Хроника Адама Бременского и первые христианские миссионеры в Скандинавии
Шрифт:
Судьба самого епископа Сигфрида и обстоятельства вокруг крещения Олава Шётконунга рассматриваются во втором очерке настоящей монографии, здесь же я приведу лишь краткие сведения о датировке и рукописной традиции памятника. По мнению Л.-У. Ларссона, «Житие святого Сигфрида» основывалось на устной традиции, а в настоящем своем виде возникло в 1205/1206 г. [454] Т. Шмид была склонна датировать житие ближайшими десятилетиями после 1280 г. [455] Думается, что если учесть время создания выявленных Л.-У. Ларссоном рукописей [456] , а также время возникновения того варианта сюжета о крещении Олава, который зафиксирован в житии [457] , то наиболее вероятная датировка памятника – это 50-е – 60-ее гг. XIII столетия.
454
Larsson 1964. S. 42.
455
Schmid 1931. S. 89–94.
456
Larsson 1964. S. 31–37.
457
См. очерк II в наст. изд., а также: Sawyer 1987. P. 104.
Критического издания, которое бы учитывало все известные ныне списки, до сих пор не существует. Рукописи «Жития святого Сигфрида» относятся ко времени, значительно отстоящему от времени возникновения первоначальной версии жития. Кроме того, существенно различаются между собой редакции памятника, среди которых не только латинские, но и шведские, представляющие собой переводы-переложения латинских [458] . Вероятно также, что не все рукописи еще выявлены.
Вообще говоря, текста, который можно было бы с полным основанием назвать житием святого Сигфрида, не существует. Все дошедшие редакции входят в сборники литургического характера (бревиарии), то есть представляют собой более или менее краткие пересказы первоначального жития, входившие в оффиции (службы), то есть зачитывавшиеся в церкви в день памяти святого – 15 февраля. Пространная версия того текста, который принято называть «Житием святого Сигфрида» (редакция C согласно обозначениям Т. Шмид), дошла в составе т. н. Codex Laurentii Odonis (прежде имел шифр A 182 в земельной библиотеке Саксонии в Дрездене, однако погиб во время печально знаменитой бомбардировки Дрездена союзниками), относящегося к концу XIV в. [459] , и в его позднейшей копии, относящейся к 1520 г. [460]
458
SRS. Bd. II. P. 365–370; Schmid 1931. S. 72–76; Schmid 1942.
459
Полное
460
SRS. Bd. II. P. 345.
Пространная редакция, получившая название «Historia san cti Sigfridi episcopi et confessoris» («История святого Сигфрида, епископа и исповедника»), считается основной и первоначальной (за исключением отдельных позднейших добавлений) [461] . Предполагаемым местом создания памятника было епископство Векшё, так как в тексте особо подчеркивается связь святого Сигфрида с городом Векшё (центром исторической области Вэренд на юге Смоланда), «в котором он, – согласно последним словам жития, – по воле Божьей, избрал себе пристанище». Впоследствии на основе этой версии жития были составлены многие оффиции Сигфрида, бытовавшие в различных шведских епархиях [462] . Упомяну также, что автор «Жития святого Сигфрида» использовал в качестве литературной модели «Житие святого Ансгария» и сочинение Адама Бременского [463] .
461
Schmid 1931. S. 76–77.
462
Ibidem. S. 99—115.
463
См. примеч. 7, 8, 12, 14, 28–30, 32 к тексту жития. Среди других возможных литературных образцов Т. Шмид называет «Мученичество и чудеса Олава Святого», «Житие святого Виллехада», «Exordium magnum ordinis Cisterciensis», оффиций святого Григория Великого, «Мученичество св. Эдмунда» (Ibidem. S. 78–82; 87).
Публикуемый ниже перевод выполнен по изданию: SRS. Bd. II. P. 344–364, где текст дается по двум рукописям: Codex Laurentii Odonis и его копии 1520 г. (см. выше). В переводе опущены первые два абзаца, которые представляют собой ученое предисловие явно более позднего происхождения.
