Хроники империи, или История одного императора

— Мои привязанности тут ни при чем, — ответила она сердито. — И Барден, собственно, тоже ни при чем. Я привела его как пример человека, прекрасно совмещающего управление государством, занятия магией и воспитание учеников, — о том, что она была единственной ученицей касотского императора, Илис благополучно умолчала. — И собственно говоря, не вижу, чем я хуже.

— Ты — княжна, Илис, — внушительно проговорил Крэст, — и открыть свою школу — пусть даже для магиков, — да еще стать в ней наставницей, это значит уронить себя в глазах света.

— Знаешь что? — окончательно разозлилась Илис. — Поздно ты запел про падение в глазах света! За те годы, когда ты и твой папаша гоняли меня по всему миру, я уже столько раз падала, что лучше и не говорить! И, в сущности, я такая же княжна, как ты — землепашец! Я давно уже забыла, что это такое — быть княжной. И вспоминать особой охоты нет. А от своей задумки я отказываться не намерена, и если ты не хочешь мне помочь, то так и скажи, я сама как-нибудь справлюсь…

— …Но почему ты все-таки не хочешь выйти замуж? — вдруг перебил ее Крэст.

— За кого? — опешила Илис. — За тебя? Но мы с тобой вроде бы все уже выяснили…

— Да нет, при чем тут я? Я говорю об этом северном князе, вместе с которым ты приехала и по которому теперь сохнет добрая половина ифранийских девиц. Ведь не просто так он взялся тебя сопровождать, а ты согласилась принять его услуги. Что-то между вами есть, ведь так?

— Вообще-то, это не он взялся меня сопровождать, а я его попросила, — возразила Илис. — И он действительно предлагал мне стать его женой, только было это очень давно, и я ему отказала.

— Почему? Чем он тебе не угодил?

Илис пожала плечами, уже позабыв свои недавние соображения по поводу брака с Рувато.

— Мы слишком разные люди. Через месяц мы замучили бы друг друга насмерть. Я очень хорошо отношусь к Рувато, но это не тот человек, которого я хотела бы видеть около себя каждое утро и каждый вечер. К тому же, он и сам раздумал на мне жениться.

— Жаль. Из вас получилась бы интересная пара.

— Вот именно — интересная!.. Короче, Крэст: ты будешь мне помогать или нет?..

Крэст помолчал немного, подвигал бровями, постучал пальцами по лакированному подлокотнику кресла и сказал без восторга:

— Буду. Хотя мне это все очень не нравится.

* * *

Все-таки обладание высшей властью давало серьезные преимущества в жизни, отрицать это не взялась бы даже Илис. У Крэста, второго лица в королевстве после Реула Авнери, все совершалось по мановению руки — или почти так. С его помощью Илис легко и просто заполучила в свою собственность миленький трехэтажный домик с палисадником в одном из провинциальных городишек южной оконечности Истрийского архипелага. С его же помощью она легко сговорилась с градоправителем и гильдмастерами местных храмов Двенадцати, получив от них разрешение на деятельность в городе. Братья Гесинды, правда, смотрели на нее косо и с плохо скрытой неприязнью. Присутствие в городе свободного магика, к тому же — женщины, к тому же — намеревавшейся заниматься обучением таких же свободных магиков, им не нравилось. Но чинить Илис препятствия, рискуя вызвать гнев наследника трона — а то и самого короля, — братья не рискнули. И очень неохотно передали Илис трех учеников из достаточно знатных семейств, пожелавших, чтобы их отпрыски обучались не в храме, а у «свободной» наставницы, пусть и за более высокую плату. Так что Илис, не успев даже как следует обосноваться на новом месте жительства, уже приняла опеку над двумя мальчиками и одной девочкой соответственно двенадцати, четырнадцати и одиннадцати лет. Она радовалась: три ученика — это только начало, и начало совсем недурное.

Уладить все формальности и сохранить добрососедские отношения с храмами было очень непросто, но необходимо. Поскольку собственной библиотекой Илис не располагала, ей жизненно нужен был доступ к храмовым книгам. Илис расточала улыбки тысячами и беспрерывно щебетала комплименты, задабривая братьев и сестер Гесинды и остальных божеств. Чувствовала она себя при этом полной дурой, но наблюдавший за ее манипуляциями Крэст как-то с ехидством заметил, что в ней погибла великая дипломатка.

