Хроники Фурианца

Реакция была мгновенной. Взрослые особи бросились к оружию — копьям с каменными наконечниками, дубинкам из кости, даже нескольким примитивным пращам. Но главное — они не впали в панику. Движения были организованными, каждый знал своё место в системе обороны.

Вожак издал серию коротких команд. Самки с детёнышами отступили в глубину пещер. Молодые самцы заняли позиции на мостиках, готовые сражаться в узких проходах. Опытные воины выдвинулись вперёд, образуя полукруг перед входом в поселение.

Они искали его, шестью глазами сканируя каждую расщелину, каждую тень. Вожак что-то прорычал, и двое разведчиков начали осторожно подниматься по склону каньона, проверяя возможные укрытия.

Он мог бы остаться незамеченным, дождаться темноты и незаметно уйти. Мог бы атаковать из засады, используя преимущество арбалета и лучшего вооружения. Но что-то удерживало его от обеих крайностей.

Эти существа были разумными. Возможно, единственными разумными соседями на всей планете. Убить их означало остаться в одиночестве навсегда. Но и скрываться бесконечно было невозможно — рано или поздно пути пересеклись бы, и тогда встреча могла оказаться гораздо менее мирной.

Он принял решение, которое могло стоить ему жизни.

Медленно поднявшись из укрытия, он шагнул на открытое место. Арбалет держал опущенным, но готовым к бою. Руки были видны — никакого скрытого оружия. Движения спокойные, не угрожающие.

Реакция рептилоидов была предсказуемой. Воинственные крики, поднятое оружие, угрожающие жесты. Но никто не атаковал немедленно. Они тоже оценивали ситуацию, пытались понять намерения странного пришельца.

Вожак выступил вперёд, держа в руках массивную дубинку из кости. Его шесть глаз изучали человека с явным любопытством, смешанным с осторожностью. Он что-то прорычал — возможно, вопрос или вызов.

Ответить на языке рептилоидов он не мог, но жесты были универсальны. Медленно положил арбалет на землю, отступил на несколько шагов, поднял руки ладонями вперёд. Классический сигнал мирных намерений.

Эффект был неожиданным. Вожак резко остановился, наклонил голову, изучая жест. Затем повернулся к соплеменникам и издал серию коротких команд. Воины опустили оружие, но готовность к бою сохранили.

Медленно, словно в ритуальном танце, началось знакомство двух разумных видов. Вожак сделал шаг вперёд — он ответил тем же. Рептилоид коснулся собственной груди и произнёс нечто, звучащее как имя. Человек повторил жест и сказал первое пришедшее в голову слово:

— Риддик.

Имя эхом прокатилось по каньону. Некоторые из рептилоидов попытались его повторить, коверкая незнакомые звуки. Получалось что-то вроде «Рри-дик» или «Ри-тик».

Следующие часы прошли в осторожном изучении друг друга. Рептилоиды — он мысленно назвал их фурианцами — проявляли живой интерес к его снаряжению, особенно к керамической посуде и металлическим инструментам. Взамен они показывали свои достижения — каменные орудия удивительного совершенства, плетёные корзины из растительных волокон, даже примитивные украшения из цветных камней.

Коммуникация развивалась стремительно. Универсальный язык жестов дополнялся попытками выучить простейшие слова на языке друг друга. «Вода» на их языке звучала как шипящий свист. «Еда» — низкое рычание. «Друг» — мелодичная трель, которую человеческое горло едва могло воспроизвести.

К вечеру недоверие сменилось осторожным любопытством. Фурианцы пригласили его разделить ужин — смесь жареного мяса, печёных корней и каких-то фруктов. Вкус был необычным, но вполне съедобным.

Во время еды он изучал их социальную структуру изнутри. Иерархия была сложнее, чем казалось снаружи. Вожак — его звали что-то вроде Гар-руш — был военным лидером, но не единоличным правителем. Старая самка, которую все слушались с почтением, явно была хранительницей знаний и традиций. Молодой самец с особенно развитыми руками был главным мастером по изготовлению орудий.

У них была религия или, по крайней мере, система верований. На стенах главной пещеры красовались изображения солнц Фурии, стилизованные фигуры предков, сложные символы, значение которых оставалось загадкой. Перед едой все участники ритуала прикасались к определённым рисункам, произнося что-то вроде молитвы.

Самым удивительным было их отношение к технологиям. Они не просто копировали удачные решения, но и совершенствовали их. Каменные ножи имели рукоятки, обмотанные растительными волокнами для лучшего сцепления. Копья были сбалансированы с точностью, достойной профессионального оружейника. Даже простые корзины были сплетены с использованием нескольких различных техник.

Ночь он провёл в поселении, в отдельной пещере, которую ему выделили. Сон был чутким — доверие ещё не установилось окончательно. Но никаких попыток нападения не было. Наоборот, у входа дежурил молодой воин, явно охраняющий гостя от возможных опасностей.

Утром началось настоящее культурное взаимодействие. Он показал принципы работы гончарного круга, вылепив простую чашку из местной глины. Эффект был ошеломляющим — фурианцы никогда не видели ничего подобного. Они окружили его плотным кольцом, наблюдая каждое движение рук, пытаясь понять принцип формовки.

Когда чашка была обожжена в их костре и превратилась в прочную керамику, воодушевление достигло пика. Старая самка-хранительница прикоснулась к изделию всеми шестью глазами, словно пытаясь проникнуть в секрет технологии.

В ответ они продемонстрировали свои уникальные навыки. Оказалось, что фурианцы — прирождённые скалолазы. Их шестиглазое зрение позволяло точно оценивать расстояния и находить опору даже на почти отвесных стенах. Они могли добираться до мест, недоступных для любого другого существа на планете.

Более того, у них была удивительная способность к групповой охоте. Во время демонстрационной атаки на воображаемого хищника они действовали как единый организм. Каждый знал своё место, каждое движение было согласовано с остальными. Никаких выкриков или сигналов — только интуитивное понимание намерений товарищей.

Их оружие было примитивным, но эффективным в умелых руках. Копья с каменными наконечниками имели идеальную балансировку. Пращи могли метать камни с убийственной точностью. Даже простые дубинки были утяжелены в нужных местах для максимального ударного эффекта.

Но самым впечатляющим было их знание местности. Фурианцы знали каждую пещеру, каждый источник воды, каждую тропу в радиусе десятков километров. Они умели читать следы так, словно это были книги. Могли предсказать погоду по едва заметным признакам.