Был некогда в королевстве Швеция один король, по имени Олав [464] , человек большой доброты, трудолюбия, но также и большого благоразумия, да и в делах воинских необыкновенно удачливый. В сердце его жило благочестие, не потому, однако, что он знал, что это такое. Ибо был он язычником и поклонялся идолам, ничего же другого не ведал. Но как-то услыхал он чье-то упоминание о христианстве, однако к чему это и почему так называется – никак не понимал он того, ибо не познал еще Христа, а наставить его в вере было некому. И был он весьма дружен с английским королем Милдредом [465] – до того, что они обменивались друг с другом роскошными дарами и подношениями, заключили друг с другом мирный договор, и оба их королевства жили в покое. Вот так это было. И вот случилось, что в одном из секретных посланий, которыми они между собой обменивались, король Олав, подвигнутый к тому Божьей благодатью, попросил у английского короля, чтобы он послал к нему кого-нибудь основательно сведущего в истинной вере, объявив, что желает сделаться христианином, если только ему удастся получить точные сведения о вере христиан. Услыхав об этом, король Англии Милдред понял, что Господь посетил сердце его (Олава. – В. Р.), возрадовался же весьма и возвеселился посещению сему, и благосклонно принял просьбу его, соделавшись общником в спасении души его.
464
Шведский король Олав Шётконунг, или Олав Шведский (990-е – ок. 1022).
465
Некоторые исследователи склонялись к тому, чтобы видеть в упоминаемом здесь Милдреде (а такое англосаксонское имя известно: Sawyer 1987. P. 102) английского короля Этельреда Нерешительного (978—1016), однако, вероятнее всего, Милдред – это вымышленный персонаж.
Созывает, стало быть, король Англии всеобщий собор людей церкви и священнослужителей [466] и уведомляет их о богоугодном короля Швеции желании и просьбе, равно как и о намерении его служить отныне Царю Небесному и подклонить выю свою под иго веры. Вот уже три дня заседает созванный королем собор, и много уж произнесено на нем речей увещательных и благочестивых, чтобы отправить к королю Швеции проповедника веры христианской, – но и из столь великого собрания служителей Христовых не находится никого, совсем никого, кто бы во имя Божье захотел возложить на себя тяготы такого путешествия. Ведь на слуху у всех жестокость и дикость языческого племени, поэтому-то и вселился трепет в каждое сердце. Однако Господь Всемогущий, знающий будущее наперед, предвечно алчущий всеобщего спасения и ничьей гибели не желающий, заранее позаботился о том, чтобы послать к шведам такого человека, который бы был вправду достоин изгнать из их душ заблуждения. И вот, после трехдневных заседаний, после того как никто не изъявил желания принять на себя тяготы такого путешествия, будучи вдохновлен свыше, поднимается наконец-то среди собора святой Сигфрид, Йоркский архиепископ [467] , – человек всеми уважаемый и весьма боголюбивый, необычайно искушенный в божественных науках: из сокровищницы знаний своих мог он цитировать и новые и древние писания – и обращается к королю и всем собравшимся лучшим людям королевства с такими словами: «Святейшие отцы, созванные сюда по воле Бога и по приказанию короля, внимайте мне! Почему же не хотим мы исполнить желание Господа и просьбу нашего государя, хотя совершенно очевидно: вот перед нами зн'aмение воли Господней, что д'oлжно силой Божьей избавить племя сие от заблуждений и ко спасению душ их проповедовать им путь истины. Ибо если мы ко славе имени Божьего и к чести нашего королевства всеми нашими помыслами и трудами своими неутомимо служим земному властителю ради устроения земных дел, то насколько более следует нам исполнять волю божественного промышления (от которой нам следует ожидать воздаяния за труды всей нашей жизни) в тех случаях, когда мы труждаемся не ради земного и преходящего, а ради одних только душ людских для обращения их к самому Го споду. Будем же ведь мы блаженны, коль скоро выпадет нам быть изгнанными за Господа – или даже умереть, потому что “блаженны изгнанные за правду” [468] , “блаженны же и умирающие в Господе” [469] . Так да воспламенится дух ваш и думы ваши во Господе, и с верой в душе да возл'oжите на плечи свои тяготы такого путешествия, дабы после подвигов сих получить воздаяние в виде дара жизни вечной».
