Хроники императора. Начало пути

– Ясно, сам тут справишься?

– Иди, давай, там в последнее время опаснее, чем здесь, - попытка улыбнуться у него не получилась, выдавив лишь кислую ухмылку.

– Искар.

– Что?

– Сколько меня не было?

– Одиннадцать дней, Алистер, - он вздохнул, - слишком много, что бы остались какие-либо надежды.

– Хорошо, я пойду.

Он не ответил. По пути так и не придумал, с чего начать, как появлюсь, и то казалось не так, и это. Ладно, как пойдет, так и будет, в конце концов, мне тоже не хватало ее все эти дни, но мысли о ней лишь еще больше срывали в пучину отчаяния, так что я гнал их прочь, как только мог. Она сидела у стены, прижавшись к ней бочком и сильно ссутулившись, в одиночестве, в стороне от других, спящих и похрапывающих в свое удовольствие. Маленькая, потерянная ларитти, безвольно уставившаяся в одну точку и невесть сколько так уже просидевшая, я вздохнул, черт, как же все хреново вышло. Потом, уже не особо раздумывая, бесшумно подошел сзади и, наклонившись, просто поднял с матраса, прижал к себе, и быстрым шагом пошел в сторону выхода. Она даже не дернулась, словно неживая, застывшая в том же положении, в котором ее взяли, почти не дыша, а потом словно сломалась, уткнувшись мне в грудь лицом и тихо заплакав. Рубашка промокла в один миг. Тихие всхлипы резали душу словно клинком, полосуя вдоль и поперек, оставляя кровоточащие раны и заставляя невольно стискивать зубы. Когда то давно, еще в свою бытность на Земле, услышал такую фразу: "Крик женщины двояко действует на мужчину - хочется или любым способом заткнуть ей рот, или помочь всем, чем только можешь". Сейчас я бы с легкостью добавил туда и женский плач, несказанная радость от возвращения к ней омрачилась моментально, как только увидел ее состояние.

Поднявшись в зал с колоннами и не выпуская из рук Иссиль, присел у одной из них. Та все еще содрогалась в рыданиях и никак не могла успокоиться, что ж, пусть выплачется, я только прижал ее к себе сильнее и стал поглаживать по спине.

– Все в порядке, прости меня, я задержался, все хорошо, теперь все будет хорошо, - а самому было противно от того, что приходилось врать, впереди ждало еще одно безумство, без которого вряд ли что-нибудь получится.

– Одиннадцать суток, Алистер, сволочь ты такая, одиннадцать суток, - она снова уткнулась носом мне в плечо, но рыдания стали тише, она постепенно успокаивалась.

– Меня подрезали, малыш, пришлось отлеживаться, - я прижался губами к ее лбу, - а потом еще надо было заскочить в одно место, прости меня.

Она подняла голову, уставившись на меня припухшими глазами.

– Я узнаю от Искара о том, что ты ушел, потом узнаю от него, что ты задерживаешься, потом он говорит, что еще есть время, а после он просто молчит и старается не смотреть на меня, - она утыкается мне в шею, опять сотрясаясь в рыданиях, - сволочь ты, Алистер, зачем мне все это?

А что я могу? Мне так же хреново, не знаю, что сказать, не знаю, что должен сделать, и могу лишь сидеть и пытаться успокоить тебя, дать выплакаться, выплеснуть накопившееся, что еще я могу? Сказать, что скоро еще раз должен буду рискнуть? Еще раз подставиться. Что бы у тебя была возможность выжить? Что все это делается только ради этого? Тебе действительно нужны такие объяснения? Не думаю, потому и сижу, молча, как истукан, прижимая тебя к себе и гладя по спине, успокаивая, как могу. В конце концов, она замолкает, и мы просто сидим в тишине, в обнимку, замерев, застыв, как две безмолвные статуи.

– Еще раз так сделаешь, я тебе ноги отрежу, - она, наконец, подняла голову, вперив в меня сердитый взгляд, а потом приникла губами, вот черт, и как только повезло найти воду в том злополучном доме? Следующие часы напрочь стерли все переживания и воспоминания последних дней, оставив только этот момент, только здесь и сейчас. Она была настолько страстной и такой нежной, что казалось, будто все это происходит в последний раз, и дальше уже не будет ничего, кроме полнейшего забвения, я просто выпал из реальности, погрузившись в сладостную негу на двоих и забыв про все на свете. Мир вокруг отодвинулся на второй план, стал совсем не важен, сейчас были только она и я, остального же просто не существовало. Под конец, измученная, но уже полностью успокоившаяся, она затихла на мне, прижавшись так, словно боялась упасть, вцепившись коготками в исполосованные плечи.

– Секс был так хорош, что закурили даже соседи, - ляпнул, и тут же прикусил язык.

– Что за "секс"? И "закурили"?
– пробормотала устало.

– Говорю, ты просто восхитительна, моя ларрити.

– Твоя ли? Уверен?
– она счастливо улыбнулась.

