Хроники Аскета. Третья сила

Дядя Саша взъерошил ладонью волосы и шумно сглотнул.

— Потом обратил внимание, что могу находить в квартире потерянные вещи, просто представляя себе этот предмет. В такие минуты у меня каким-то образом в голове появлялось знание, где именно лежит то, что я ищу. Получалось считывать чужие эмоции, получалось снимать боль прикосновением руки, когда мать страдала мигренями. Тогда, в детстве, я не видел во всем этом ничего странного. Для меня это было абсолютно естественно, я думал, что все люди это умеют. Просто о таких вещах почему-то не принято говорить вслух… Стыдно, наверное, или неприлично, как ходить при посторонних без штанов. Однажды я рассказал о своем видении мира родителям. Совершенно без задней мысли, как о чем-то само собой разумеющемся…

— А они? — С любопытством подтолкнул его к продолжению рассказа Призрак.

— А они упрятали меня в психушку. Почти на десять лет, с перерывами.

Пока самый странный из виденных мной псионов рассказывал о своей непростой судьбе, я продолжал его изучать и, откровенно говоря, с каждой минутой поражался больше и больше. Физически Мельник оставался полноценным человеком. Может быть, с намного более крепким здоровьем по сравнению с окружающими, иначе как бы он жив остался к такой страстью к алкоголю, но привычных мутаций в организме обнаружить не удалось. Функции оболочки выполняют другие элементы ауры. Отделы, отвечающие за взаимодействие с информационным полем планеты, непомерно увеличены, есть и другие отличия в энергетике. Похоже, Мельник — это нечто новое в нашей практике.

— И что дальше? — Продолжал тянуть из него слово за словом Фролов.

— А что дальше? — Огрызнулся Мельник. — Лечили меня наши доктора-мозгоправы, регулярно накачивая галоперидолом и прочим дерьмом. И вылечили. Ауры я видеть перестал, чужие эмоции чувствовать — тоже. Стал, к вящей радости окружающих, нормальным и вполне здоровым членом общества. Ровно до тех пор, пока в шестнадцать лет впервые не попробовал водку. И все вернулось на свои места… Видимо, под этим делом у меня в мозгах слетают Какие-то тормоза, и я снова становлюсь самим собой… Ну, когда из дыр в земле на поверхность всякая живность поперла, мои странности вообще перестали кого-либо удивлять.

— Ага, вот оно что. — С довольным видом откинулся на спинку стула Фролов. — Ято гадал, отчего у вас аура меняется столь причудливым образом…

— Скажите спасибо советским психиатрам. — Глядя на него исподлобья, хмуро посоветовал Мельник. — Когда я трезвый, мои способности к псионике — нулевые, а энергия вообще ниже плинтуса. Если бы сегодня у меня в самый неподходящий момент батарейки не сели, хрен бы меня ваши головорезы скрутили…

«Сам виноват» — мужчина вздрогнул от брошенной мною мысли. Влезать в его воспоминания я не осмелился, просто считал информацию с лежащего на столе короткого доклада. Да и Светка позвонила, кое-что поведала о своих приключениях. Так что сюрприза у Фролова не получилось. — «Зачем оставил проход в лакуну? След четкий, по нему и дилетант пройдет».

— Ну-ну-ну… — Примирительно поднял ладони Призрак. — Так уж сразу «головорезы»… И не скрутили, а пригласили для вдумчивой беседы.

— Ты мне лучше объясни, зачем ты кафе разгромил? — Подавшись вперед, и глядя Мельнику прямо в глаза, резко спросил Виноградов.

— Это которое, на Пушкарской, что ли? — Захлопав ресницами, уточнил тот. — Так они меня выпить не пускали. Их охранник, мордоворот, лично меня за шкирку на улицу вытолкал, как бродячего пса какого-то… Ну, я и осерчал немного…

— Судя по всему, это не единственное заведение, где вас считают персоной нон грата. — Ухмыльнулся Фролов. — Лично мне известно о трех подобных случаях.

