Хроники Иберлена (Трилогия)

Требовалось лишь совсем немного ей помочь. Не биться о несокрушимую преграду лбом, пытаясь разрушить защищающий Ворфалера энергетический барьер. Вместо этого следовало развязать руки человеку, который уже находился внутри этого барьера. Если Кэран Кэйвен сможет действовать достаточно быстро и ловко, у нее все получится. Фэринтайн рассказывал, что когда-то давно она уже пыталась овладеть могуществом Вращающегося Замка. Что ж, по иронии судьбы именно ей придется остановить того, кто до этого могущества все же дорвался.

Мэргар вдруг осекся. Покосился на Артура, который, видимо, все же сумел себя чем-то выдать. Может быть, своим уже практически не скрываемым волнением. Или тем, что лезвие Экскалибура вновь объял свет — на этот раз мягкий, теплый и совершенно не слепящий глаз. Энергетические резервы Артура Айтверна почти полностью иссякли — но в носимом прежде Келихом мече магии было еще предостаточно. Древние кузнецы наложили на метеоритную сталь заклятия, позволяющие при помощи клинка черпать силу в немалом количестве. Оставалось лишь воспользоваться этой магией. Повезло, что к ней не прибег сам Келих. Артур убил его слишком быстро.

— Даже не пытайся, — сказал Ворфалер. — Я же сказал, тебе не пробиться.

— А я и мысли такой не имел.

Артур издевательски улыбнулся врагу — а затем зачерпнул всю энергию, до которой только смог дотянуться, направляя ее в одном-единственном направлении. Без остатка передавая ее Кэран Кэйвен. Связывавшие ее магические пути в один миг рассыпались, разорвались на множество мелких частей и опали, догорая и растворяясь прямо в воздухе. Повелительница чар шагнула вперед. Вырвала из ножен кинжал. Тот самый — множество поколений передававшийся в ее роду от матери к дочери, способный открывать в пространстве двери и делать еще множество других, ничуть не менее удивительных вещей. Этот кинжал нес в себе чары не слабее наложенных на Экскалибур и не менее древние.

В последний момент Мэргар что-то понял. Обернулся навстречу Кэран — а та как раз сделала короткий замах и всадила кинжал дракону в грудь. Сверкнула короткая вспышка. Ворфалер упал на колени. Он был еще жив, хотя клинок пронзил ему сердце. Дракон поднимал руки, готовя боевое заклятье. Леди Кэйвен не дала ему это заклятие сплести. В ее левой руке уже был сжат выхваченный из кобуры пистолет. Такой же точно, как у Эдварда Фэринтайна — видимо, изготовленный одним мастером. Тяжело раненый, Мэргар еще пытался то ли нанести ответный удар, то ли исцелить себя — когда Кэран спустила курок, разрядив пистолет ему прямо в лицо.

Громыхнул выстрел, и в тот же миг бездыханное тело рухнуло на пол. Немедленно погас магический барьер, до того сдерживавший Айтверна и его товарищей — и Артур понял, что Экскалибур вновь свободно ходит в его руке. Он посмотрел на Мэргара, отметив, что тот убит наповал. «Столько грандиозных замыслов — и такой бесславный конец. У мироздания определенно есть чувство юмора».

В наступившей на миг пронзительной тишине Кэран Кэйвен сказала:

— Новый мир будет совсем другим.

Затем началось нечто невообразимое. Освещение бешено мигало. Раздавались из ниоткуда тревожный вой и скрежет. Сходила с ума закручиваемая штопором магия. Фигуру волшебницы объял свет. На экранах один за одним в бешеной скачке сменялись пейзажи. Потом они уступили место надписям, возникавшим и исчезавшим настолько быстро, что их не удавалось прочитать. Затем длинными потоками полились каскады цифр. Единицы и нули сменялись со все той же невероятной скоростью. Гайвен двинулся было к леди Кэйвен, намереваясь вмешаться — но Артур остановил его. Он сам не знал, почему. Некое чутье подсказывало герцогу Запада, что Кэран все делает правильно.

Магия кричала о том же самом. Некая сила ликовала и радовалась, обретая свободу. Рушились давние оковы. Исчезала веками нависавшая над миром угроза.

