Хранитель вселенной. Одобренный брак

Карина грустно усмехнулась про себя: в этот раз бесивший ее запрет высаживаться в незнакомых местах был ей на руку. Он даже не представляет себе, насколько на руку…

— Доброго вечера, Карина, — сказал Рональд.

Ничего себе, подумала Карина. Сердце медленно съехало вниз по платформе из грусти и разочарования. Впервые за двадцать дней он не позвал ее ужинать.

— Через пять минут у меня неотложные дела в одном мире, — пояснил он, заметив ее разочарование. — Поэтому тебе придется поужинать без меня.

Карине захотелось набраться наглости и попроситься с ним. Но стена обмана, вставшая между ними, делала это невозможным. Казалось, теперь она не могла пересечь эту черту, за которой оставалось их непринужденное общение и нереальная для таких разных существа близость.

Глава 10. Начало конца

Следующим вечером Карина освободилась раньше обычного, чтобы отдохнуть и прийти в себя. Ей было грустно. Решение отправить сообщение во что бы то ни стало вызрело, стало четким и неизбежным. Ей казалось, она поступает правильно. Представления о долге вышли на первый план, теперь она ясно видела, что нужно сделать именно так, как решили.

Но от этого было грустно. Потому что ей по-прежнему не хотелось этого делать. Вернее, хотелось другого — сделать как надо, как велит долг, но чтобы он ее понял. Понял ее мотивы, понял, что она не может иначе. Понял и простил, а может быть — даже одобрил ее действия. Но это было невозможно. Карина не сомневалась, что, если он узнает, их отношения уже не будут прежними. Да и непреодолимая стена обмана, который ей теперь придется продолжать, о котором придется помнить каждый день, встречаясь с ним, перечеркивала прежнюю всепроникающую спонтанную близость. Об этом лучше не думать. Иначе, чтобы сломать эту стену, она может передумать, свернуть, совершить необдуманный поступок, который не даст их планам осуществиться.

И все же грусть была полна смирения, поэтому можно было идти дальше по этой дороге и исполнить свой долг.

Как и накануне, в этот вечер она отправилась сдавать отчет без предварительного звонка. Седьмая дверь направо по коридору была закрыта. Может быть, его нет, подумала Карина, привыкшая, что, когда Тарро на месте, его дверь слегка приоткрыта. Она встала перед экранчиком и сообщила привычное «арра Карина Ландская». «А может, я делаю это в последний раз», — подумалось ей, и в груди защемило. Она просто не сможет жить, не приходя каждый день сюда!

Дверь неожиданно отъехала в сторону, и Карина вошла. В зале никого не было. Видимо, дверь была запрограммирована открываться сама перед некоторыми членами правительства, подумалось Карине. Она постояла в центре зала, подумала и решила немного подождать. Можно было позвонить Рональду, узнать, когда он вернется, но ей не хотелось. Хотелось дождаться его без звонка. Или не дождаться…

Она прошла вдоль стола, за которым он обычно сидел, провела рукой по его гладкой поверхности, походила вдоль стен и остановилась перед правой дверью в дальнем конце. Левая дверь вела в личный кабинет Рональда, где она впервые столкнулась с ним нос к носу, когда пришла с дурацким вопросом о своей профориентации на Тайвани. Карина улыбнулась, вспоминая об этом. Какая она была глупая и как его боялась! Центральная дверь в стеклянной стене вела в сад. А за правой дверью Карина никогда не была.

Она постояла перед дверью, размышляя о том, что помещения впитывают дух, энергетику владельцев. Здесь все было пропитано деловым спокойствием Тарро, и Карина чувствовала себя комфортно. Она привыкла. Эта обстановка, как и он сам, уравновешивали ее, придавали спокойствия и уверенности. Карина усмехнулась и сделала еще шаг к правой двери. В этот момент, к ее изумлению, дверь отъехала в сторону.