— В Петербурге уровень сервиса в розливухах вообще крайне низок. — Посетовал Мельник. — Мне же, после некоторого количества принятого на грудь, весьма непросто себя контролировать… Хотя стараюсь не перегибать, конечно. Во избежание катаклизмов.

— Духа на кладбище зачем выпустил? — Не унимался Виноградов. — Заняться было больше нечем? Развлечений захотелось?

— Не надо на меня орать! — Повысил в ответ голос Александр Леонидович. — Ведите себя, как подобает воспитанному человеку! Не выпускал я его, он сам вылез. Я туда часто приезжаю, у меня там отец лежит… Иду по дорожке, никого не трогаю, вижу, дух из ментала ломится. На кладбищах вообще граница между мирами крайне тонка. Да и дух, пытающийся самостоятельно прорваться на физический план, явление нечастое, они в нашем мире находиться не любят, даже призвать-то не всегда получается. Хотел спросить, какого лешего ему тут надо, только в ментал вошел, а он как сиганет… И след простыл.

— Понятно. — Прервал готовую перерасти в ссору дискуссию Призрак, и обернулся ко мне. — Вот такой сегодня у нас гость необычный, Аскетушка. Между прочим, большой друг твоей дочери.

— Вы отец Светланы? — Удивленно посмотрел на меня Александр.

— Приемный. — Ответил я. почему-то с каждой минутой этот человек нравился мне больше и больше. К тому же теперь, после слов Фролова, я, наконец, понял, с какой стати его энергетика показалась мне поначалу смутно знакомой. — Вы, стало быть, тот самый псион, который извлек установленный мною маячок из ее ауры.

— Это как-то само собой получилось. — Пожал плечами Мельник. — Она жаловалась, что ей не хватает свободы, что хочется больше самостоятельности, независимости. Я гляжу — метка на девушке висит. Как бусина такая яркая в структуре информационного поля, да еще и пульсирует, трудно не заметить.

— Псион ниже четвертого уровня и не заметил бы. — кивнул я.

— Ну, я хотел рассмотреть поближе, стало любопытно, откуда метка черпает энергию. Потянулся, а она вдруг исчезла. Надеюсь, мои действия не причинили особого беспокойства?

Маяк был защищен от попыток сканирования, и грубое вмешательство Мельника просто разрушило созданную мною тонкую структуру. В результате я потерялся в тонком мире и, чтобы вернуться домой, оставил там часть себя. Тени меня теперь не преследуют, зато легкая форма раздвоения личности стала моей верной спутницей.

— Спросите меня лет через двадцать — тогда я смогу дать более точный ответ. Отозвался я и повернулся я к Призраку. — Его к Коробку надо. То-то радости у старика будет…

— Вот и я о том же думаю. — С самым довольным видом заулыбался Фролов и протянул Мельнику руку. — Александр Леонидович, вы сейчас отдохните, перекусите, а потом, через часик, вас проводят ко мне в кабинет. Обсудим с вами варианты дальнейшего сотрудничества. Договорились?

— Угу. — Растерянно отозвался тот, пожимая протянутую ему ладонь. — Извините, у вас тут это… Выпить ничего нет?

Сей вопль страждущей души присутствующие дружно проигнорировали.

— Еще один вопрос, Александр Леонидович — мне хотелось прояснить оставшийся неясным момент. — У моей дочери есть три… друга. Когда сегодня Света пришла в вашу квартиру, они попытались ее куда-то увести, причем находились в этот момент под слабым ментальным контролем. Вам что-нибудь об этом известно?

— Считайте, почти ничего — Мельник отрицательно покачал головой. — В той компании, которая этажом выше собирается, разные люди есть. Общаются между собой по интернету, лица все время меняются — одни уходят, другие приходят… Вот незадолго перед вашим приездом появлялись двое, с измененными аурами, общались с молодежью, все кого-то искали, чего-то выспрашивали. Я их сразу заприметил, хоть стараюсь в эти дела глубоко не лезть…