466
В оригинале: convocato communi concilio clericorum ac sacerdotum. Здесь «clerici» («клирики») и «sacerdotes» («священники»), поставленные как однородные члены, обозначают просто «людей церкви»; в данном контексте эти слова не имеют узкого терминологического значения.
467
Судя по английским источникам, Йоркский архиепископ, который бы носил имя «Сигфрид», никогда не существовал. О возможных побудительных мотивах, заставивших составителя жития сделать своего героя Йоркским архиепископом, см.: Sawyer 1987. P. 102, 104–105. Что касается английского миссионера по имени Сигфрид, проповедовавшего в Швеции в конце X – начале XI в., то это, скорее всего, реальная личность. Однако кроме того факта, что святой Сигфрид действительно существовал, о нем ничего достоверно не известно. Подробнее см. очерк II в наст. томе.
468
Мф. 5: 10.
469
Отк. 14: 13.
И лишь только произнес это муж Господень, а все услышали, сразу покорила всех речь его, и изъявлением божественной благодати все присутствовавшие возложили на него свои надежды, чтобы принял он на себя тяготы путешествия, а впоследствии сподобился бы, без сомнения, получить за труды земные тот вечный дар, о котором сам проповедовал. Та к вот, значит, он, будучи борцом Господним, крепко полагаясь на Господа Бога своего, послушно и без страха взял на себя труд совершить это странствие, доверенное ему со всеобщего согласия, вручив себя и своих спутников Божьему промыслу и помоге Его, а равно и святым их молитвам. Простившись же с ними, отшел от них [470] . И велит святой муж своим спутникам, чтобы они как можно быстрее приготовили все необходимое для путешествия и поскорее снарядили корабль, снабдив его требуемыми принадлежностями. И вот, когда все необходимое для поездки было подготовлено, святой Сиг фрид изгнанником всходит на корабль, покидает родину, родителей и отчий край, распахивает паруса и вместе со своими спутниками прокладывает путь посреди морской глади. Подгоняемые попутным ветром, они бороздят широкие просторы и в конце концов по прошествии нескольких дней пристают к берегам Дании. В то время христианство в Дании было свеженасаженным [471] , ибо язычество не совсем еще склонило свою шею перед истинной верой. Итак, молва о прибытии святого мужа распространяется по всем окрестностям, ибо не мог свет, который Божья благодать предназначила для спасения язычников, длительно оставаться сокрытым во тьме. Сам король Дании, услыхав о его приезде, преисполнился величайшего веселья, да и все его приближенные неистово ликовали. Бароны и лучшие люди королевства [472] вместе с королем вышли ему навстречу, приняли его с величайшими почестями, глаголя: «Благословен грядущий во имя Господне» [473] . В то самое время при короле состоял один муж великой святости и благочестия, проповедник истинной веры, который неистощимыми увещеваниями и святой своей проповедью укреплял народ в страхе Божьем [474] . Сей, узнав о приезде святого мужа, оказал ему во всем должное почтение и подарил ему сердечную дружбу. И были же эти двое, коих благодать Божья из дальних стран привела сюда ради спасения язычников, при короле словно светочи, поставленные на подсвечник. Каждодневно услаждался король беседами с человеком Божьим, зная, что муж сей свят и блажен, а его благодатные увещания хранил король в тайных глубинах души своей. Однажды, по прошествии некоторого времени, в течение которого король все больше и больше находил услады в беседах с ним, муж Господень сообщил королю о цели своего странствия и, получив у него дозволение, сердечно поблагодарил за благодеяния, оказанные королевским величеством ему и его спутникам. Услыхав о его намерении, король весьма опечалился, что не сможет он