Хроники идиотов

– Он не бывший!

– …то похититель работает все же на Лауру Аэддин, которая решила играть ва-банк. Одним словом, надо идти за ним и проверить.

– А известно, кто это?

– Да, известно. Камеры слежения, по-вашему, на что? Давайте живенько…

– А как мы последуем за ним? – Лари уже вскочил на ноги и теперь торопливо одевался. Он никак не мог попасть руками в рукава, потому что охватившая его жажда деятельности толкала его исключительно вперед, не давая возможности задуматься хоть над чем-то.

– У меня есть направленный телепорт – успокоила их Рина – Идите сейчас на склад, и я вас жду у центрального выхода. Только все тихо, об этом никто не должен знать!

– Это что, незаконно? – насторожился вампир, который, кажется, заразился от своего куратора патологическим следованием уставу

– Нет, это безопасно – ответила Рина и была такова. Напарники не стали тянуть кота за хвост, и мигом смотались собрать все необходимое. Уже минут через десять они спустились в вестибюль, и Рина передала им шарик-телепортант.

– Координаты заданы – напутствовала она их – Смотрите же, его надо вернуть до рассвета.

– Поняли – кивнули агенты. Капитан Рысева удовлетворенно кивнула – хорошо иметь дело с такими ребятами, что бы там Эфла не бурчал…

Тем часом ребята недоуменно моргали: они оказались посреди широкой пыльной дороги, залитой ослепительным солнцем. Жара стояла просто африканская. Казалось, плавились камни. Вокруг, на сколько хватало глаз, простиралась высохшая саванна с редкими оазисами пыльных чахлых деревьев. И только у самого горизонта виднелось темное пятно – туда и уходила дорога. Делать нечего – напарники потащились в том направлении, разнообразя свой досуг недовольным бурчанием под нос. Но и оно скоро стихло: следовало экономить силы. Особенно несладко приходилось Бэльфегору: он, как вампир, солнца не выносил органически. От полной аннигиляции его спасал спец-костюм с защитой от ультрафиолета, однако на самочувствие он, увы, не влиял. Одним словом, когда спустя сорок минут они добрались до окаянного города, не хотелось ничего уже – только пить. Пара отправилась на исследование города – надо же было сначала найти место, где это самое «пить» было можно.

Городок был, что называется, с гулькин нос. Маленький, пыльный, как и все вокруг. Скучные серые и коричневые глинобитные дома, крошечные лавчонки, единственный колодец на том, что за неимением более подходящего названия, являлось центральной площадью. Людей видно не было – оно и понятно, по такой погоде лучше всего сидеть по домам и ждать, когда палящее солнце опустится за горизонтом. А лучше и вовсе скроется за ним.

Наконец, зоркий эльфийский взгляд выхватил из сонма однотипных дверей подходящую. Над ней болталась давно вылинявшая аляповатая вывеска с надписью «бар». Тот – о хвала небесам – располагался в подвальчике, где хотя бы не было так ужасающе жарко. Но на этом его положительные стороны и оканчивались. Там было сумрачно, людно, грязно, и воняло как на помойке. Получив свой заказ – две кружки холодного пива – и сунув в них носы, напарники поняли, что пить это они не в состоянии. Зато потолкавшись среди аборигенов, агенты выяснили некоторые сведенья о том месте, куда их занесла нелегкая. Городок назывался Хевраис и действительно находился в Африке, в Судане. Возник он благодаря постоянным археологическим выездам на места, богатые глиняными черепками, древними развалинами и прочими вещами, интересными специалистам. Местные жители заняты были обычно на раскопках, и основной статьей их доходов было как раз копание каменистого сухого слежавшегося грунта вокруг городка. В самом же Хевраисе заняться было решительно нечем, кроме, разве что, беспробудного пьянства и ленивых драк. Лаари и Бэл на этом моменте переглянулись – и зачем похититель потащил артефакт в такую дыру? Решив обсудить перспективы поисков в каком-нибудь тихом уголке, они ушли за самый дальний столик. Но, видимо, невезучесть вампира продолжала радовать своего хозяина – тот оказался занят. За ним сидела, уронив голову на сморщенные руки, худая старуха с колтуном на голове. Определить его цвет не представлялось уже возможным, как и цвет застиранного до дыр платья. Едва рядом появились чужаки, она вскинула голову и прожгла их ненавидящим взглядом маленьких воспаленных глазок. Лаари сильно пожалел, что вообще открыл рот, уже хотя бы и ради того, чтобы поздороваться. Старуха разразилась визгливыми криками и проклятиями, и даже попыталась устроить самую натуральную кабацкую драку. Но силы были явно не равны – агенты с чувством внутреннего удовлетворения вылили на голову скандалистки обе полные кружки того пойла, что здесь называли пивом, и убрались из этого угла куда подальше. Отвязаться от старухи было не так-то просто, и, ради сохранения нервов (и ушей) напарники поспешили покинуть негостеприимное место, снова оказываясь под палящим солнцем. Что оставалось делать? Только методично прочесывать город… Они приставали с вопросами к каждому встречному прохожему, не видели ли они здесь чужака – почему-то не вызывало сомнений, что их здесь запоминают а потом еще обсуждают полгода. Наконец, что-то полезное им сообщил мальчонка лет пяти, сидевший у порога дома и что-то царапавший прутиком в пыли. Лаари, обожавший детей, проявил интерес к его труду, и выяснил, что юное дарование любит рисовать. Эльф немедленно пообещал привезти ему бумаги и карандашей. Малыш показал, в какую сторону ушел требуемый тип, и агенты снова пустились в погоню. На сей раз никаких великих сражений с поножовщиной им не досталось – что даже странно. Преследуемый ими оборотень брел по улице, пошатываясь и что-то бормоча себе под нос, время от времени взмахивая свободной рукой. В другой он нес какой-то сверток – не приходилось сомневаться, что с Подлунным слоном. Его можно было бы принять за пьяного, и без сомнений за такового его и принимали окружающие. Но чуткое обоняние нелюдей подсказывало, что алкоголь здесь совершенно ни при чем.

