Хроника

Вильгельм, самый сильный среди тюрингов, выйдя навстречу [королю], встретил его с великой радостью и стал его вассалом. Там этот граф, первые люди той земли и весь народ просили короля простить им «свиную дань»,^d что тот и сделал.⁴¹ Дань эта ежегодно уплачивалась в королевскую казну со времени Теодориха, сына

Хлодвига, которого называют также Людовиком, вплоть до этого короля, в течение 582 лет.

^d3атем, придя в Мерзебург⁴⁶, он был встречен аббатом Хеймо и своим верным графом Эзико⁴⁷, который мужественно защищал этот город, а также Алыптедт и Дорнбург, до самого прибытия желанного государя. Здесь собрались архиепископы Лиавицо Бременский и Гизилер Магдебургский, епископы: Ратер Падерборнский, Арнульф Хальберштадтский, Бернвард Хильдесхаймский, Рамвард [Минденский, Эйд] Мейсенский, Бернхар Верденский и Гуго из Цейца, а также герцоги Бернгард из Саксонии и Болеслав из Польши с маркграфами Лотарем и Геро и пфальцграфом Фридрихом и очень много других как епископов, так и графов, чьи имена слишком долго перечислять по отдельности. Все они встретили короля со смиренной преданностью.

И вот, на следующий день, то есть 25 июля, герцог Бернгард, открыв королю с общего согласия волю собравшегося народа, объявил о всеобщих нуждах и, особенно, о законе и деликатно осведомился, что тот в своем милосердии желает обещать им на словах или исполнить на деле. Тогда король сказал следующее:

«Я никогда не смогу в полной мере отблагодарить ни Бога, ни вас. Мне хорошо известно, как верно вы всегда и везде старались оказывать послушание и поддержку своим королям; поэтому вам следует оказывать честь во всех отношениях, ценить и беречь вас для пользы королевства более всего, ибо я прибыл, почтенный королевским достоинством не вопреки вашей воле, но скорее по вашему приглашению. Итак, я предпочитаю ни в чем не нарушать ваш закон, но милостиво во всем соблюдать и, насколько смогу, всегда склонять слух к вашим разумным желаниям».

Тут же все закричали в один голос, воздавая королю хвалу и благодарность. Тогда герцог Бернгард, взяв в руки священное копье, от имени всех верно вручил ему заботу о королевстве. Опять поднялся всеобщий глас, воздавая хвалу Богу.

Итак, все, кто служил прежнему императору, за исключением одного Лиутгера, присягнув королю, клятвенно обещали ему свою верную помощь. Болеслав между тем, желая приобрести город Мейсен за какие угодно деньги, не смог получить его у короля, ибо это было не в интересах королевства; он, правда, добился, чтобы Мейсен был передан его брату Гунцелину, удержав за собой Лаузиц и область мильценов. Маркграф Генрих, очень его уважая, охотно и по-дружески помогал ему, чем мог. Когда он сопровождал его, получившего щедрые дары и уходившего с разрешения короля, то увидел идущий навстречу им вооруженный отряд, который напал на них без ведома и указания короля. Желая выяснить причину этого нападения и устранить ее, дабы не возникло еще большего ущерба, он едва уцелел и, взломав внешние ворота, увел друга. Из сопровождавших его рыцарей одни были ограблены напавшим на них отрядом, а другие - тяжело раненные - избежали смерти с помощью герцога Бернгарда. Ибо они, с оружием вступив в королевскую курию и не желая из нее уходить, по заслугам претерпели за свою вину эту напасть. Болеслав же, полагая, что это случилось по коварному умыслу, тяжко разгневался и незаслуженно поставил это в вину королю. Итак, попрощавшись с маркграфом Генрихом, он обещал ему свою верную помощь, если тот будет в ней нуждаться, и быстро вернулся на родину. Дойдя до города Стрелы, он тут же его сжег; уведя с собой большое количество местных жителей, он отправил нескольких гонцов и, где только мог, старался вредить королю.

После этого король пришел в Корвею, где ему навстречу вышла его супруга, славная Кунигунда. Оба они со всевозможным почетом были приняты там почтенным аббатом Титмаром и, получив духовные [и светские] почести, веселые отправились в Падерборн. На следующий день, то есть в день блаженного Лаврентия⁴⁸, госпожа Кунигунда была коронована архиепископом Виллигизом. Но и София, сестра императора Оттона, избранная правительницей Гандерсхайма,^{d g}получила разрешение епископа Бернварда в присутствии князей получить посвящение от носителя паллия.^g

^dОбщую радость между тем нарушила ненасытная жадность баварцев. Ибо, когда они, дома всегда довольствовавшиеся малым, на чужбине же ненасытные, силой забрали урожай у окрестных жителей и побили их самих, оказавших сопротивление, между ними началось тяжелейшее сражение. Внезапно пришли доместики короля; чуть раньше пришли местные жители с чужаками и соединились с ними. Произошло ожесточенное сражение, в результате которого отряд баварцев был побежден и бежал на королевский двор. Там раненный копьем пал Генрих, брат канцлера Эйльберта, который постоянно служил королю за столом. Поэтому саксы, отсутствовавшие ранее, собравшись, вторично атаковали и, если бы герцог Бернгард с более сильным отрядом не ворвался в середину, пало бы несметное количество воинов. Все виновники этого преступления, кого только смогли найти, были наказаны. Печаль короля была смягчена передачей ему Бёкенфёрде⁴⁹.