долее удержать у себя столь замечательного утешителя и советника. Ибо было ясно, что нелегко отговорить его от продолжения единожды начатого пути, ведь неотступно требовали его заботы как дело спасения душ, так и проповедь веры, через которую должн'o было совершиться обращение к Богу племени шведов. Итак, король снабдил его проводниками [475] , они попрощались друг с другом, и муж Господень, будучи неколебимым воином Христа, не страшась угрозы сделаться мучеником, но надежно вооружившись оружием веры, уповая на помощь Господа Бога своего, обратил лице свое в сторону Швеции, куда и направлялся, вступил на тропы неторные и, преодолевая суровые горы, отвесные скалы, дремучие леса, достиг наконец области, которая называется Вэренд и которая является самой южной из областей Готии [476] , изобилует всеми благами: реками, полными рыбы, пчелами и медом, украшена плодородными полями и лугами, кишит самыми разными дикими зверями и окружена огромными густыми лесами [477] . И вот, как мы и сказали, святой муж Сигфрид, Йоркский архиепископ, в первую очередь попал именно в нее и, ведомый Господом, явился в город Эстрабу, который местные жители теперь называют Векшё. В этом городе возвели каменную церковь в честь это го святого и в воспоминание об Иоанне Крестителе, и церковь эта, значит, вплоть до сего дня украшена епископской кафедрой [478] .
470
Весь эпизод, в котором объясняется, почему именно Сигфрид отправился проповедовать в Швецию, смоделирован по образцу седьмой главы «Жития святого Ансгария» (VA. 7. P. 26–29). См. также: Schmid 1931. S. 80.
471
В оригинале: novellae plantationis christianitas. Словосочетание «novella plantatio» – это библеизм (Пс. 143: 12). Однако автор «Жития святого Сигфрида» употребляет его не поэтому, а потому, что данное словосочетание часто встречается в сочинении Адама Бременского (Gesta. I, 20; III, 21; III, 74; I V, 34), которое было литературным образцом для агиографа.
Ср. также вероятный первоисточник этого выражения – грамоту папы Николая I от 31 мая 864 г., цитируемую в главе 23 «Жития святого Ансгария» (VA. 23. P. 49–51): «Ибо мы не сомневаемся, что все, что оказывается на благо церкви и не противоречит божественным установлениям, дозволено и следует делать, в особенности же в отношении столь свеженасаженного христианства (in tam novellae christianitatis plantatione), где обыкновенно случаются разные вещи». См. об этой грамоте и ее датировке: Germania pontifcia. № 21. P. 31–32.472
Barones et regni optimates.
473
Пс. 117: 26; Мк. 11: 9.
474
Учитывая общий фантастический характер жития, историческая идентификация этого второго проповедника невозможна.
475
Святой Ансгарий, отправляясь в Швецию во второй раз (VA. 26. P. 55–56), также имел при себе посланника датского короля. Автор «Жития святого Сигфрида», как и Римберт, подчеркивает особые отношения и близкую дружбу своего героя с датским королем. Литературное заимствование весьма вероятно.
476
Под Готией подразумевается Ёталанд. О связях Ёталанда с Данией и его значении для церковно-политического развития Швеции в IX–XII столетиях см.: Sawyer 1991. S. 46–59. Вэренд – историческая область на юге Смоланда, с центром в городе Векшё. Вэренд непосредственно граничит со Сконе и Блекинге, ныне ленами Швеции, но в средневековье принадлежавшими Дании. Об истории Вэренда в средние века см.: Larsson 1964.
477
Здесь автор жития подражает описанию Швеции у Адама Бременского (Gesta. IV, 21): «Свеония – страна богатейшая, земля, изобилующая плодами и медом. Кроме того, она превосходит все прочие области по приплоду скота; реки и леса очень удобны; вся страна полна чужеземными товарами». Эта параллель отмечена давно: SRS. Bd. II. P. 350. N. l.
