Хранители миров

– Говори! Говори, жалкий мальчишка! А не то...

– А не то, что?!
– Гаркнул Тими.
– Что ты мне сделаешь, уродина, что?!

– А не то.
– Фарх-харад закатил глаза.
– А не то, я тебя съем!

– ...

Ночной воздух заполнился пронзительным детским криком.

– =-

Легонько покачивающиеся резные масленые лампы освещали приятным мягким светом небольшое помещение. Из огромной старой бочки, почти не переставая, лилось холодное пенистое пиво. Толстый бармен, лукаво улыбаясь, наливал в долг, конечно же, прекрасно понимая, что рано или поздно, все, заработанные местными мужиками деньги, рано или поздно будут у него в кармане. В общем, это был, небольшой уютный трактир, какими нынче был богат любой, уважающий себя, городишка. Такие места для многих и многих со временем становятся родным домом; в конце концов, что может быть лучше, чем сидеть в компании хороших друзей и потягивать "сладкое" пиво или вино, или ром, или... ну в общем, кому в каком состояние нравится являться домой (а точнее, как скоро доходить до этого состояния).

– Вот, что я вам скажу, мужи.
– Прислонившись к деревянной балке, возле небольшого круглого столика сидел крепкий мужик с огромной черной, как смола, бородой.

– Да погоди ты, - прервал его, сидящий напротив, невысокий коротко стриженный толстяк, - сначала дай рассказ дослушать, а потом судить будешь.

– Ну так вот, - зазвучал голос третьего собеседника, старого рыжебородого охотника с подстриженной под апельсин лысиной, - тогда, значит, он и говорит, мол, не соперник ему ни аллигатор, ни носорог, ни буйвол, да и!...

– Знаете, что я вам хочу на это сказать...
– Вновь зазвучал бас чернобородого.

– Да постой ты!
– Отмахнулся от него толстяк.
– Давай, давай, рассказывай, что дальше-то было.

– Ну а дальше, значится, как схватил он кашалота этого, да, как!

– Какого еще кашалота?
– Чернобородый лениво прищурил глаз.
– То ведь слон был.

– Ну!.. Ты дашь дослушать или нет?!

– ...Да, как свяжет этого крокодила в узел, что тот и запищать не успел! Вот те зуб, лично сам видел!

– Ну... чудеса, чудеса...
– Толстяк откинулся на спинку стула.

– Так, вот я вам хочу сказать!...

– А как же ему удалось-то так?
– Не обращая внимание на соседа, продолжал толстяк.
– Я бы ни за что не сумел одолеть... этого, как там его... орангутанга в общем этого.

– ...Много баек приходилось мне слышать за жизнь, - все-таки закончил чернобородый, - но чтоб такая брехня!

– Землю есть буду, если хоть на толику приврал!
– Обиделся лысый.
– Ты громилу этого видел когда? А?... Не видел, значится, а я вот видел, так что помалкивай.

– А ты мне рот не затыкай. Громилу твоего я видать не видывал и только в гробу видать желаю, а вот кого я наблюдал много раз, лысая твоя башка, так это пустынного носорога и вот, что я вам скажу...

– Не веришь, не надо!
– Вмешался толстяк.
– И вообще, не хочешь слушать, проваливай отсюдого!

– ...громилу твоего, он не то что в узел... Как пса шелудивого на рог намотает!

– Так у него и рога-то нет, дубина!

– У кого?

– У аллигатора того! У кого еще!... Всё, выметайся отсюда, надоел уже!

– Как есть, брехня.
– Вмешался равнодушный голос бармена.

– Вот те зуб!...

– А то!
– Чернобородый разом опрокинул в себя пол-литровую кружку.
– А что это ты мне проваливать указываешь, а? Никак в вышибалы заделался, в силачи главные.

– Да уж покрепчей тебя-то буду!
– Огрызнулся толстяк.

– Не вздумайте тут потасовку устроить.
– Вновь вмешался бармен.
– И так уже всю мебель переломали.

– Потасовку?!
– Наиграно удивился лысый.
– Да разве мы можем тягаться с этой черной бородой? Она же, поди, вон какая сильная.

– Ну, сильная, не сильная, - махнул рукой чернобородый, - а уж и вас всех вместе взятых и вашего громилу надеру, как драных котов.

– Предлагаю опрокинуть за это по паре кружечек.
– Неожиданно прекратил спор толстяк.
– А, как ты считаешь, Громила?

Рядом с барной стойкой тихо сидел огромный детина с длинными усами и косматой шевелюрой.

– Он еще не выпил свой десяток литров, чтобы отвечать на всякие глупости.
– Осведомил толстяка бармен.
– Ты что, забыл, какой он молчун, когда трезвый?

– Опрокинуть, это можно, это хорошо.
– Угрюмо ответил косматый.

– Бармен! Налей нам...
– Оживился толстяк.

– Знаю, знаю, чего орать-то... Но, ты же всегда молчишь...

– Так старина Грофолд и есть ваш Громила?!
– Перебил бармена чернобородый.
– И вот он крутил в узел слона?!

– Как пить дать, крутил.
– Пробубнил лысый, вливая в себя содержимое кружки.

– Как пить дать, брехня!
– Отмахнулся в ответ чернобородый.

– А вот и нет!
– Никак не унимался толстяк.
– Ты бы сам, у Громилы спросил, брехня, аль нет?!

– А чего тут спрашивать, брехня, она и есть брехня!

– Вот те зуб!

– Брехня первосортная.
– Озвучил свое мнение бармен.

– Эй, Грофи, старина! Ну скажи же им, а!

Все замерли. Громила неторопливо опрокинул очередную, десятую по счету кружку, и так же неторопливо повернулся к столику, за которым развернулся столь яростный спор.

– Ну и?!
– Не выдержал толстяк.
– Правда это?!

– Вы о чем?
– Громила почесал затылок.

– Ну это... когда, значит, ты в джунглях-то был...

– Брехня.
– Не дал договорить лысому Громила.
– Мужи, давайте лучше выпьем, а?

– Да как ж не выпеть, выпьем...
– Отозвался чернобородый.
– Вот видите!

– А чего тут видеть-то? Никто с тобой и не спорил... А вот еще одна, значится, история...

Подобное пустое время препровождение длилось еще долго, пока, наконец, ни открылась дверь, и в трактир ни зашел маленького роста пожилой человек с небольшой, слегка уже поседевшей, бородкой. Завсегдатели примолкли. Все, кто жил в трактире, а таких было человек тридцать, уже давным-давно находились в оном, еще несколько человек, кто ходил туда через день, так сказать, тоже уже стояли на посту (хотя стояли, разумеется, далеко не все). Поэтому прибытие любого нового посетителя, обычно принималось с большим интересом. Не то, чтобы странники были такой уж редкостью, но все же, когда с утра до вечера смотришь на одни и те же пьяные морды, хочется какого-то разнообразия.

– Приветствуем тебя, добрый путник!
– Подал голос толстяк.
– Присаживайся, чай устал с дорожки-то, сейчас наш дорогой хозяин трактира нальет тебе кружечку бесплатного пивка.

– Вот еще чего.
– Буркнул под нос бармен, заполняя живительным напитком литровую кружку.
– Размечтались... Милости прошу, дорогой гость!

Странника быстренько усадили к тому самому столу, за которым, еще минуту назад, так яро спорили чернобородый и компания.

– Ну что, - начал лысый, - какие вести у нас сейчас по дорогам-то летают, рассказывай не тяни.