— Она не погибла, — слегка обиделась Илис. — Она живет и процветает, и появляется, когда в том есть нужда.

В результате, весь город, как один человек, влюбился в Илис, и уже через неделю к ней свободно заходили в гости не только с магическими нуждами, но и просто на чашку чаю, поболтать. Илис охотно принимала всех: и аристократов, и простолюдинов, не делая между ними различия.

— Твой дом пользуется популярностью, — усмехался Крэст.

— Только благодаря твоему присутствию, — возражала Илис (Крэст временно гостил у нее, желая увериться, что устроилась она с удобством и ни в чем не нуждается). — Каждому хочется поглядеть на живого принца.

— Едва ли причина во мне, Илис…

И он был прав: это стало ясно, когда он отбыл обратно в Ифранию. Илис осталась в доме единовластной хозяйкой, а поток гостей не иссякал. Причем ни один гость не поинтересовался отсутствием принца.

Только недели через три, вкусив все прелести самостоятельной, независимой и — главное! — трудовой жизни (ранее Илис никогда не приходилось зарабатывать на жизнь самой, всегда находился кто-то, кто с бОльшим или меньшим удовольствием заботился о ее благополучии), Илис решила сообщить о себе родным в Ифрании, и телепортом перенеслась в столицу. Появилась она вовремя: Крэста осадили со всех сторон, пытаясь добиться у него сведений о запропавшей неугомонной княжне. И хотя Крэст неукоснительно соблюдал уговор с Илис, и был неприступен, как медейская крепость, приходилось ему туго. Особенно наседал Реул Авнери, неким шестым или седьмым чувством, а скорее — врожденным дипломатическим нюхом почуявший, что рушатся его планы приструнить взбалмошную племянницу.

— Я ожидал, — гневно заявил он сыну, — что ты поддержишь меня, а не эту легкомысленную магичку!

— А я сказал тебе сразу, — огрызнулся в ответ Крэст, — что не желаю жениться на ней! В конце концов, можно было оставить ее на материке, а не звать сюда! Пусть бы баламутила воду там!

Аргумент был веским, и король потерял значительную часть своего апломба. В самом деле, с тех пор как Илис вернулась домой, спокойствие его духа, внушенное Барденом, значительно ослабло. Илис в удалении нервировала Реула Авнери куда меньше, чем Илис неподалеку.

Князь же Ромул Авнери втайне радовался очередному исчезновению дочери. Прекрасно понимая все выгоды династического брака Илис и Крэста, он видел и отрицательные его стороны. И он знал, что Илис, при ее свободолюбивом характере и веселом, несколько легкомысленном нраве, будет очень неуютно восседать на троне правительницы Истрии. Тем более, рядом с таким холодным и расчетливым мужем, как Крэст.

С другой стороны, князю все-таки очень хотелось выдать дочь замуж. Крэст в тридцать четыре года оставался неженатым, но это никого особенно не волновало, поскольку он был мужчиной. Но засидеться, как Илис, в девках до двадцати семи лет, было неприятно и даже стыдно — по крайней мере, так считало светское общество Истрии. Жениться же на не юной уже девушке, к тому же десять с лишним лет болтавшейся Двенадцать знают где и Безымянный знает в каком обществе, к тому же магичке, решился бы далеко не каждый. И князь Ромул Авнери считал брак с Крэстом единственным шансом дочери достойно устроиться в жизни.

Илис же, очевидно, так не считала. Объявившись в Ифрании, она немедленно ошарашила всех новостью о своем новом предприятии. И, что неприятно поразило всех родных, Крэст ее полностью поддерживал. И, мало того, заявил, что намеревается содействовать ей и в будущем в плане развития «свободной» магической школы. Такого поворота событий не ожидал никто. Напрасно разгневанный король Реул увещевал Илис бросить, пока не поздно, недостойное ее высокого общественного положения занятие.

— Бросить? И не подумаю, дядя, — безмятежно ответила Илис. — Мне нравится заниматься с детьми, к тому же это пойдет на пользу и мне, и детям (которые в будущем станут магами, не забывай об этом), и, наконец, королевству. Свободные магики только укрепят его — взгляни на Касот.