Хранительница Темного пламени

— А где все? — прокричал пожилой мужчина, явно немного тугоухий.

— Решили отдаться любви, — объяснил ему Гато.

— Слава Темной Хранительнице, а то совсем с ума посходили. Стали свадьбы ждать как светлые — старик улыбнулся ртом с редкими зубами, поковылял к выходу из зала. Мы, впрочем, последовали его примеру. Больше на этой вечеринке оставаться не было смысла.

— Мы скорее всего сорвали поставку невест для светлых, — со смехом сказал Гато. Я же спотыкнулась, уставилась на мужчину круглыми глазами:

— План был только их немножко раскрепостить, да вывести из под бдительных взоров родителей.

— А ты думаешь, что их все это время останавливало? — дикий пес выглядел довольным и сытым, ну да, он объелся любимой эмоции. — Мы предоставили им отличную возможность списать свое грехопадение на тебя. Не думаю, что тебя вскоре снова пригласят в город Колдунов.

— Не особенно то и хотелось. — буркнула я в ответ. Карету Турмалин забрал с собой, чтобы подготовить лошадей, поэтому моя мечта пройтись пешком исполнилась. Воздух пах цветами, тьмой и магией. Мы отправлялись прочь от особняка главы Совета. Мысли о возвращении в деревню радовали меня, словно она и вправду стала моим домом. Лесная ведьма…, быть может и так.

Вы вышли из ворот и неспеша пошли по хорошо освещенной дороге. Дариан смеялся:

— Никогда не думал, что смогу зачаровать такую толпу. В тебе действительно прорва магии, Мелания, — он выглядел немного уставшим после своего представления. — Жду не дождусь, когда мы вернемся обратно в Таверну, здесь воздух такой сухой.

Наша шалость всех привела в хорошее расположение духа. Гато попытался повторить песню Дариана, отчего сирена заткнул уши руками и взмолился.

— Тебе медведь на ухо наступил, кошак мартовский.

Я тихо посмеивалась, наблюдая за пыткой для этого утонченного любителя музыки. Асмодеус, расслабленный мгновенье назад, вдруг замер. Он преградил мне путь, встав живой стеной:

— Впереди засада.

Не успел он это произнести, раздался оглушительный свист, вспышки, глаза обдало огнем и я потеряла способность четко видеть.

— Во имя Великого Просветителя! — закричал кто-то. Не сговариваясь фавориты встали вокруг меня живой стеной. Гато потребовались секунды, чтобы трансформироваться в звериную форму, Асмодеус изменил только верхнюю часть тела, став похожим на классического оборотня из ужастиков, Дариан вытащил длинный кинжал. Нападавшие выскользнули из темноты. Я успела насчитать семерых, когда сбилась, оттесняемая поднявшимся ветром.

— Стихийники, — прорычал Асмодеус, — убивайте, не щадите, или нам не победить.

С этими словами он ринулся в толпу, полосуя когтями, игнорируя летящие в него огненные шары и камни. Гато бросился на невысокую фигуру в плаще. Раздался крик, звук разрываемой плоти и маг замер, конвульсивно трепыхнувшись.

— Заткни уши, Мелания, — прокричал в неразберихе Дариан, так я и сделала, а сирена раскрыл рот и издал вопль, от которого два, приближающихся к нам мага свалились на землю с криками боли. К сожалению, много раз подобный трюк сирена проделать не смог. Он крикнул еще дважды, в этот раз неудачно и замолчал. Тихо, сорванным голосом, он прошептал:

— Если у тебя есть козырь в рукаве, Мелания, пора его доставать.

И правда, пятеро магов лежали на земле не шевелясь, но их выскочило еще пять. Асмодеус держал раненную лапу, Гато тяжело дышал, рыча и отступая ближе ко мне, готовый броситься навстречу летящему в нас заклинанию, Дариан достал клинок, готовый бороться за меня.

— Мы убьем тебя, Хранительница! — закричал один из нападавших. Он сбросил капюшон, закрывающий ему лицо. — Меня зовут Мерт и сегодня я стану героем!

