Хроники Обетованного. Осиновая корона

Но ещё более впечатляющим оказался момент превращения. Магия древняя, как само Обетованное, и столь же непостижимая. Сейчас, закрывая глаза, Уна видела сначала красные лучи, рвущиеся из зеркала и кулона, потом - волков, которых поработили эти лучи, и, наконец, самое запретное. То, как вытягивается смуглое лицо, заостряются уши, а синяки и шрамы на коже скрывает густая, по-королевски великолепная мантия меха. Совершенное, алхимически точное изменение формы. Слава Порядку, Лис предпочёл не заметить произведённое впечатление - или был слишком устал, зол, шокирован поклоном Двуликих, чтобы его замечать.

Столько времени Уна тайком ждала и боялась его превращения (тоже тайком) - а оно наступило так внезапно и в таких малоприятных обстоятельствах... Хотя какими ещё могли быть эти обстоятельства? Неужели самая идиотская из её частей - девчонка не умнее кузины Ирмы - всё же надеялась, что когда-нибудь Лис превратится специально и только для неё?

– Я вижу костёр, - выдохнул Шун-Ди, нагоняя Уну; он запыхался от быстрой ходьбы. И по-прежнему не смотрел ей в глаза - самое очевидное, для скрытных миншийцев, выражение ужаса и отвращения.
– Вон там, за деревьями.

Чуть впереди, действительно, полыхал кровавый обод. Его оттенок заставил Уну вздрогнуть.

Лорд Ривэн издал нервный смешок.

– Ты хотел сказать - над деревьями? Побери меня бездна, они что, деревянную башню подожгли?

– Нет. Они ждут нас. Чем выше костёр у Двуликих, тем важнее событие, которое...
– Шун-Ди перебил холодный, вкрутившийся в ночь волчий вой - совсем недалеко. Голод и утробная, неизбывная тоска звучали в нём.
– В общем, для них прибытие Уны - это примерно как...

– Коронация?
– с улыбкой подсказал лорд Ривэн.
– Они ждут его дочь, ведь так?

Деревья Гаар и буки расступились. На большой поляне, вокруг костра (и впрямь высокого - зловещий огненный столб - и сильно дымящего), лежали, стояли и сидели Двуликие - волки, лисы, пара пятнистых рысей с кисточками на ушах (раньше Уна видела их лишь в книгах по зоологии). На ветвях блестели чёрными глазами вороны; она насчитала не больше дюжины, но и в таком количестве их странно было видеть молчащими. Это величавое достоинство никак не соотносилось с граем, суетой и вечным голодом ворон на полях Делга, Роуви или Волчьей Пустоши. С другой стороны к огню приблизился ёж - однако такой крупный и с таким угрожающим блеском на иглах, что Уна грустно вспомнила о милых ёжиках в селении боуги. Подтвердив её озабоченность, ёж на миг исчез во вспышке магии - и стал мужчиной с низким лбом и недоверчивым взглядом. На поясе он, не скрываясь, носил набор ножей.

Уна коснулась шеи: в горле вырос колючий ком.

– Надеюсь, что нет.

– Напрасно надеешься, - справа подошёл Лис - уже с наглой улыбкой, растрёпанной шевелюрой и длинными худыми руками менестреля. Уна решила, что в зверином облике он нравится ей больше, и постаралсь поглубже спрятать эту мысль.
– Среди своих я слышал слова навгхи дес. "Его дочь".

Лис по-собственнически завернулся в её плащ. Шун-Ди протянул ему комок пёстрой одежды.

– Держи, это твоё. И у тебя кровь.

– Знаю, - беспечно отозвался Лис. Он зашёл за дерево, чтобы натянуть штаны; поразительная тактичность.
– Скоро остановится. Хочется верить, что это последняя кровь на сегодня.

Ночь сменилась предрассветным серым сумраком, но никто и не думал тушить костёр. Клубы дыма поднимались и улетали в высокое небо - вместе с уверенностью Уны. Коренастая женщина с волком на плечах подошла к костру и бережно опустила ношу на землю, что-то шепча. Её обступили несколько волков и людей, в чертах которых проглядывало нечто волчье.

– А это ещё кто?
– спросил лорд Ривэн. В десятке шагов от них, из-под толстых корней дерева Гаар - наверное, из норы - выбрался зверь с тёмной шкурой и жуткой длиной когтей. Уна тоже растерялась: медвежонок? Барсук?

– Росомаха, - ответил Лис. Он завершил свой туалет и вышел из-за дерева, застёгивая зелёную безрукавку.
– Обычно это те ещё типы. Лучше держитесь подальше, милорд.

– Росомаха?! Вот эта, мне по пояс ростом?!

– Молодая росомаха, - осклабился Лис.
– Бывают и больше, если из наших... Не кручиньтесь, милорд: вернётесь Вы в свою изобильную яблоками Дорелию, под крылышко к безумному королю. Осталась пара формальностей.

Лорд не слушал его, с безопасного расстояния разглядывая лапы и когти росомахи. Вздохнул.

– О боги. Уна, если найдём Альена и вернёмся на восток живыми, я готов взять тебя в жёны. Честное слово.

Ненадолго Уне показалось, что язык прирос к нёбу. Лорд выдал это, не меняясь в лице, и нельзя было сказать, шутит ли он. Хотела выдавить улыбку, но губы словно онемели. На него что, Хаос в этом лесу так подействовал?

Лис, конечно же, рассмеялся - вопреки тому, что обстоятельства мало располагали к смеху.

– Ах, милорд, боюсь, у Вас будут соперники. Иггит Р'тали, например, да и не он один. Правда, Шун-Ди-Го?

Уна принципиально не стала поворачиваться к Шун-Ди. Незачем глумиться над его смущением и растерянностью: эта роль безоговорочно принадлежит Лису.

Я ЛЕЧУ К ТЕБЕ.

Серебристый голос дракона был преисполнен решимости. Интересно, он уже знает о силах Хаоса в ней?.. Скорее всего. Уна стиснула зубы.

"Нет, Иней, побудь пока с Тимом. Пожалуйста".

Я НЕ ПРОШУ РАЗРЕШЕНИЯ, - уточнил Иней.
– ПРОСТО ГОВОРЮ, ЧТО ЛЕЧУ.

Уна вздохнула. Им можно устраивать турнир в упрямстве с Лисом. Причём неизвестно, кто победит.

Одна из преображённых волчиц - высокая, с копной светлых волос - выкрикнула рваную фразу. Лис указал на костёр.

– Они просят тебя войти в круг, Уна. Нельзя отказываться.

Конечно, нельзя. Как и всегда. Странно, но она уже успела привыкнуть: этому поспособствовали перекручивающая сознание игра с Маури Бессонником и переговоры с кентаврами. В этом видимо, суть любой политики - когда можно подстраиваться, а отказываться нельзя.

Тогда и наместника Велдакира можно понять. Уна представила, как он чувствует себя, стоя перед королём - наверное, не лучше, чем она бок о бок с этими жуткими, красивыми, живущими кровью и свободой существами. Что ему остаётся, бедняге, кроме как пластаться на животе, изъявляя преданность Альсунгу?

А если всё же сам наместник послал на Нивгорта Элготи того, кого Лис называл Тхэлассой, - посочувствовать нужно вдвойне. Значит, он точно так же столкнулся с Хаосом и точно так же перед ним растерян.