Хроники Смертельной Битвы-2: Турнир второй

Если бы в этот момент кто-нибудь случайно увидел Рутая со стороны, то заметил бы, как за считанные доли секунды куэтанец разительно переменился в лице, на котором в момент выхода на балкон читалось спокойствие, мгновенно перешедшее поначалу в сильнейшее изумление, а потом в не менее страшную ярость. Весь ужас был в том, что в цветочном горшке, раскидывая землю во все стороны, с превеликой радостью ковырялась питомица Чоу, проникшая в здание, судя по всему, по вентиляционной шахте. Цветок был выкопан, а весь пол балкона засыпан землей. Пахла собачка премерзко, но на улице, к счастью, поднялся ветер, хотя жара и не думала спадать, а потому дышать на балконе еще представлялось более-менее возможным.

Рутай нецензурно выругался. Собачка продолжала рыться в горшке.

Племянник Императора мысленно прикинул, что бы такого ему сделать с собачкой. Пачкать руки, банально выбросив мерзкое животное с балкона, ему не особо хотелось. Поэтому он вернулся в комнату, взял в ней длинную метлу и, метя по собачке концом ручки, словно кием по бильярдному шару, с большой меткостью вытолкнул шавку с балкона сквозь прутья балконной решетки - к счастью для Рутая, питомица Чоу между ними не застряла.

Тем временем Лю Канг успел забраться уже где-то на высоту пяти метров. Юный чемпион, совершенно не обращая внимания на происходящее вокруг, мечтал о том, как сейчас наконец поговорит с Китаной. Неожиданно сверху ему на голову шлепнулось нечто маленькое, мерзкое, вонючее и громко визжащее. От неожиданности и приятного аромата Лю Канг на мгновение ошалел и отпустил руки, свалившись вместе с собачкой Мастера прямо в росший под окном принцессы колючий куст шиповника. Девушка удивленно застыла с веревкой в руках; исцарапанный и перепачканный Лю выбрался из куста, отряхнул свой спортивный костюм и дал шавке Мастера очередного пинка в благодарность за испорченное свидание.

– Китана, прости, пойду голову мыть после этой гадости... Завтра увидимся...

***

По техническим причинам Император перенес начало турнира на следующий день. У Рейдена было немного времени для того, чтобы поразмышлять о последних событиях и о своей жизни вообще, и он, устроившись на лавочке в тенистом уголке дворцового сада, вспоминал о том, что привело к полному разладу между ним и старшим братом.

Когда Киу Кан - будущий Шиннок - и Шаранн только поженились, они жили прекрасно, ослепленные своими чувствами друг к другу и не обращая внимания на существенную разницу во взглядах. Любому человеку в принципе понятно, что людям, которые столь непохожи, крайне трудно найти общий язык, невзирая на взаимное влечение; тем не менее любовь, как известно, зла, и многие не понимают того, что в дальнейшем не смогут жить с человеком совершенно противоположных убеждений. Когда же сильная влюбленность проходит, те, кто раньше обожал друг друга, неожиданно начинают видеть в близком ранее человеке нечто совершенно неприемлемое для себя...

Шаранн понимала, что ее муж не разделяет ее взглядов на миропорядок. Понимала - но желала переделать все, включая его самого, на свой лад.

Киу, однако, был сильной личностью. Он имел на все свой взгляд и не любил, когда ему навязывали чужую волю и чужое мнение, поэтому коса нашла на камень. Отчуждение между ним и когда-то горячо любимой женой нарастало постепенно. В то время, когда Рейден был маленьким, его родители еще любили друг друга; тысячи дней отделяли их от того страшного момента, когда Шиннок хладнокровно зарубил жену нагинатой на глазах у сыновей и дочери, а потом открыто выступил против всех своих бывших собратьев.

Рейден всегда разделял взгляды матери; было ли это решающим моментом в его окончательной ссоре с Шао Каном? Возможно, но ведь Шао вообще недолюбливал его с раннего детства - причиной было то, что Рейдена недолюбливал и отец, видевший в нем то, что было ему совершенно не по душе. Нэн Кан был абсолютно не похож на отца, а его старший брат был, напротив, точной копией Шиннока. Тьен до поры до времени помалкивал, дипломатично скрывая от окружающих свое истинное лицо и сохраняя неизменный нейтралитет во время горячих перепалок между отцом и матерью, но потом все повернулось совершенно иной стороной... тем паче, что всем испокон веков известно, кто водится в тихом омуте .В данном случае - в тихом омуте души когда-то казавшегося безобидным ныне покойного Тьена.

А что же их сестра? Сестра изо всей семьи общалась исключительно с Шао - все остальные воспринимались ею не иначе, как деталь дворцового интерьера. Трудно сказать, почему Айя и Император нашли такое взаимопонимание, но они действительно были друг для друга по-настоящему близкими людьми. Одно время пошли сплетни, что Шао Кан испытывает по отношению к своей сестре не совсем братские чувства, но после нескольких кровавых расправ с распространителями подобных слухов они больше не возникали. Скорее всего, ничего такого у Императора и в мыслях не было - в общении с женщинами он был достаточно сдержанным человеком и подобного себе бы уж точно не позволил.

Солнце стояло в зените, но сидеть под деревом в тени было довольно хорошо.

Почему, ну почему в семье Рейдена все так получилось? Впервые в жизни после страшной Битвы Богов, в которой Киу потерпел сокрушительное поражение, протектор Земли задался этим вопросом и подумал, что его родителям стоило еще в момент знакомства получше приглядеться к своим избранникам. Понять, что они придерживаются совершенно иных взглядов и что им будет очень сложно, практически невозможно достичь взаимопонимания.

Этот конфликт в семье не был простой ссорой родственников - его причины были куда более серьезными. Столкнулись два миропорядка, два взгляда на жизнь. Страшную цену пришлось заплатить и самим Киу и Шаранн, и их детям за ослепленность страстью, безумной любовью, которая не была истинной, но была принята за таковую.

Теперь поздно. Уже ничего не исправишь.

Тем более не исправишь отношения с Великим Кунг Лао. Он был в свое время лучшим из воинов Света - человеком, который подавал самые большие надежды. Он и остался таковым, но теперь превратился из защитника Земли в заклятого врага. Случайность разбила в прах все, что только можно. Для Рейдена он был к тому же не просто одним из многочисленных протеже - младший сын Шиннока считал его почти что своим другом, доверял ему. Раньше бог грома к тому же подспудно считал себя виновным в том, что Кунг Лао был лишен нормальной человеческой жизни, но Тьен в свое время почти что сумел убить в нем совесть, и сейчас протектор Земли уже практически не слышал ее голоса.

Они могли подумать об этом раньше, но не захотели...

От размышлений Рейдена оторвал Джонни Кейдж, нашедший его в саду.

– Представь себе, мне сказали, что я буду драться с Кинтаро. Еще один шокан!
– возмущался актер.

– Джонни, тебе придется постараться в этот раз придумать что-то новенькое. По-моему, Император специально запретил использовать на турнире всякие арены, где можно подстроить противнику некую пакость - типа, скинуть его вниз со скалы и так далее, - быстро ответил бог грома.

Джонни на мгновение задумался.

– Рейден, мы можем использовать какое-либо оружие?
– спросил он.

– Вроде в правилах запретов на оружие нет, - вспомнил тот.

– Ну, тогда и проблем нет. У меня есть кое-какая идея, - поделился с ним Джонни.

– Когда ты с ним дерешься?
– спохватился Рейден.

– Через два дня. Время есть.

– В таком случае - действуй и будь осторожен, - обнадежил актера протектор Земли.