478
Возникновение епископства Векшё, видимо, следует относить ко времени около 1170 г. (Larsson 1964. S. 49–52). Житие в настоящем своем виде сформировалось к середине XIII в., когда епископство уже существовало. Посвящение кафедральной церкви святому Сигфриду и Иоанну Крестителю может косвенным образом свидетельствовать о том, что шведский Сигфрид тождествен норвежскому Йону-Сигурду (см. очерк II наст. монографии). Ведь если вторым именем Сигфрида было «Иоанн» («Йон» исландских саг), то становится понятно, почему церковь посвятили также и Иоанну Крестителю: он мог быть небесным патроном шведского святого.
Город этот, стало быть, окружали леса и богатые рыбой реки, кругом были зеленеющие луга, среди которых святой Господень и разбил свой шатер, повелев своим спутникам отдохнуть после изнурительных трудов и тяжкого путешествия. А сопровождали его три его племянника, коим имена: Унаманн, Сунаманн и Винаманн [479] , первый был священником, второй – диаконом, третий же – иподиаконом. Итак, святой муж, истомленный великой тягостью пути, желая покойным сном восстановить силы совершенно вымотанного тела, вошел в шатер и дал себе краткий отдых. Увидев это, Унаманн, племянник его, ревностно заботясь о своем господине, вошел вслед за ним и сел подле. Муж Господень быстро заснул и увидел, что возле него появился ангел Господень, осиянный светом великим. С ликом приветным сказал он: «Встань скорее, угодник Божий, и следуй за мной». И душа Сигфрида последовала за ним, а он привел ее в одно близлежащее место, возле озера, указав, что оно предназначено для возведения церкви, и очертив положенные для нее пределы, и с этим исчез. И вот пробудился человек Божий ото сна и поднялся, увидав же, что при нем был один только племянник его, произнес: «Входил ли сюда кто-нибудь, покуда я спал?». А когда тот ответил ему: «Никто, господине», святой продолжил и сказал: «Явился мне в видении некий муж, прекрасный видом, красивый лицем, и, обратившись ко мне, говорил так: “Быстро встань и следуй за мной”. Когда же я пошел по следам его, указал он мне на место для церкви Божьей, где будут прощены беззакония грешников, очертил также положенными пределами длину и ширину ее, глаголя: “Да созиждешь на месте сем храм Господу, где будут прощены беззакония грешников, а праведные обретут благодать”. Та к иди же, поглядим, подтвердится ли это видение, явившееся мне во сне, свидетельством истины». Тотчас же встал человек Божий и поспешил к тому месту, и обнаруживаются там те самые явные знаки, которые указал ему ангел. И по заслугам восславили они оба имя Господа, который всегда утешает верных своих в упованиях их.
479
Codex Laurentii Odonis добавляет в этом месте, что племянники были клюнийцами. По мнению Т. Шмид, легенда о трех мучениках Унаманне, Сунаманне и Винаманне первоначально являлась самостоятельной: святые были объектом местного почитания в Вэренде. Лишь в конце (середине?) XIII в. местное предание искусственно объединили с легендой о Сигфриде – крестителе Олава Шётконунга, первоначально бытовавшей в Уппланде (Schmid 1931. S. 77–88).
