Хроники идиотов
Шрифт:
– Для оборотней. Пригодится. – Некромант улегся, вытягиваясь во весь свой немалый рост, и приглашающее похлопал ладонью рядом с собой. Дана замешкалась. Она не была уверена в том, что хочет туда идти.
– Что-то не так?
– Все.
– Как хочешь. Но спать здесь все равно больше негде. Так вот. Мне от вас двоих надо чтобы вы нашли то, что в народе именуют «проклятый старый дом». Знаешь, из тех, что постарше. Неважно, в каком он будет состоянии, были бы стены и крыша.
– Размеры, время постройки, характер слухов имеют значение? Как быстро он тебе нужен? Искать поближе к этому месту или вообще везде?
– Ты умница. Побольше, слухи неважны, и место не важно. Побыстрее.
– Я найду его для тебя.
– Вы обе. Пойдете вдвоем. Можете, конечно, и разделится, но я бы не рекомендовал.
–
Зевнув в кулак, Дана улеглась рядом. В сущности, какая уже, нафиг, разница…
– Вы отправляетесь сегодня через три часа.
– Ур?.. – зеленовато-карие глаза округлились. В них не читалось ничего кроме вопроса о местонахождении зефирок, опять потерянных в собственном столе.
– Генерал Джежоли, у вас есть вопросы?
– Не-а – помотал головой тот, так, что тонкие косички разлетелись во все стороны. Майор Джарская тяжело вздохнула. Она таких причесок не одобряла никогда. Несерьезно это. Все-таки, генерал, хотя и самый молодой… Гиляр Джежоли был очень необычным оборотнем. Уже начиная с того, что был он по-настоящему ребенком. В душе, но вечно, как сказал бы великий поэт. Но поэзия хороша для стихов, а Ирину Джарскую окружали отнюдь не они.
Джежоли считался самым везучим товарищем в штабе. Уже начать с того, что оба его родителя были оборотнями, каковая пара не может биологически иметь потомства. Это все равно, что одинаковые полюса магнитов – отталкиваются. Тем не менее, у пары появился Гиляр. Его безоблачное детство официально закончилось с наступлением восемнадцатилетия, а практически же – продолжалось и по сей день. И не сказать, чтобы оборотень был по-настоящему глупым. Нет. Он был… Как бы это?.. Добрым, доверчивым, улыбчивым – как счастливый ребенок. Он обожал сладкое и любил играть, был привязчив к тем, кто был к нему добр, и охотно делился с ними любимыми игрушками. О таком ребенке можно было только мечтать – если бы ему не было двадцать шесть лет, и он не являлся бы генералом конфессии Лисов… Джарская еще раз взглянула на сидящего напротив собеседника. И очень пожалела себя. Штаб над ней, вероятно, подшутить решил. Как с Джежоли вообще можно работать? Как можно работать с тем, кто не в состоянии запомнить толком свое имя? Три слова – для него слишком много. Генерал откликался на фамилию, а то – и на сокращение от нее. Но, не смотря на свою инфантильность, Джежоли при случае мог сунуть свой нос в чужой стакан с алкоголем, или завести головокружительный роман. А то и не один. Это Джарскую в нем всегда поражало – к каждому очередному кандидату в Вечную Любовь оборотень привязывался так искренне, со всей душей, что было не понятно, как при этом события оказывались столь быстротечны. У него было двое секретарей – потому что один с этим великовозрастным дитём не справлялся — Беата Окульских и Святослав Ожешник. Оба – бывшие любовники шефа, сохранившие с ним самые дружеские отношения. Как и все его «бывшие». Нет, он, все-таки, потрясающе везуч…
А занимаемая им должность?! Это же просто немыслимо! Все вокруг считали, что у оборотней-лисиц нездоровое чувство юмора. Эфла при этом всегда добавлял, что, очевидно, бывший сотрудник Ренард Лиор – их видовой тотем. Тем не менее, Джежоли на посту генерала не был шуткой. В момент острой опасности в нем просыпалось такое количество здравомыслия и серьезности, что весь остальной генералитет предпочитал с ним согласиться. У него был своеобразный военный талант – как у некоторых к написанию стихов или пению. А еще у него был бардак на голове, дико раздражавший секретаря ИОО: коротко стриженный ежик рыжевато-каштановых волос на макушке, и восемь тоненьких косичек на затылке. Эти «крысиные хвостики» придавали Джежоли совершенно несерьезный вид. Секретарю было очень интересно, как это чудо природы вообще закончило школу… Как оно закончило
институт, она знала. Вполне обеспеченные родители (мать – пластический хирург, отец – владелец сети бензоколонок) оплатили единственному ребенку корочку МГИМО, хотя все вокруг знали, что это исключительно для красоты. Никто в здравом уме и твердой памяти не доверит Джежоли ничего серьезнее детского конструктора.Ирина опять тяжко вздохнула. Она не далее как вчера заикнулась о переведении ее в боевики, и получила вежливый… Нет, не отказ. Сомнения. А вы точно сможете? А давайте попробуем? А вот… Угораздило же согласится!.. Она полночи сочиняла приказ, наконец, оформила его в требуемой форме. Ударный отряд, о котором так мечтал Деймос, был сформирован. Сформирован, ага… Под командованием генерала Джежоли. Уж этот там навоюет, как же…
– Вы список сопровождающих составили? – осведомилась Джарская, ни секунды не веря в успех. К ее удивлению оборотень радостно закивал. И протянул ей листик. Назвать это потрепанное безобразие бланком язык не поворачивался. Развернула. Прочитала. Охренела. Постаралась не испепелить.
