гедда резко ударила по наглой руке.
— Ого, какая экспрессия!
— Зачем ты пришёл? — просвистела она.
— За кем, — он чуть наклонил голову. — За тобой, милая. Я словно прекрасный принц из древних сказок явился, чтобы спасти свою возлюбленную от чудовища. Белоглазого чудовища со шрамом на левой щеке. Догадываешься, о ком я?
Гедда прищурилась.
— Хочешь спасти Джию?
Ларан растерялся, приподнял брови.
— А она что, до сих пор жива? Ты становишься мягкосердечной, Гедда. Это старость.
Гедда сделала неожиданный выпад малым ножом, но герцог с лёгкостью уклонился, пропуская неуклюжую противницу, а затем вдруг обнял со спины и потёрся о волосы.
— Я соскучился, Гедда, — хрипло прошептал ей на ухо. — Я скучаю по нашим играм, милая. Когда никого не было, только ты и я. Никаких глупых девочек, никаких плохих белоглазых мальчиков. Мы с тобой так чудесно всегда понимали друг друга!
Он стал целовать её шею, и Гедду охватила сладострастная дрожь. Жар растекался по телу, лишая воли и разума. У неё так давно не было мужчины! Принцесса глухо зарычала, попыталась обернуться, но он не дал.
— Мы играли друг против друга, — шептал он меж поцелуев. — В бездну такие платья… Мы играли всегда против друг друга…
— И ты проиграл, — прохрипела она, задыхаясь от возбуждения.
Ларан рассмеялся, и ей внезапно до одурения захотелось перейти к иным играм. Почувствовать в себе его плоть.
— Уверена? — прошептал он на ухо, а затем укусил его, и Гедда выгнулась как натянутый лук, застонав. — Ты ж моя похотливая девочка, — прошептал герцог.
— Расстегни платье…
— Нет, — засмеялся он. — Не раньше, чем ты согласишься сыграть со мной в одной команде.
Мысли путались в её голове. Его руки смяли платье на её груди. Это оказалось больно и пряно.
— Ты хочешь играть против Альшарса? Зачем это тебе?
— Он мне не нравится, — капризно процедил Ларан. — Он — урод. А, ты знаешь, я люблю всё красивое. Я хочу, чтобы королевой кровавых всадников стала ты.
— У всадников не бывает королев…
— Ты станешь первой. У тебя получится. Я в тебя верю.
Он вдруг отпустил её и отстранился, и Гедда, резко обернувшись, посмотрела в его глаза. Но те искрились насмешкой и в них ничего не читалось, кроме вспыхивающих искорок страсти.
— Почему я должна тебе верить?
Ларан отступил от принцессы, скрестил руки на груди, расставил ноги, словно нарочно демонстрируя ей идеальную фигуру воина.
— Верить? — переспросил, вздёрнув брови. — Ты разочаровываешь меня, милая. Верить нельзя никому. Я был бы идиотом, если бы рассчитывал на твоё доверие.