Он театрально подбросил в воздухе сгусток пламени. Вот какие неотложные дела ждали сына Морганы. Мужчины загудели, засмеялись, они праздновали мою кончину и рождение для себя нового мира без Хранительницы.

— Брось пламя, — воскликнула я, пытаясь применить способности отца. Рука мужчины дрогнула, но он продолжил подбрасывать огонь.

— Так вот, кто твой папочка. Менталист! Мне мозги не запудрить, ведьма, — он вытащил из ворота рубашки странную щепку. Какой-то блокатор моих способностей, судя по всему. Осталось только выяснить, есть ли у них всех такие щепки. «Нападайте на него»: — прокричала я мысленно, обращаясь к стоящим на ногах мужчинам. «Нападайте на него»: — кричала моя светлая часть, приказывая им подчиниться. Двое из нападавших действительно ступили к Мерту, один швырнул в него деревянным копьем, другой бросился с кулаками. Воспользовавшись неразберихой, Гато прыгнул еще на одного, но был отброшен ударной волной и сломанной куклой упал к моим ногам. А тем временем Мерт разобрался со своими друзьями.

— Не плохо, ведьма. Вот только тебе надо лучше учиться.

Асмодеус стал перетекать в свою полную животную форму, но вдруг взвыл:

— Хотел мою подружку увезти, песик? Я и это предусмотрел, — парень указал на брусчатку, мы не заметили, но по ней вились какие-то символы. — Ловушка для диких песиков. Удивительно, что ты хоть частично смог обратиться.

Асмодеус завыл зло, протяжно, обреченно. Он встал передо мной и я поняла, что маги смогут ко мне подступиться только перешагнув через его безжизненный труп.

Это было несправедливо, земля подарила им способности, дала им здоровые тела, судьба подарила им еще и богатство, накопленное предками, а они распоряжаются всем этим так? Да они недостойны ни крохи своей силы. Мое сердце вдруг заболело, а дышать стало тяжело. Я увидела в каждом из них пламя, ярче всего оно горело в Мерте, Темное пламя, божий дар. Я почувствовала, что я должна сделать. Одними губами я обратилась к огню внутри мужчин, тому, что давало им силы и сказала:

— Погасни.

Тут же направленные в нашу сторону заклинания потеряли силу. Мужчины удивленно оглядывались, щелкали пальцами. Раздался обреченный крик. Один из них понял, что только что произошло.

— Она забрала нашу магию! Она … она, — впрочем, больше я ничего не слышала. Боль в груди достигла точки, когда сознание решило, что ему не стоит больше присутствовать в реальности. Темная пелена накрыла глаза, а что произошло дальше, я не знаю.

Глава 16.

Темное и светлое.

Две девушки резвились на цветочном лугу. У одной из них были солнечного цвета волосы, у другой черные глаза. Они танцевали, держась за руки и там, где они ступали, распускались новые цветы. Эти цветы набирали силу, полные бутоны раскрывались, а затем они опадали, гнили, превращались в ничто, чтобы стать плодородной почвой, из которой снова рождались цветы. Одна из них поклонялась Хаосу, другая верила в Порядок, одна была сдержанна, другая распущенна. Но они были единым целым и любили друг друга, считая, что главное — это гармония.

Голова раскалывалась, в горле пересохло, от света резало в глазах.

— Воды, — пробормотала я пересохшими губами. Тут же кто-то услужливо поднес стакан к губам. Я раскрыла глаза и увидела перед собой лицо Турмалина.

— Где мы?

— Все еще гостим у Теуро. Ты была слишком слаба, мы не рискнули тебя перевозить.

Я кивнула. Голова взорвалась болью.

— Сколько…

— Сколько ты пролежала в беспамятстве? Два дня. Они ждут тебя.

Не успел он произнести эти слова, дверь в комнату распахнулась и в нее вбежали Асмодеус и Дариан, позади них виноватой тенью скользил Теуро.