«Ударная группа – по приказу.
Связь – Каська
Хроникеры – Ата и Святик.
Медпомощь – Сереженька
Телепортисты – Муся и блондинчик в полосатом галстуке.
Связисты – спросить у Аты»
– Это что такое?
– Список – сияя, как начищенный пятак, ответил генерал. Ирина устало закрыла глаза. Досчитала до десяти. Открыла. И снова увидела перед собой улыбающегося придурка в генеральских погонах.
– Генерал Джежоли – процедила она сквозь зубы – А идите отсюда… приказ выполнять… пока я вам… ускорения не придала… а?..
– Ага!
Джарская решила, что с закрытыми глазами ей было жить легче.
Дана проснулась от того, что Фальче ее покинул. Он сделал это максимально аккуратно, тем не менее, это все равно ее разбудило. Слов не потребовалось – у него дела, а ей еще дошивать свое рукотворное диво…
Впрочем, даже оно сейчас Дану беспокоило не так сильно, как 414-ые.
Они же ее знают. Они попросят помощи. Не идиоты же они в самом деле, что бы там о них не орал капитан ан Аффите. Сообразят, что самые лучшие шансы незаметно управлять ведьмаком сейчас именно у нее. Проблем была в том, что ей не хотелось. Ни управлять, ни вообще как-либо вмешиваться. Не хотелось.
Когда Дану Сэдфилла вербовали, ему твердо пообещали, что уж в ИПЭ точно найдутся люди, которые отнесутся к нему с пониманием. Он отработал четыре года, но так и не нашел этих таинственных личностей, ни в стенах ИПЭ ни вне их. Каждый раз, когда его секрет выплывал наружу, люди отгораживались от него словно бы невидимой стеной. Будто боялись заразиться. Он становился чужим, так и не побывав своим. А с Фальче все было с точностью до наоборот: он воспринял навязанную напарницу, как свою, и она так и не стала чужой. Не смотря ни на что.
Проблема выбора встала перед блондинкой во весь рост. И Дана не знала, что предпринять.
Ладно… Посмотрим, как пойдут события…
Сообщение об атаке пришло поздним утром, и попало на стол к майору уже с опозданием. Принес его не обаятельный связной № 61 (ей сказали, что его заслали в вояж по заданию) а кто-то левый. База в Лисичанске, только-только определенная оперативной ячейке 414 во владение подверглась нападению. Нападающие до сих пор неизвестны, и, насколько поняла майор, только счастливая случайность спасла ячейку. База была совсем новая, еще необжитая, так что ничего действительно важного достаться им не могло. Другой вопрос, как это вообще могло произойти…
Ответ появился немного позже, когда на месте поработали менталисты. В их отчете сказано, что здесь использовали телепортацию — сачок. То есть, кого-то отсюда вытянули. По этому не зачищенному и фонящему на полгорода следу и нашли базу нападавшие. Переезд ячейки накрылся… вот этим самым, правильно. Не прилично, но правильно.
– Четыреста четырнадцатые!
Видимо, опять придется покупать новую дверь…
– Белобрысый, это самый странный контракт, который я только когда-либо видел, так и знай… Ну, не смотри на меня так, я отвез Ляшареля обратно. Боюсь, ему будет совсем худо. Ну, скажи уж что-нибудь…