Наконец происходившее завершилось. Еще раз мигнули световые панели — и освещение вновь сделалось ровным. Погасла большая часть экранов, за исключением всего нескольких. Успокоились, возвращаясь в равновесие, энергетические потоки. Все стало на вид почти прежним. Айтверна, однако, не покидала уверенность, что это странное место навсегда и бесповоротно изменилось.

— Что… Что вы наделали? — с трудом выговорил Гайвен. Король-Чародей был потрясен.

— То, что следовало сделать еще очень давно. Мы ругались из-за этого с Эдвардом несколько раз. Он был уверен, что оружие Древних еще может нам пригодиться. Он предлагал прибегнуть к нему в самом крайнем случае, если появится угроза, с которой мы не сможем никакими другими способами совладать. Я же была уверена, что подобное решение неприемлемо. Конклав уже игрался с этим оружием — и доигрался до Войны Пламени. Мы неизбежно последовали бы его путем. Не сегодня, так через несколько поколений.

— И вы… — до Гайвена начало доходить понимание. — Вы разрушили контрольный центр.

— Да. Подобная возможность была встроена в систему изначально. Никто прежде так и не решился ею воспользоваться. Власть таит в себе великое искушение, и отказаться от нее нелегко, — Кэран невесело усмехнулась. — Я и сама стремилась некогда к этой власти, толком не понимая ее природы. Больше нет никаких нитей, прежде связывавших Вращающийся Замок и его владельца с орбитальными боевыми станциями. Уцелели цифровые архивы Империи Света — но только они. Ни телепатически, ни при помощи компьютера мы не сможем больше отдать на орбиту никакого приказа. Спутники и без того изношены. Оружие, которым они оборудованы, выходит из строя. Оно скоро сделается совсем бесполезным — самое большее через несколько веков, наверно. Болезнь, о которой говорил Ворфалер, тоже не сможет причинить вреда. К тому времени, возможно, наши потомки снова выйдут в космос. Я надеюсь, они будут разумнее нас и не станут создавать оружия, подобного этому.

— Или глупее, — сказал Гайвен. — Мы не знаем. Нельзя утверждать наверняка.

— Все еще желаете править миром, лорд Крадхейк? Уймитесь, эта возможность навсегда потеряна. Нам больше не удержать человечество в узде — ни мне, ни вам, ни повелителям сидов, которых вы, похоже, остановили. Мир будет меняться. Не сегодня. Может даже не завтра. Но послезавтра уж точно. Мы стоим на пороге нового времени, и не сумеем даже при всем желании его остановить. Все, что в наших силах — посадить в землю добрые всходы. Оставить потомкам память о бедах, случившихся в прошлом, чтобы они этих бед никогда больше не повторяли. Привить им немного здравого смысла. Я хочу верить, мы справимся.

По Гайвену Ретвальду ясно читалось, что он не до конца согласен с Кэран Кэйвен — но препираться и спорить он не стал. Эйслин Дановар прошептала ему что-то на ухо — и король Иберлена после короткого колебания кивнул, признавая правоту чародейки.

«Это конец, — подумал Артур, подходя к насмерть перепуганной и бледной Айне. — Теперь уж точно конец. Больше не осталось ни Древних, ни их наследия. Только мы сами. Нам и хранить этот мир в равновесии, а затем нашим потомкам. Возможно, Кэран говорит верные вещи. Смогли же мы договориться с Гайвеном, не уничтожили друг друга в бессмысленном противостоянии. Возможно, и наши наследники сумеют находить между собой общий язык, разрешая споры. Хочется верить, что в будущем мир не окажется снова опрокинут в пламя».

Кэран Кэйвен обвела их всех тревожных взглядом. Было видно, волшебницу гложет вопрос, который она не решается задать. Наконец эринландка произнесла:

— Господа… Когда Ворфалер был здесь, прежде вашего прихода, он сообщил, что мой супруг жив, но искалечен. Полностью лишен отныне магического дара. Скажите мне, это правда или Мэргар лишь смеялся надо мной, желая лишить душевного равновесия?

В ее голос еще оставалась слабая тень надежды. Айтверну пришлось собрать в кулак все мужество, чтобы ответить. После того, как Артур подтвердил слова Ворфалера, лицо волшебницы потемнело. Айтверн прекрасно понимал ее чувства. Он уже сам коснулся магии и познал возможности, которые она дает. Овладеть подобным даром, а потом лишиться его, было бы совсем нелегко.