Итак, по прошествии нескольких дней стали сходиться к нему жители той земли: кто из любопытства, а кто и из благочестия – те, стало быть, чьи сердца вдохновил Дух Святой. И немало же дивились они, узрев человека в священнических одеяниях, украшенного ризой и посохом, с рогами на голове [480] , ибо никогда раньше такого не видали. Затем муж Господень, воспользовавшись возможностью для проповеди, неутомимо проповедует всем прибывающим слово Божье. И многие внимали ему, дивясь красноречию его и словесному искусству. Иные же, у кого душа была поразумнее, напротив того, слушали его из любви к учению его. Ведь споспешествовал его трудам и проповеди сам Господь, просвещая через него сердца слушавших. Стекалось к нему множество знатных людей и других местных жителей, прослышавших о том, что проповедуется новая вера. И, не противореча ему, всей душой впитывали они слово жизни, приклоняя ухо свое к божественному учению. Эта область делилась в то время на двенадцать триб, главы, или же знатные люди которых распоряжались общественными делами следуя древним законам [481] . И вот, вдохновленные Божьей благодатью, старейшины этих двенадцати триб созвали народное собрание всей области, где было постановлено, чтобы из каждой трибы избрать людей, которые бы выступили словно бы ручателями за остальных в деле восприятия таинства крещения. Так вот, избрали они двенадцать старейших и мудрейших из этих триб, послали их к мужу Господню, дабы, познав истинность проповеди его, они бы с общего согласия всей области предстали перед ним переговорщиками. Пришли же сии двенадцать туда, где муж Господень сеял семена веры, и внимательно слушали из уст его слово жизни. Чего же более? Дошел муж Господень до изъяснения того места в Евангелии, где Господь речет: «Если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие» [482] . А также: «В день, когда обратится грешник и восплачет, предадутся забвению прегрешения его». А также: «на небесах более радости будет об одном грешнике кающемся» и проч. [483] Также: «так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную» и проч. [484] Тот же час сии двенадцать были просвещены Духом Святым и обратились в истинную веру кафолическую, твердо уверовав, что Иисус Христос – агнец Божий, искупитель грехов человеческих, и крестились в источнике, бьющим возле горы Эстрабу [485] , и дали записать свои имена. Он же записывает их имена, чтобы, стало быть, не забыть их и чтобы никто из них часом не отшел от веры по наущению дьявола.
480
Подразумевается митра – закрытый головной убор католического епископа, который имеет с двух сторон выступающие вверх заостренные кончики. Однако окончательно митра приобрела такой вид только к XII в., то есть заведомо позже описываемых в житии событий.
481
Информация жития об общественном устройстве Швеции конца X – начала XI в. крайне ненадежна, так как памятник на два столетия моложе описываемых в нем реалий. Кроме того, в данном конкретном эпизоде мы троекратно сталкиваемся со священным числом двенадцать: 12 триб, 12 мудрейших старцев, которые возвращаются к Сигфриду через 12 дней после того, как уверовали. Таким образом, скорее всего, этот эпизод – плод авторского вымысла.
482
Ин. 3: 5.
483
Лк. 15: 7.
484
Ин. 3: 16.
485
Соответствующий источник до сих пор носит имя святого Сигфрида. Однако в Вестеръётланде известен еще ряд источников, носящих то же название. См.: Lundйn 1983. S. 55–58. Известны и источники, наименованные в честь других шведских святых.
И вот, на двенадцатый день они снова собираются вместе, и отправляются к человеку Божию, и объявляют, что все помышление их души в том, чтобы хранить нерушимо обет веры, который они дали Богу и человеку Божию. Услышав это, муж Господень возрадовался и благословил Господа, говоря: «Хвалите Бога, все народы» и проч. [486] Достав перечень их имен, он спросил каждого об его имени, и обнаружилось, что одного не хватает. Итак, святой Сигфрид весьма опечалился из-за этого человека, сказав, что он либо притворился верующим, либо пожалел о своем добром поступке. Он поинтересовался у них, по какой причине вышло так, что один отсутствует. Они же, оправдывая того, ответили, что это произошло вовсе не потому, чтобы он хоть на малую толику пожалел о своем решении и обете, а потому, что его, всей душой исповедовавшего чистоту веры, настигла внезапная смерть. Услышав о том, что его постигла смерть, муж Господень очень расстроился и помолился за него, препоручив Господу его благочестие и веру, прося, чтобы душа его обрела хоть какой-нибудь покой, чтобы не было радости врагу рода человеческого заполучить ее – ту, в которой чистота веры свидетельствовала, что она достойна спасения [487] . А вскоре после этого, когда христианская вера возросла и усилилась там, человек Божий по чьему-то совету разрешил его родным и близким в память о его боголюбии поставить рядом с его могилой знак креста Христова. И стекалось ежедневно к мужу Господню множество уверовавших, и крестились от него во имя Отца и Сына и Святого Духа. И ото дня ко дню умножалась неисчислимая толпа верующих, и вот уже большая часть жителей той области подклонила шеи свои под иго христианской веры. А муж Господень радовался, ликуя, о Господе Боге своем – что во все время зрел врага рода человеческого простертым у ног своих и неспособным лишить его плода трудов его. И укреплялась твердость его святой проповеди, а громкая слава о нем широко распространялась в народе.
