Хранители времени

Ей пришлось отказаться от многих любимых развлечений, в том числе от акробатических полётов и телепортического пинг-понга. Она не могла ни рисовать, ни лепить, потому что привыкла оживлять свои картинки и маленькие фигурки. Нельзя было даже с удовольствием почитать, - богатое воображение тут же выколдовывало целые сцены из сказок и приключенческих романов.

Сначала Полина до блеска выдраила свою комнату, потом перемыла во всём доме окна. Мерлинда тихонько посмеивалась и по вечерам рассказывала Конраду, что лучших каникул у неё никогда не было. Дети преподносили ей только приятные неожиданности, и она перестала всё время волноваться, что после очередных магических фокусов Полина останется без головы или что Ник сорвётся с какого-нибудь обрыва, карабкаясь по горам.

Ник с утра до вечера возился в огороде, - он предпочитал трудиться на свежем воздухе. Конраду теперь не приходилось напоминать ему о пустом дровяном ящике, все растения были вовремя политы, а от сорняков не осталось и следа.

Конечно, Полина не удержалась и спросила у Ника, зачем всё-таки приходили коты. Но брат, который обычно делился с ней всеми секретами, стал уверять её, что тоже ничего не слышал. Это была откровенная ложь, и Полина так обиделась, что решила ничего не рассказывать Нику о разговоре, подслушанном в стоге сена.

Проблемы начались, когда домой вернулись близнецы. По молчаливому согласию ни Полина, ни Ник не рассказали братьям о ночном приключении. Но если Ника, который целый день сидел дома и вёл себя как-то странно, они опасались трогать, - можно было и по шее получить, - то Полина окончательно лишилась покоя.

Донат и Бажен привыкли, что младшая сестра постоянно крутится где-то рядом, и не понимали, почему она больше не хочет с ними играть. Сперва они решили, что Полина обиделась из-за того, что после "кисельной" истории они остались в лагере, и долго просили у неё прощения. Когда это не помогло, они обиделись сами, но от Полины не отстали.

Дотошные близнецы некоторое время понаблюдали за сестрой и заметили, что она совершенно перестала пользоваться пси-энергией. Чтобы подтвердить свои догадки, они стали её провоцировать. В Полину "случайно" полетели разные предметы - мячи, стеклянные вазы, глиняные горшки и вёдра. Если она не успевала поймать "снаряд", то старалась хотя бы увернуться, но магию не применяла. После того, как Бажен "не нарочно" грохнул об пол любимую мамину супницу, а Полина и ухом не повела, братья решили поменять тактику.

Вопреки их ожиданиям, зацепившись ногой за натянутую на крыльце верёвочку, Полина не левитировала, а упала и больно ударилась. Она не жаловалась родителям, и те благоразумно не вмешивались, хотя внимательно следили за разгорающейся войной. Донат и Бажен вели тщательно продуманную осаду, а Полина стойко защищала свою крепость.

И всё-таки близнецы добились своего. Подкараулив момент, когда Полина сидела в саду, Бажен залез на верхушку грецкого ореха и громко закричал:

– А вот сейчас ка-ак прыгну!

Полина беспомощно огляделась по сторонам, но рядом стоял только ухмыляющийся Донат.

– Ты же не позволишь ему разбиться, верно?
– спросил он.

Она не успела ничего ответить, потому что раздался треск ломающихся веток. Бажен полетел вниз. Ей пришлось применить магию, чтобы замедлить его падение.

– Ура!
– радостно завопили близнецы.
– Мы победили!

Полина убежала в дом, так и не заметив Ника, который всё видел. Что было дальше, она не знала. Она плакала у себя в комнате, потому что нарушила обещание. Вечером к ней зашёл Конрад.

– Мы с мамой всё знаем, - сказал он.
– И мы договорились, что это не считается.

– Да?
– недоверчиво спросила Полина, перестав плакать.

– Бажен прыгнул нарочно. У тебя просто не оставалось выбора.

Она заметно повеселела, но потом честно призналась:

– Близнецы не знали, почему мне нельзя пользоваться магией.

– Правда?
– Конрад сделал вид, что удивился.
– Тогда тебе придется решать, кто из вас пропустит ярмарку. Если ты считаешь, что сама виновата, то никуда не пойдешь. Если виноваты близнецы, то...

Такого Полина не ожидала. Конрад умышленно заманил её в ловушку, чтобы посмотреть, что она станет делать. Искушение было велико, но чувство справедливости победило.

– Я сама виновата, - тихо сказала Полина и отвернулась.

Конрад крепко прижал её к себе и поцеловал в макушку:

– Я в тебе не сомневался. И не вздумай снова реветь. Если ты продержишься ещё несколько дней, то твоё желание непременно осуществиться. Я тебе обещаю.

Через некоторое время близнецы пришли просить прощения. У обоих были подозрительно красные уши, причём у Бажена - правое, а у Доната - левое. Когда обеими сторонами были принесены взаимные извинения, братья признались, что уши им надрал Ник.

После завтрака Конрад и Мерлинда вместе с детьми отправились на ярмарку. Бажен и Донат на время стали пиратами, Ник - мушкетёром, а Полина превратилась в рыжеволосую Пеппи Длинныйчулок.

Сначала они вместе ходили по рядам, рассматривая изделия из кожи, посуду, ткани, плетёные корзины, вырезанные из дерева фигурки, стеклянные вазы и прочие товары. Вскоре Мерлинда, заметив, что дети заскучали, отправила их в шатры аттракционов.

– Когда наиграетесь, приходите к цирку, - сказала она.

Первый шатёр, в который они вошли, оказался лабиринтом. Затем был шатёр, в котором можно было драться подушками. В третьем нужно было решить кучу головоломок. В четвёртом обитали ужасные монстры. В пятом вместо обычного пола был ледяной каток. Но больше всего времени они провели в шатре ожившей сказки. На этот раз это были "Приключения Алисы в Стране Чудес". Полина ничуть не удивилась, когда стала Чеширским Котом. Донат превратился в Кролика, Бажен - в Шляпу. Ник так и не признался, кем он был. Полина подозревала, что Алисой.

Потом они смотрели цирковое представление, катались на каруселях и участвовали в шуточных состязаниях. Донат и Бажен выиграли шоколадного зайца, быстрее всех добежав до финиша "на трёх ногах". В соревнованиях на ловкость Полина почти победила, но в последний момент запуталась в носках длинных Пеппиных туфель, и свалилась с бревна.

Компенсировать неудачу она решила с помощью пирожных и конфет и к началу детского бала до тошноты объелась сладостями. От мыслей о вальсе, в котором ей предстояло кружиться, рвотные спазмы подступали к самому горлу. Мальчишки смотрели на неё сочувственно, а родители безжалостно заявили, что "нет меча более опасного для человека, как его собственная жадность", и предложили ей посидеть на скамейке возле танцевальной площадки.