Хроники Ордена Церберов

Моя издевательская улыбка становилась все шире и шире, и уже грозила сомкнуться где-то за ушами. Мы оба понимали: именно так и рассудят магистры, вздумай Камень поставить мне что-то в вину.

Кулаки Илиана сжались — как будто на чьей-то шее.

— Ты увела моего коня.

— Так ты же все равно сдох, — отозвалась я ласково. — Чего орденскому имуществу зря пропадать?

На воротах в Кремос отчаянно скучал выкупанный мной Рыскач, и я придержала коня:

— Здорово, Дейрек! Давно стоишь? 

— Считай, с полудня…

— Не видел, из новичков все уже вернулись?

Он окинул меня одобрительным взглядом:

— Из новичков — все. А вот Гемоса с Наварой до сих пор нет. Хотя Горш — от Сарда рукой подать...

Я вспомнила, что Навара — это та грудастая брюнетка, с которой мы делили кровать (хоть и не думала я, что скажу когда-нибудь такое о женщине!), а Дейрек с Камнем обменялись взглядами.

— Ты меня не видел, — предупредил Илиан стража ворот. 

А затем повернулся ко мне:

— Танис, — наступив на горло собственной гордости, попросил он, — Постарайся не попадаться на глаза магистрам, пока я не вернусь.

Гнедой, уже почуявший родные конюшни, возмущенно всхрапнул, когда его развернули от ворот.

Я согласно кивнула сама себе и шевельнула стременами — Коряжка, давно уже смирившийся со своей печальной планидой, оставил мечты об овсе и послушно потрусил за гнедым (и золотистым).

— Лучший способ не попасться на глаза магистрам, — пояснила я удивленному Камню, — Не заезжать в акрополь.

Глава 4

Илиан

Не получилось.

А жаль: я надеялся, что она либо стушуется, либо полезет в драку…

Но новенькая только презрительно щурила болотные глаза, всем видом давая понять, насколько ей безразличен мой гнев.

Вот да-да, настолько. И еще немножко сверху!

Мне и впрямь хотелось устроить ей трепку: втягивать в человеческие ссоры животных — это… не достойно. А она чуть не угробила Гранита — шутка ли, сперва она гнала его галопом во весь опор к Сарду, отлично зная, что потом его так же безжалостно потянет мой зов.

И досаднее всего было понимать, что ответить ей тем же я не смогу — не поднимется у меня рука обидеть рыжего конька с подозрительно добродушной физиономией.

Путь мы продолжили только после того, как я выводил и растер Гранита. Своенравный тильзирец всхрапывал, мотал головой — обиделся. Он не привык к такому скотскому обращению.

Напоил из ручья, дал время попастись — и только после этого счел, что можно возвращаться в седло.

Молча.

Танис Болотная все это время так и валялась в тени дуба. Уехать в одиночестве не рвалась — но и заговорить первой не пробовала, загладить ссору не пыталась.

Толковая выйдет церберша — если раньше шею не свернут.

Я тихонько хмыкнул, и Гранит, горделиво ступающий по дороге, дернул чутким ухом на мой голос, и я похлопал его по холке.

Ничего! Не сработала провокация — другое что-то подберем. 

Ничего личного, Танис Болотная. Просто я работаю один.

Сард вырастал издалека постепенно: шпили, крыши, крепостная стена. Наезженная телегами колея сменилась мощенной камнем дорогой — вокруг Сарда обжитые, богатые места.

Стража на воротах знала меня в лицо и пропустила безропотно: свои.

Проехав город мало не насквозь, мы в молчании добрались до акрополя.

Когда Танис Болотная заговорила с Дейреком — я испытал прилив злорадства. Тяжко ей столько молчать, нервы не железные! Иначе зачем бы ей расспрашивать о том, что и так вот-вот узнает? Только поговорить, разрушить гнетущую тишину!

Но злорадства хватило не надолго. 

Да, Гемос и Навара — опытная, сработанная двойка, но… Лучше я съезжу проверю.

Обменявшись понимающими взглядами с рыскачем — он бы тоже свою подругу в такой ситуации поехал бы проведать — я взял курс на Горш кратчайшей дорогой, и…

...и услышал за спиной стук копыт.

Да твою ж мать. Куда тебя, дуру несет — я же ясно сказал, проваливай в Кремос!

Дозор окончен, работа выполнена — дальше я еду по личным делам, и ты там никому даром не нужна!

“Лучший способ не попадаться на глаза магистрам — это не въезжать в Кремос”.

Я, прищурившись, разглядывал наглую девку.

Это что, шантаж?

Если я не возьму ее с собой, она пойдет к магистрам?

И что, по ее мнению, мне за это будет?

Хотя, по большому счету, вопрос для меня стоит по другому: есть ли хоть один шанс быстро и надежно от нее отделаться?

Я бросил взгляд на придорожную канаву… Нет, не настолько надежно!

Но отказался от этой мысли я не без сожаления.

В конце концов, вряд ли там будет что-то опасное. Все равно мы, скорее всего, встретим их на полпути…

Отвернувшись, я молча поехал, куда собирался.

От старосты деревни Горш пахло свежим деревом: сосновые стволы в обхват толщиной сушились во дворе, заботливо укрытые от солнца, способного испортить бревна, немудрящим навесом из жердей и коры. Смолистый запах привязался к его одежде, запутался в волосах и курчавой бороде.

— Старшего сына отселять думаю. О том годе избу ладить будем, — пояснил он, заметив мой взгляд. — Вот и готовились помаленьку… Как Тима Тыквы и Рузы Серого детишки пропали, так не до того стало — ищем всем миром. Вы, господине цербер, не думайте, мы закон уважаем, и вашим сразу отписали. 

Я молча кивнул, подтверждая, что всё верно: дети — источник огромной жизненной силы, и твари, охотящиеся на детей прирастают быстро. Лучше уж десять раз поехать на вызов и вытянуть пустышку, чем один раз пропустить такое чудовище.

— Но и сами без дела не сидели, — продолжал тем временем староста. — Лес прочесывали, рыбаки ниже по реке с бреднями прошлись.

Мысленно я поморщился: если здесь и впрямь завелась тварь, то такое обилие пищи, которая сама идет в лапы, ее только порадует — а после двух детей ей вполне может хватить сил и на взрослую добычу. Но если чудовища нет, а есть только два попавших в беду ребенка — то эти поиски вполне могут спасти им жизни. Поэтому морщился я только мысленно.

Непрошенная напарница стояла рядом и чуть позади, вела себя тихо и в разговор не лезла, предоставив мне вести расспросы.