Хроники идиотов

– Только уточни, пожалуйста: ты сначала услышала фамилию, а потом увидела их, или первым был симпатичный сын, а потом фамилия?

– Не придирайся к словам

– Ну-ну. Дальше, пожалуйста

– Отец — “Госпожа Аэддин при нашей последней встрече плохо выглядела”. Сын — “У нее проблемы”. Отец — “Она неудачно начала”. Сын — “Ну да. Вломилась, как слон в посудную лавку”

– Слон?

– Ну да, слон. Это поговорка такая. Дальше: отец — “Здесь хороший чай. Подождем”. Сын — “У меня будет работа”. Отец — “Разве ты откажешь госпоже Аэддин?”. Сын — “Откажу. Чай действительно хороший”. И они заговорили о способах заварки этой зеленой отравы, сразу подсела я, но больше к этой теме они не возвращались.

– Дана, скажи, ты всегда так запоминаешь чужие разговоры?

– Всегда. За что, ты думаешь, меня держат в Институте? За длинные ноги?

– Нет, конечно...

– Я шпионю для ИПЭ уже не первый год, так что навострилась.

– Эта семья, о которой ты говорила — кто они?

– Отец, Теймураз Наява, пятьдесят один год, вдовец, занимается перевозками, у него своя небольшая компания, приносящая стабильный доход, сын, Шалла Наява, девятнадцать лет, студент политехнического института. На курорте впервые, но языком владеют сносно. Отец приехал лечиться, сын за ним присматривает.

– Слон, слон...

– Дался тебе этот слон, что ты к нему пристал?..

– Подлунный.

Дана резко села в ближайшее кресло. Смерила собеседника долгим взглядом, достала мундштук и закурила. Молчала.

– Эфла считает, что слон связан с Волком на складе — Фальче задумчиво потер переносицу — А мне кажется, что какая-то из сторон дела — для отвода глаз. Не там мы ищем.

– Да? — блондинка затянулась. Она произносила слова без всякого ехидства, или там, пренебрежения. Спокойно, даже слишком, рассматривала она некроманта перед собой

– Ну, тебе виднее... мое дело добывать для тебя информацию, а ты уж думай, что с ней делать.

– Какое-то странное разделение труда.

– Думать — не моя профессия — почти пропела Дана, снова превращаясь в девушку с обложки. Вопрос в том, что обложка может быть и у журнала “Крокодил”...

– Жду тебя завтракать. И если не угостишь даму чем-нибудь особенным — пеняй на себя, буду приставать к тебе ночью! — на этой грозной ноте блондинка выпорхнула из комнаты, оставляя Ирфольте наедине с его не слишком веселыми мыслями.

Почти весь день он угробил на то, чтобы оббегать их сектор побережья. Нельзя сказать, что это было легко — наоборот, давно уже ему не приходилось так интенсивно работать. Право слово, он бы предпочел какой-нибудь богом забытый угол и нормальное расследование...

Никого не удивил зловещего вида мафиози, смуглый от природы ровно настолько, чтобы его принимали за ошивающегося здесь давно. Дана не показывалась на глаза, она вообще отказалась выходить к побережье, где дует ветер, который попортит прическу, и еще кучу всего. Так что некроманту пришлось самому обойти все закоулки, навести понтоны и осторожно поспрашивать о Лауре Аэддин. К обеду у него уже скопилось кое-что, периодически само себе противоречащее, но это было хоть что-то. С этими данными можно было работать.

К трем часам он готов был проклясть (что и сделал) и горячий песок, и соленые брызги, и слепящее солнце. Особой же ненависти удостоились ни в чем не повинные пляжные шорты, которые достали непривычного к такой одежде испанца хуже горькой редьки.

Поднимаясь к себе, чтобы наконец избавится от этого издевательства, Фальче заметил о второго пролета свою товарку по заданию. Издалека видно было плохо, но на всем курорте только ее хватало на то, чтобы разгуливать в таком виде даже среди дня. Блондинка сидела за столом в обществе двоих джентльменов — постарше и помладше, из чего Ирфольте сделал вывод, что это и есть то самое семейство. Она, наверное, тоже его заметила, хотя виду и не подала. Однако, через четверть часа Дана уже стояла на пороге их номера, готовая для отчета. Почему-то ей казалось, что это обязательно, словно некромант был как минимум ее куратором.

– Какие у нас планы, дорогой? — поинтересовалась Дана, устраиваясь в кресле, и закуривая. Сидела она, не как нормальные люди сидят, а поперек, перекинув ноги через быльце, и локтями опираясь о другое. Фальче с интересом на нее посмотрел

– Тебе так удобно?

– Вполне — заверила его агент Сэдфилл , и не преминула подколоть

— А что, ты обо мне беспокоишься?

– Разумеется — серьезно кивнул он — Нам же работать, как-никак...

– Лучше никак — лениво затянулась она — Ой, не прожигай меня так взглядом, буду, буду я работать... Расскажешь, что тебе удалось узнать?

– Много забавного. Например, что Лаура Аэддин здесь, оказывается, в некотором роде знаменитость. Ее настроение скачет так же сильно, как ртутный столбик в пустыне. Днем она прекрасно общается с окружающим миром, зато вечером, и, тем паче, ночью, превращается, чуть ли не в Эфлу.

– Да? — Дэви тряхнула кудрями — Забавно...

– Еще не все. Ее не видели уже два дня, это третий. Где она живет, я не узнал, показали только корпус. Идти махать корочкой перед рецепшеном мне показалось необдуманным.

– Я тебя поняла, не вопрос, к ужину все будет. Что еще за информация тебе нужна?

– Ее контакты. У меня сложилось впечатление, что они довольно неразборчивы. Нет определенной тенденции. Думается, это она специально, чтобы неясно было, кто же ее действительно интересует

– Это не к ужину, но тоже добуду. Кстати, сегодня ужинаем отдельно.

– Что-то случилось?

– И шерсть на загривке сразу дыбом... Нет, случился всего лишь Шалла, со своими романтическими предложениями, а против романтики я никогда не могла устоять... — Дана поболтала ногами в воздухе, словно бы оправдывая свою слабость.

– Я, пожалуй, пару часиков посижу здесь — протянула она — Там сейчас самая жара, и она мне не по вкусу

– Я тебя сменю — охотно предложил некромант — Переносить жару мне легче, чем холод, я привычный...

– Так тебе надо дарить именные валенки? — развеселилась Дэви

– Ага, а так же шапку-ушанку и этот ваш, как его... зипун, вспомнил вот...

– Я тебе лучше шерстяные носки свяжу, это будет та-а-а-а-ак романтично!..

– Ой, не надо — я догадываюсь, на что они будут похожи...

– Жизнь кончена!.. — трагично взвыла блондинка, вскидывая руку ко лбу — Нет смысла дальше жить, мое сердце разбито, мой напарник в меня не верит...

– Какие актерские данные — покачал головой Фальче — Ладно. Я пошел, оставляю тебя на хозяйстве. Смотри мне тут, не безобразничай.

– Обязательно буду безобразничать — пообещала Дэви

– И не приводи сюда слишком много аморальных мужчин

– Хорошо, дорогой, я приведу их поменьше. Я хочу, чтобы ты был счастлив!..

– Господи, вот радость-то какая... Да хватит прыгать на несчастном кресле! Свалишься же... — В следующий момент Дэви неудачно соскользнула с сидения, шлепнувшись на пол как раз вторыми девяноста.