– Ну, скажи тогда чья, и мне придется его убить, - в ухо раздался приглушенный смешок.

– Твоя, твоя, успокойся, - зарылась носом мне в шею, - у тебя новые шрамы, - провела рукой по груди, - выглядит так, будто тебе разворотили грудь.

– Разворотили, - согласился.

– А здесь сердце, - она кольнула ноготком.

– И сердце разворотили.

– И бок выглядит так, будто тебе его вырвали.

Я скосил глаза, найдя ее задумчивое лицо.

– И что?

– А то, что после такого не живут, если рядом нет хорошего сата-маэр, - она посмотрела мне в глаза, но не думаю, что что-нибудь увидела, тьма вокруг была кромешная, - Алистер, ты, ведь, не встретил в городе сата-маэр?

– Нет, - я покачал головой, не нравится, куда она клонит.

– И амулетов у тебя с собой никаких тоже не было.

– Не было.

– Ничего не хочешь мне рассказать?
– она замерла.

Умная кошка, как ни крути, но рано или поздно, если нам суждено остаться вместе, она все равно бы все узнала.

– Сказать - нет, но ответить отвечу, пусть только вопрос будет правильный, - я вздохнул.

Она помолчала некоторое время, потом тоже вздохнула.

– Тут прохладно, давай одеваться, - и встала.

Что за? Не захотела? Решила, что не стоит? Ничего не пойму. Эта женщина ставит меня в тупик. Я в непонятке какое-то время тупо рассматривал ее обнаженную фигуру, любуясь плавными линиями бедер, плоским животиком, а в голове никак не укладывалась данная ситуация. Спроси она, и я не смог бы соврать, ответил бы все, как есть. Так почему же?

– Не ломай голову, одевайся лучше, я еще хочу немного поспать, - она улыбнулась, словно прочитав мои мысли.

– Порой я нахожу в тебе все новые и новые стороны, - зайдя со спины, обнял ее, обвив руками, - я уже говорил тебе, что ты необыкновенная?

– Говорил, - она ловко вывернулась, - но мало, такое нужно говорить чаще.

– Учту, - стал одеваться.

Под легкие приглушенные зевки мы кое-как добрались до ее матраса, вернее, мне пришлось ее донести, лампадка не горела ни одна, так что темень внизу была для нее, как говориться, хоть глаз выколи. Рядом обнаружился и мой спальник, стянув их вместе, мы устроились с наибольшим комфортом, с которым могли - она подползла ко мне под бок и тихонько засопела, мне же была отведена роль грелки, которую я не без удовольствия и исполнил.

Вокруг уже вовсю сновали, народ почти весь находился на ногах, и шумиха потихоньку набирала обороты. Из дальнего угла доносились звуки приготавливаемого завтрака, звяканье посуды как нельзя лучше выдавало творимое действо, а разговоры и бурчащие животы лишь подтверждали это. Значит, прошло всего несколько часов, и проспали мы всего ничего. Я-то чувствовал себя вполне бодро, а вот Иссиль все еще дрыхла, и по всему выходило, что проснется она только к обеду. Ладно, пусть поспит, ей это нужно. Открыв глаза и оглядевшись, увидел спину удаляющегося Крисса, перешептывающихся служанок, бросающих на нас косые взгляды, сидящих в отдалении остальных слуг, а потом столкнулся взглядом с Ильсой, скрестившей руки на груди и пристально меня разглядывающей. Пришлось улыбнуться, за что получил еще более сердитый взгляд, после чего она просто отвернулась. Что это с ней? А, ладно, все равно собрался вставать, но так жаль отрываться от Иссиль, она как маленький котенок, свернувшийся калачиком и доверчиво прижавшаяся ко мне бочком. Мда, а буквально вчера я ел мертвечину и спал в ее трупных соках. Отрезвило моментально, губы искривились, выдав вместо улыбки гримасу, пора вставать.

Осторожно вылез из-под покрывала, стараясь не потревожить спящую ларрити, и распрямился, сразу же привлекая к себе всеобщее внимание. Таращились, скажем прямо, как на восставшего из мертвых - прекратились даже разговоры, будто мое присутствие было чем-то из разряда невероятного и удивительного. Ладно. Сведя вместе брови, нехорошо зыркнул по сторонам, обещая взглядом если не смерть, то уж неприятности точно - подействовало, теперь мне косились лишь в спину.

Появившийся Искар как раз застал конец представления и, удовлетворенно кивнув, направился ко мне.

– Как тебе встреча?
– он тронул меня за плечо и потянул к столу, куда уже начали сносить приготовленный завтрак.

– Прохладная, - я направился за ним, - считают, что я не должен был выжить?

– Не стоит акцентировать на этом внимание, тебе просто повезло, и все, - он обернулся, многозначительно взглянув на него.

Я кивнул, и то верно, какие шансы у любого другого вернуться из такой вылазки? Усевшись, притянул к себе одну из мисок - горячая, и опять каша, вот и славно, не давая ей остыть, принялся неторопливо загружать ее в рот.