Они догнали похитителя, окружив его и перекрыв пути отступления. Впрочем, люпус и не стремился ими воспользоваться. Он не проявлял никакого интереса к происходящему. А заслышав, что пара явилась забрать артефакт, отдал его даже с охотой. Это было непонятно и тем более странно, что его действия в таком случае были совершенно бессмысленными. Зачем же он похищал артефакт, если только рад от него избавиться?

В ответ на вопрос люпус истерично засмеялся и таинственно ответил «узнаете». После чего развернулся и быстро зашагал куда-то. Напарники проводили его непонимающими взглядами, понадежнее упаковали Подлунного слона, и отправились в обратный путь.

Штаб Института показался им самым вожделенным местом на свете. Там не было жарко, и там можно было налакаться чего-то не напоминающего содержимое выгребной ямы… И только после второго стакана холодного пива Лари внезапно озарило: он же так и не принес ребенку обещанных карандашей и бумаги! Эльф немедленно затеребил напарника, но Ли Кард отказался наотрез. Во-первых, у них не было больше телепортов, во-вторых это уже была бы самоволка, а в-третьих… что в-третьих вампиру говорить не хотелось. Но он хранил надежду на то, что если сейчас поднимется на крышу, то еще застанет там кое-кого. Лаари понял, что от напарника толку не будет, и взял дело в свои руки, оставив Бэльфегора «спать». Вампир как укушенный понесся вверх по лестнице – якобы в комнату общежития, а на самом деле на крышу. Лаари же, поразмыслив хорошенько, пошел просить помощи у Джежоли. План его был прост: у генерала конфессии не может не быть парочки телепортов – это раз, и уговорить простодушного оборотня будет очень легко – это два. Джежоли и впрямь охотно согласился, воспринимая все происходящее как забавную игру. Лаари, как уже было сказано выше, любил детей, и «малыш Дже» был для него как раз таким вот ребенком, только очень большим. Прихватив с собой необходимое, они вдвоем спустились на первый этаж, и оттуда отправились в Хевраис. Лаари очень удачно загадал координаты, и точка выхода была прямиком у того дома, где он нашел мальчика. Увы, но тот уже не сидел перед домом – что и не удивительно, пока суть да дело, наступила глубокая ночь. Пришлось идти и искать будущего Малевича. У Лаари не было других вариантов, кроме как обойти все квартиры в домишке. Он по-очереди стучал в каждую дверь, выслушивая недовольное ворчание хозяев. Но хуже всего получилось с последней, самой замусоленной дверцей верхнего этажа – ее открыла та самая давнишняя скандалистка, от которой Лаари сбежал подобру-поздорову. Наконец он нашел ту дверь, что требовалась. Открыл тот самый карапуз, который, узнав нового знакомого, заулыбался. Эльф вручил ребенку подарок, чувствуя себя совершенно счастливым. Обладавший эмпатическим талантом, он жил по принципу «сделать людям вокруг хорошо, чтобы и мне было хорошо». Они перекинулись парой предложений – ушастому агенту не хотелось вот так сразу же уходить. Он догадывался, как несладко живется в этом городе людям, и вдвойне несладко – детям. Его малолетний собеседник вытер нос рукавом и ответил в том духе, что ему еще повезло, у него мамка тихая. А вот соседка сверху – та просто кошмар и ужас. Видевший эту соседку воочию, эльф очень активно закивал – и как с такой старушенцией вообще жить можно?