Король, прямым путем направившись в Дуйсбург, долго ожидал там замешкавшихся лотарингцев. Епископы Льежский и Камбрейский, первыми туда прибывшие, долго ожидали прихода архиепископа Кёльнского. Полагают, что его глубоко оскорбил недолгий арест, о котором я уже говорил, хотя сам он делал вид, будто пришел к королевской милости так поздно из-за того, что король решил предпочесть ему в получении посвящения [архиепископа] Майнцского. Итак, эти епископы, одновременно избрав короля и принеся ему клятву верности, сопровождали его вплоть до Ахена. Здесь на рождество св. Марии⁵⁰ он был провозглашен королем лотарингской знатью и по обычаю своих предшественников возведен на королевский трон под возгласы одобрения. Оттуда он решил вернуться во Франконию и переждать там предстоящие зимние холода;^{d f} Поскольку во всех королевствах его предшественника, исключая Италию и Швабию, его избрали и провозгласили королем,^{f d}он задумал с наступлением весны напасть на герцога Германа, который один только и сопротивлялся еще ему в заальпийских пределах.^d Этот Герман был сыном герцога Удо⁵¹, павшего вместе со многими в Калабрии, когда император Оттон II воевал с сарацинами. ^dСильно напуганный Божьей карой, постигшей его в Страсбурге и не имея более сил защищать страдающий из-за него народ, он через верных посредников просил у короля милости для себя и своих сторонников.

Но, прежде чем это было им решено, Герхард⁵², граф Эльзаса, получив от короля некое графство этого герцога, возвращаясь домой, разбил лагерь возле одного из его городов. Горожане, едва добившись от него перемирия на одну ночь, вышли будто для переговоров, а на самом деле ради разведки. Один из них, уже ранее часто доказывавший свою хитрость и быстроту, подошел ближе и, оглядевшись, схватил копье со знаменем, воткнутое перед палаткой графа, которое тот получил от короля, как символ герцогского лена; после чего вместе с ним, невредимый, вступил в город, напрасно преследуемый остальными. В городе тут же поднялось сильное ликование, ворота были закрыты, а граф осмеян как лишенный чести. Поначалу он пытался вернуть его льстивыми обещаниями, но, когда те отказались его отдать, в печали ушел, потеряв и лен, и воинский знак.

Охрану очень укрепленного города, под названием Брейзах, обеспечивали епископы Страсбурга и Базеля, чьи рыцари обычно ежедневно, вооруженные, уходили приобретать корм для коней. Друзья герцога, осторожно узнав про это, в то время, как те потихоньку ушли, в такой же точно одежде и с навьюченными конями, распевая песни, подошли к городу; стражники приняли их за своих и впустили [в город]. Тут же сбросив тюки, они громким криком показали, что они -враги и, после того как епископы едва спаслись, все разграбили.

После этого герцог Герман, в благочестивом раскаянии, смиренно предстал 1 октября перед королем в Брухзале, милосердно добился его милости и, получив удовлетворение в лене и всех справедливых желаниях, - за исключением потери Страсбурга, который по приказу и совету короля изымался из его владений, и обязательства восстановить аббатство⁵³, расположенное в этом городе, - стал вассалом короля. Уладив это дело, король отправился в Баварию. Когда он пришел в Регенсбург, Гебхард, славный епископ этого города, встретил его под радостные возгласы духовенства и всего народа и оказал ему, праздновавшему там праздник св. Мартина⁵⁴, всевозможный почет.

Между тем Болеслав, князь Чехии, оскопив своего брата Яромира и попытавшись задушить в бане младшего [брата] Ульриха, изгнал их из отечества вместе с матерью; правя один, как достойный кары василиск⁵⁵, он несказанно утеснил народ. Тот, не имея сил терпеть далее его преступления, тайно призвал из Польши Владивоя⁵⁶, ядовитого аспида, обходившегося со своими, невзирая на законы милосердия, и, низложив Болеслава, единодушно поставил его на место последнего по причине родства и благочестия. О нем мы скажем одну невероятную вещь: он и часу не мог провести без выпивки. А Болеслав - ему был открыт только один путь для бегства, - бежав к маркграфу Генриху, который был ему ближе прочих, был им схвачен из-за нанесенной ему обиды. Потом, правда, он был отпущен, ибо пришел как гость, и из любви к жизни отправился к Болеславу, сыну своей тетки, равному ему в преступлениях, но неравному в талантах. Владивой же, пользуясь превосходным советом, отправился к королю, все еще бывшему в Регенсбурге⁵⁷; смиренно подчинившись и обещая верность, он признал его своим господином и все, что просил у него, получил в лен; принятый весьма приветливо, он был отпущен и с добрым миром вернулся домой.^d