Хроники хвостатых: Ну мы же биджу...

Гаара терпеливо ждал.

– До первой крови, – сказала она и склонила голову на бок, словно что-то прикидывая. Собаку ответил молчанием, которое можно было считать согласием на условия.

Орочи сняла плащ и шляпу. При ярком солнечном свете её бледность была как-то по-особенному неприятна, хоть и не отталкивала. Зато змеиные глаза кололи едкостью, как кислота, и, вдобавок, были абсолютно непроницаемы.

– Тебе не удастся меня ранить в одиночку, – наконец решил что-то сказать Гаара.

– С учётом того, что я не собираюсь использовать нинджитсу или генджитсу – возможно. Это с моей стороны. Впрочем, быть может, если я представлю тебе кунай к горлу, это уже будет считаться? – спокойно предложила Юмия, считая, что Собаку самоуверен, но и не переоценивая свои силы.

Не стала бы она тратить на бой время, если бы не хотела открыть через него новые возможности и движения. Свои.

Чужие.

– Да, – произнёс Гаара, хоть вопрос прозвучал как риторический.

На спине Орочи оказался длинный свёрток, обмотанный тканью, а поверх покрытый множеством различных печатей.

Шио не слишком хорошо разбиралась в печатях, да и сложно разглядеть мелкую вязь символов с такого расстояния, но она была уверенна, что большинство из них предназначались для скрытия чакры или энергии, а так же для удержания чего-либо. И это «что-либо» очень хотело вырваться. И Ёко догадывалась, что чёрный фламберг, рассекающий камни как масло, был спрятал именно там...

Однако. Кицунэ ещё с того момента задумывалась вопросом, куда Орочи дела свой меч. А она его запечатала. Но, прислушавшись осторожно, девушка незаметно вздрогнула и мгновенно поняла причину таких предосторожностей.

Шио не успела тогда рассмотреть артефакт, но какое бы оружие ни пробудила Юмия, оно хотело крови.

«Гадость какая», – поморщилась Ёко, наблюдая за тем, как Орочи аккуратно, словно хрустальную вазу, передаёт свёрток Сейрам. Сама Хачи взяла его двумя пальцами и, брезгливо кривясь, положила его как можно дальше от себя.

– А от тебя требуется, чтобы твой песок настиг меня, – добавила Юмия к сказанному ранее. – Поймал, ранил, убил – это уж как тебе будет удобней.

– Кончай болтать! – крикнула Сейрам. – Начинайте уже!

Гаара и Юмия молча друг другу кивнули. Тонкая нить понимания протянулась между ними внезапно, но была крепка.

Хорошее будет сражение.

– Хината-чан, начинай обратный отсчёт! – скомандовала вдалеке Хачи.

– Я? – удивлённо.

– Ну не я же! Давай, не стесняйся. От трёх.

– Ну... Три... – робко.

Орочи перебросила кунай из одной руки в другую, поудобней устраивая рукоять в ладони. Пробка из бутыли Собаку рассыпалась.

– Два...

Юмия напряглась и немного пригнулась. Глаза Гаары чуть сощурились.

Их взгляды встретились.

– Один!

Девушка переместилась за секунду до того, как песок ударил в то место, где она только что стояла.

Отдёрнуть руку, ногу, затем снова руку, прыжок, кувырок...

Песок быстр, но не был способен к резким поворотам, а Орочи могла менять направление абсолютно непредсказуемо. Да и к тому же под какими-то немыслимыми углами.

Подставляла нож под песочные щупальца и подбирала его позже, когда вновь оказывалась на том же самом месте. В какой-то момент Собаку чуть было не поймал её, но она метнула кунай ему в голову, отвлекая песок и заставляя терять драгоценные секунды.

Проскользнуть под песком, почти ложась на землю, ни в коем случае не сбавляя скорости...

Гааре даже начинало это нравиться, как хищнику нравится преследовать жертву. Вот только какая из неё жертва?

Иной, но столь же грозный охотник – быстрый, опасный, с острым, как лезвие, взглядом и холодным разумом.

Настолько близко, что долю секунды она может разглядеть каждую трещинку на бутыли, но песок тоже близко, а значит – в другой раз...

Он ловит, она ускользает... Безумные салочки с постоянно увеличивающейся скоростью. Увлёкшись, Собаку подключил к их игре и речной песок, и крохотные, незаметные глазу песчинки – всё, что мог захватить под свой контроль. Но это не помогало.

Вверх, направо, вниз, снова вверх, наискосок влево...

Если Юмии и Гааре происходящее напоминало бешеную гонку, то со стороны всё выглядело несколько иначе.

По прикидкам Шукаку, изначально песка было раза в два меньше.

Сейрам казалось, что Орочи уже давно не касается ногами земли. И не только земли, а Хачи знала её лучше, чем казалось, и могла видеть в ней больше, чем можно было бы подумать.

Хината следила за происходящим, кажется, даже забывая дышать. Она видела не песок, а неуправляемого зверя, безуспешно пытающегося поймать маленького чёрного мотылька. Или ласточку – быструю и стремительную.

Шио, стараясь не потерять из виду мелькающее тёмное пятно, думала, что зрелище стоило того, чтобы вот так на него смотреть. Заворожено и неотрывно.

Определённо стоило.

Кувырок назад, касаясь земли одной рукой, даже не рукой – пальцами, лишь для иллюзии опоры, немыслимый изгиб, и весь мир переворачивается с ног на голову...

Постепенно Собаку понял, что просто так поймать её не получится. То ли Юмия слишком быстрая, то ли из-за внезапно разбушевавшейся чакры он не мог придать песку нужную скорость, но в любом случае, так называемая «тренировка» затягивалась.

Пора заканчивать, и Гаара, разумеется, не собирался поддаваться. В конце концов, он и не умел этого делать.

Песок двигается иначе, старается окружить, зажать в тиски, в большинстве случаев оказывающиеся смертельными...

Идея спонтанна, но Юмии хотелось проверить эту теорию. И, одним рывком обогнав песок, она нырнула в реку.

Глубоко... Наверняка, из-за каменистого берега. Тень от песка, который не может проникнуть под водную гладь...

Орочи исчезла под водой с негромким всплеском, и Собаку ничего не оставалось, кроме как ждать. Вода была его слабостью, из-за неё песок тяжелел и слипался, становился полностью бесполезным. Да чего уж там – им попросту невозможно было управлять. Раньше ему казалось странным, что никто не пытался победить его таким способом. Но позже понял – в Суне просто не было шиноби, обладающих водной чакрой.

Единственное слабое место в абсолютной защите.

Брешь, одно время не дававшая ему покоя.

Всё гениальное – просто.

Чакра – энергетический блок организма, она может стать глазами и ушами, продолжением руки или ноги... Форма и размер зависят лишь от её владельца...

Как оказалось, Юмия тоже была знакома с этим мудрым высказыванием и умела применять его на практике.

Существо, обладающее чакрой, не бывает безоружным...

Кто бы мог подумать, что в этой речушке столько воды? И что её можно поднять в воздух? И что ею можно окатить практически весь песок?