Она ожидала, что из-за двери появится Рональд, но этого не произошло. Перед ней предстала пустая комната. Поколебавшись лишь десятую долю секунды, Карина вошла. А ведь это его спальня, подумала она. Спальня была достаточно просторной и аскетичной при этом. Ничего лишнего. Большая кровать, упирающаяся в ближайшую стену, шкаф слева, в дальнем конце — стеклянная стена с дверью, за которой колыхались листья деревьев и кустов. Возле правой стены стоял стол с информационной установкой, небольшое кресло на силовой подушке. Две картины на стенах напротив друг друга.

На одной из картин был космический пейзаж с розово-голубой галактикой справа и коричнево-золотой планетой — газовым гигантом вроде Юпитера — слева. Ничего особенного, но если присмотреться, то взгляд начинал тонуть в полотне, и появлялось ощущение, что изображение живое, что вихри на планете закручиваются, разлетаются, сливаются друг с другом, а свет звезд летит через холодную космическую тьму. Карина знала, что такой техникой письма владели древние коралийцы, унаследовавшие ее от уалеолеа. Техника была очень сложная, сейчас так писать умели лишь некоторые коралийские художники и Ар'Дэйн, прославившийся своим талантом.

Карина с неохотой оторвала взгляд от изумительного пейзажа и подошла ко второй картине. Это тоже был пейзаж, но более привычный для земного глаза. Глянцевая гладь озера с округлой рябью под нежно-розовым небом в свете заходящей белой звезды. Она с удивлением узнала озеро Тэйр. Картина была выполнена в той же технике, поэтому рябь на воде переливалась, катилась к берегу, звезда двигалась к закату. Сентиментально, подумала Карина и вздохнула. Честно говоря, она немного соскучилась по Коралии. По самой планете — было в ней что-то волшебное, настолько прекрасное, что душа, единожды соприкоснувшись, будет снова стремиться к этой красоте. Да и с озером Тэйр у Карины были связаны приятные и нежные воспоминания. Она еще пару секунд полюбовалась знакомым пейзажем и вернулась к первой картине. Что значит для их хозяина коралийский пейзаж, в целом понятно, а вот с этим космическим оставались вопросы. Карина уставилась на картину, проникая в нее взглядом, впитывая ее атмосферу и пытаясь понять, что именно в ней привлекло Рональда, раз он разместил ее прямо у себя в спальне.

Она так глубоко ушла в пространство полотна, что не услышала шорох отъехавшей в сторону стеклянной двери. А вот пристальный взгляд в затылок она не могла не почувствовать. Карина обернулась.

— Карина? — Рональд с наигранным удивлением поднял вверх брови и с улыбкой добавил: — Могу я узнать, что ты делаешь у меня в спальне?

— Дверь отъехала в сторону, когда я подошла вплотную к ней, — призналась Карина. Ситуация была идиотская, но после тридцати с лишним дней на Тайвани она стеснялась его намного меньше.

— И ты не смогла преодолеть любопытства? — рассмеялся он. Вообще, обнаружив ее здесь, он сильно развеселился.

— Да, уверена, что любому тайванцу было бы любопытно побывать в спальне Тарро. Картины у тебя классные, — улыбнулась она. — А вообще я сдать отчет.

— Присаживайся, Карина, — Рональд указал ей на кровать, а сам остался стоять, пристально глядя на нее.

Карина нерешительно присела на краешек кровати. Его кровати.

— Тебе не обязательно сегодня сдавать мне отчет, — вдруг сказал он. — Я догадываюсь, что вы весь день готовились к завтрашнему вылету. Детали меня не интересуют.

— Да, так, — удивленно согласилась Карина. Раньше он еще ни разу не освобождал ее от необходимости сдать отчет. — Скажи тогда, а что на этой картине, с газовым гигантом?

— Газовый гигант, — усмехнулся Рональд. — Это планета, которая сыграла определенную роль в моем первом проекте. Однажды я изобразил ее по памяти.

— Ой, а ты что, владеешь древнекоралийской техникой письма?! — изумилась

Карина. До сегодняшнего дня она вообще не знала, что он умеет рисовать!