– Тетя Мирика всегда буянит, когда не спит – просто ответил юный художник

– Мирика? – рассеянно спросил Лараи – Это ее так зовут?

– Ага! – кивнуло дитя, радуясь, что с ним так вежливо беседуют – Мирика ан Аффите, во какое имя!

Лаари заторможено кивнул, и только потом до него дошел смысл сказанного. Он сморгнул, пытаясь сложить «до кучи» всю информацию, что на него высыпалась. Это что же получается, страшная тетка – родственинца их куратора?.. Скандальность у них, видимо, семейная черта… А эта дыра что же, его родной город?..

– Мамка говорит – в молодости тетя Мирика страсть какая симпатичная была, а потом спилась – продолжал тарахтеть мальчишка. Лаари все кивал и кивал, а перед глазами стояло знакомое лицо, на котором он ни разу не видел не хмурого выражения…

Попрощавшись наконец с ребенком, эльф стал спускаться вниз по скрипучей лестнице – совершенно безмятежно, пока не уловил какой-то подозрительный шорох внизу. Так шуршит нож, когда его вытаскивают из-за голенища. Лаари был не из пугливых, но сейчас находился явно в проигрышном положении. Он не знал этой территории, да к тому же не видел в темноте. Он даже не знал, кто его противник, и не желал прибегать к действительно сильным средствам, чтобы обезопасить себя. А время, между тем, стремительно убегало…

И тут отколол Джежоли. Его инстинкты оборотня кричали об опасности, а им генерал привык доверять. Лаари услышал, как сзади кто-то завозился, и в следующий миг прямо через его голову перепрыгнули. Эльф, уже плюнув на правила безопасности, поскорее зажег файербол – надо же знать, что происходит! Внизу распластался от роду не чесаный тип, до сих пор сжимавший в руке нож. На нем гордо топтался упитанный, и весьма воинственно настроенный пушной хищник.

– Экий ты грозный лисиц! – умилился эльф, всегда испытывавший неловкость от слова «лис» сказанного не в контексте имени. Он с некоторым трудом сгреб оборотня в охапку – тот был весьма тяжел – и почесал за ухом. Джежоли прижал уши и издал что-то вроде «ур-ур-ур», довольно зажмурясь. Лаари здраво рассудил, что оставаться в столь опасном месте далее нет никакого смысла. Не ровен час, еще на какого-нибудь романтика с большой дороги нарвутся. А потому не тратя лишнего времени поскорее достал и активировал шар телепорта. Ох, не знал он, во что это все в результате выльется…

Дана уже очень давно не испытывала дискомфорта, сидя на чьих-либо коленях. Как бы, работа – что уж там. И на коленях приходилось сиживать, и что только не вытворять. Высшим пилотажем, конечно, было не довести дело до того рубежа, когда отступить уже невозможно. Все таки до вчерашнего дня Дана Сэдфилл являлся существом мужского полу… Во всем же остальном она была птицей свободного полета. Отплясывала на пилоне, вела коверную бомбардировку глазами, падала в фальшивый обморок на руки «клиенту» — одним словом, трудилась в своем амплуа.

Теперь все эти проблемы отошли в былое. И, кстати, надо теперь думать, где для дальнейшей работы брать одежду с декольте – раньше ничего подобного у него… у нее! Не было. По понятным причинам.

Дана решила не заморачиваться над вопросами своей ориентации. Сейчас это было бы глупо. И – она это очень хорошо ощущала – разжижало мозг. ,Стоило лишь задуматься в этом направлении, и у нее начинало трещать в висках а к горлу подкатывал ком. Дана начинала паниковать и суетится, стоило лишь на минутку остановится и задуматься – что же, собственно говоря, она делает? На протяжении своей жизни, то есть двадцати одного года, она делала все возможное и невозможное, чтобы окружающие о ней плохого не подумали. Ну, мало ли, кому какую одежду нравится носить!.. Но вот, в ее жизни случилась катастрофа, похуже цунами или лавины, которая погребла под собой все, чем Дана Сэдфилл жила ранее. Теперь же ей предлагалось жить тем, чем живет темный маг, надумавший перекроить этот мир по-своему. И не приходилось сомневаться, что он исполнит задуманное, причем так, что не обрадуется никто… Ну, разве что они двое: Фальче – потому что своего добился, а Дана – потому что оно наконец-то закончилось.