Хранители. Единственная

– Проиграл? А я что, вёл какую-то игру? А, точно. Но знаете, я веду её до сих пор!

После этого его вскрика он вдруг достал из-за пазухи чёрный свёрток. Большой такой.

И Глаголева обомлела, остановившись.

Виталий протащил взрывчатку. Уж каким образом – она не знала, и знать в этот миг не особо хотела. Она услышала, что Маргарита и Алексей стояли прямо рядом с ней, у колонны. И это было неправильно. Что именно? Да всё. Всё не так. Всё неправильно.

Алина слегка отклонила голову назад.

– Рита, беги, – прошептала она, не сводя взгляда с Богомолова.

– Что? – не поняла её просьбы та.

– Рита, у тебя ребёнок, дочка дома ждёт… – затараторила Глаголева, делая осторожные шаги назад. – Понимаешь, Рит? Тебя Кристина ждёт. Домой тебе надо.

– Да что ты…

– Взрывчатка, – выдохнул Князев, наконец, увидев, чего так опасалась Алина и инстинктивно встав перед девушками, загораживая их, хотя это бы и не помогло. Он видел злорадствующее лицо Виталия и понимал, что его уже – не остановить. И люди из бригады, находившиеся не так уж далеко, тоже это понимали. Смотрели с ужасом и боялись подойти ближе к предателю.

Боялись умереть из-за его действий, всё равно осознавая, что рано или поздно это произойдёт.

– Беги, Рита, – повторилась Алина и, наконец, полностью развернулась к ней. – Беги.

И та ринулась бежать к выходу со станции. Благо, не было здесь этого дурацкого экскаватора, на котором она бы лишь потеряла время. Ступеньки, которые можно было перепрыгивать без боязни.

Сама же Глаголева с места уже не сдвинулась. Она чувствовала, что Алексей хотел что-то сделать. Ринуться вперёд, обезвредить противника. Она увидела, что он действительно дёрнулся с места, и мигом схватила его за руку, оттащив назад, сама тоже таким образом отправившись куда-то туда, ближе к выходу, но не к нему. Рита уже скрылась за поворотом. Забавно, что Богомолов позволил ей уйти.

Забавно, что в следующую секунду прогремел долгожданный взрыв.

***

Надо было идти.

Это стало понятно, когда на ноутбук пришло последнее сообщение, с адресом. Энсел хотел его удалить, но Сандра остановила его. Прочитала, запомнила, но сказала, что это какая-то ерунда. Позволила стереть.

На самом же деле было довольно-таки понятно, что же это за адрес. Это было письмо для неё. Коллендж её ждала. Что ж, она получит своё, подумала Сандра. Она действительно решила отправиться к ней. И пусть за этим могло проследовать возвращение в Штаб – это её уже не особо коробило. Сама ведь убедилась недавно: убивать её та не собиралась.

Но прежде чем пойти, ей хотелось поговорить с одним-единственным человеком. И это был, разумеется, Маркус.

Когда они зашли в комнату, она сразу стала разглядывать его, стараясь запомнить в деталях. Взъерошенные, более-менее коротко подстриженные каштановые волосы, на свету отливающие ореховым. Карие глаза, всегда немного прищуренные. Ямочки, появляющиеся на щеках, когда он улыбается. Мягкие очертания лица. Широкие плечи, высокий рост.

Примечательная внешность, примечательная душа, спрятанная в ней.

– Вы с Хлоей знали ведь Мирабель? – спросила она издалека.

– И не один год, – нервно фыркнул он. – Только как так вообще могло получиться, что её никогда не существовало?

– Не знаю. Она была вундеркиндом, да? А на самом деле такая же, как я.

– Ну уж нет, – запротестовал Маркус. – Ты не такая подлая. Даже несмотря на то, что ты многого недоговариваешь.

Сандра проглотила слёзы, вот-вот готовые было родиться. Да, последнее время она докатилась до уровня заядлого нытика, а вот как выбраться наверх – не понимала. Видимо, этому её никто не учил. А плакать её научила жизнь.

– Но то, что она сказала, я без внимания не оставлю, – твёрдо сказала она, стараясь не смотреть ему в глаза. А Маркус её не совсем понял. Вернее, понял, конечно, но всячески наделялся, что подумал не о том.

– В каком смысле? – медленно спросил он.

Девушка, наконец, нашла в себе силы посмотреть на него. Слабо улыбнуться. Ещё раз постараться запомнить его таким, каким он был всегда.

И тогда он понял, о каких именно словах Джулии велась теперь речь.

– Я тебя не пущу, – решительно заявил он. – Ты не понимаешь, на что идёшь.

– Маркус, со мной ничего не случится, – начала она убеждать его.

– Конечно, не случится, ага, – растягивая слова, передразнил он её. – Это Аманда. Это просто человек-сюрприз в наряде клоуна-убийцы, и если ты…

Пока он не успел договорить, Сандра вдруг схватила со стола ножницы, которые приглядела тут, ещё когда только зашла, и захотела было резануть себя ими по коже, но Маркус выхватил их у неё, задев свою руку. Нарочно ли, случайно ли – непонятно. Но теперь кровь стала проступать на месте его пореза.

Девушка втянула сквозь зубы воздух, ухватив его за запястье и глядя на порез на внешней стороне. Потом отвела взгляд.

– Издеваешься, правда? – вспыхнула она. – Да это тебя оставлять опасно, это с тобой может что угодно произойти, это…

– Смотри! – оборвал он её причитания, ошеломлённо указывая на руку. Сандра тут же замолчала и посмотрела на порез.

Вернее, туда, где он мог бы быть, но где теперь были лишь пара капель крови.

Она подняла голову и глазами словно задала ему немой вопрос: как? Что это, почему? Откуда?

– Может, это последствия уколов? – предположил он.

– А может, это уколы – последствия вот этого? – в свою очередь заметила девушка.

Эта скорая регенерация начинала пугать. Когда она отсылалась лишь однажды, у неё, её хотелось сбросить на глюк, последствие пребывания в школе, да на что угодно. А теперь, когда порез Маркуса зажил с не меньшей скоростью, это всё было как минимум странно, а как максимум – странно.

Сандра скользнула руками по его предплечьям, смотря ему в лицо. Боялась ли она сейчас? Не особо. Она уже не знала, чего ей стоило бояться. Ближайшей встречи с Коллендж? Да нет, её она ждала. Регенерации? Она пугала, но не слишком сильно. Не успеть чего-то сделать?

Прямое попадание.

Она зажмурилась, потом раскрыла глаза. Время шло. Время вбегало. Время заканчивалось.

Она отложила ножницы, которые вновь оказались в её руке. И снова вернулась к Маркусу. Ощущая, как на душе уже скрипел расстроенный рояль.

– Я люблю тебя, – проговорила Сандра, чувствуя, как к горлу подступает тяжёлый ком. А Маркус резко выдохнул, глядя на неё и понимая: просто так она бы сейчас этого не сказала. Не потому что этого чувства в ней не существовало, а потому, что она не считала необходимым о нём кричать вслух. А значит, сейчас они несли в себе и другое значение.