486
Пс. 116: 1.
487
De ea, quam fdei puritas probabilem testaretur fore.
И вот, король Олав, о котором мы упоминали выше, услыхав о его приезде в королевство Швецию, отправляет к нему достойных послов и просит его к себе явиться. Святой Сигфрид устроил все необходимые дела в соответствии с церковным правом [488] , поручив руководство церковью Божьей своему племяннику Унаманну, человеку в высшей степени благочестивому и ревностному. Сунаманну же и Винаманну он повелел быть его помощниками, наказав им, чтобы они неусыпно молились Господу и проповедовали, крестили бы во имя Божье народ, стекавшийся туда ради крещения, и истово благовествовали язычникам слово жизни. Итак, укрепленные и вдохновленные его увещеваниями, равно как и силой его духа, они с величайшим усердием, не зная отдыха, старались претворить в жизнь порученное им дело, проповедуя и крестя тех, кто, оставив лживых идолов, прибегал ко Господу, себя же самих они целиком посвятили служению Господню. Всем этим они наносили дьяволу неизмеримый ущерб.
488
Ordinatis rebus necessariis ecclesiastico iuri convenientibus.
Итак, святой Сигфрид, наставив стадо свое, попрощался со всеми, и вместе со своими спутниками быстро снялся с места во исполнение замысленного им начинания, и вскоре прибыл к королю Швеции. А король, обрадовавшись, вышел ему навстречу и принял его с величайшими почестями. По прошествии немногих дней, в которые человек Божий проповедовал народу слово благодати, король уверовал и крестился сам, а также все его чада и домочадцы, все его войско и вся его родня. Покончив с этим, святой Господень, видя, что народ пребывает в плену разнообразных суеверий, очень огорчился в душе своей и, сопереживая ему, пролил на раны его бальзам благодатных увещаний, смочив язвы его елеем святой проповеди и окунув его в воды святого крещения. Неустанно подвизался он в деле сем, так что снисхождением Божьей благодати народ оставлял дьявольские заблуждения и устремлялся ко крещению, люди начали разрушать святилища языческих богов и причинять дьяволу неизмеримый ущерб. Когда же святой предстоятель узрел, что неисчислимое множество людей с готовностью и благочестием в душе переходит в христианскую веру, он необыкновенно ликовал и ради счастия своего вознес благодарность Богу Отцу, который даровал ему своими трудами прийти на помощь своему народу. А дьявол, видя, что через Сигфрида погибают плоды злодеяний его, которые он приобрел, введя в заблуждение души обманутого народа, берется за другое, не раз уж им испытанное оружие греха, и, пользуясь долгой отлучкой пастыря, накидывается на лишенных всякого защитника овец, чтобы задрать их. И вот, возбудил он такую ярость и злобу против племянников святого мужа, что поднял на них двенадцать заговорщиков, приблизив тем самым срок их убийства. А коль скоро зашла речь о страстях их, то необходимо, во утешение нынешним и будущим, кратко поведать о том, как в отсутствие мужа Господня претерпели они мученическую кончину.