Хроники Смертельной Битвы-3: Уничтожение
Шрифт:
– Рейден, подло и низко повел себя ты, - Шао Кан тоже пытался сохранять спокойствие, хотя это давалось ему очень нелегко.
– Что это ты так смутился, правда глаза колет?
– Молчи уж лучше, папочкин подпевала, - парировал склочный божок.
– Сидишь на своем внешнемирском троне, лопаешься от самодовольства и еще ко мне постоянно лезешь!
– Первым полез ты!
Лю Канг, внимательно наблюдая за ссорой, одновременно снова искал глазами Шэнг Цунга. Его по-прежнему нигде не было. Интересно, куда все-таки подевался наивернейший слуга Императора? Лю предположил,
– Ты думаешь, я бы к тебе полез, если бы ты не подставил нас первым и не лизал задницу Джиалу?
– продолжил возмущаться Император.
– Это твоя вина! Твоя! Подумал бы лучше о том, что нашему отцу пришлось пережить из-за тебя!
– А кто нашу мать убил?
– А чего ты вообще в разборки наших родителей лезешь? Во-первых, она сама виновата, во-вторых, это их личное дело, и тебе нечего совать в их ссоры свой длинный нос, чем бы они не кончались!
– Да уж, ты всегда больше любил отца, чем мать! Даже не пожелал за нее заступиться!
– Да? А что же ты сам тогда за нее не заступился, если она тебя так любила, а ты ее, как меня уверяешь, тоже? Страшно стало?
– А тебе вообще было на нее наплевать!
– Мне не наплевать, просто я, в отличие от тебя, в чужую ругань нос не сую!
"Оригинальная логика у внешнемирцев, - подумала Соня, - получается, даже если твои родственники друг друга убивают, никто в ссору не полезет, все решат, что это их глубоко личное дело".
Шиннок, который все это время бесстрастно стоял рядом с Императором, неожиданно шагнул к старшему сыну и положил ему руку на плечо - от взглядов Избранных не укрылось то, что ногти у падшего бога были накрашены сверкающим черным лаком. Имперцы в основной своей массе вообще любили нэйл-арт, а уж черный цвет с блестками, рисунками или без них был у врагов Земли в особом почете.
В лунном свете тускло блеснули драгоценные камни в перстнях на исхудавших пальцах Киу Кана. Император мгновенно замолчал, глядя на отца через плечо.
– Перестаньте, - глухо сказал Шиннок, пристально глядя на Рейдена.
– Все эти годы я не оставлял надежды на примирение.
Император, который уже вроде бы привык к постоянным сменам настроения у своего отца, был не на шутку ошарашен, но решил промолчать.
– Я надеялся, что разум и любовь восторжествуют и что мы вновь станем одной семьей, - продолжал Шиннок.
– Нэн, я очень хотел бы снова видеть тебя вместе с нами. Менее чем через час слияние завершится!
– Ты должен остановить это - и, возможно, тогда ты заслужишь снисхождение со стороны Старших Богов, когда они осудят вас за содеянное!
– торжественно провозгласил Рейден.
– Заткнись!
– проорал Киу Кан; лицо Повелителя Ветров исказилось так, словно он в этот момент испытывал совершенно нестерпимую боль.
– Я не желаю ничего слышать о Старших Богах!
– Ты думаешь, ваши действия останутся безнаказанными?
–
– Нэн, я готов простить тебя и дать тебе последний шанс, - отец вновь обратился к нему по имени, которое дал при рождении.
– Присоединись к нам, и мы будем править Темной Империей вместе.
По лицу Шао Кана было видно, что он меньше всего хотел бы видеть "любимого младшего братика" рядом с собой, но в душе все же понимал, что шансы на то, что Рейден примет предложение отца, близки к абсолютному нулю.
– Да я скорее... я скорее свинью поцелую!
– Рейден изобразил на лице нечто среднее между отвращением и возмущением.
Шао Кан захохотал.
– Тебе привести свинью? Видимо, это твой последний шанс наладить личную жизнь! Тьен любил уточек, а ты, судя по всему, после смерти Силины переключился на свинок.
– От тебя, братец, я и не ожидал другого ответа! Надо было отправить тебя в свое время в Не-Мир вместе с нашим папочкой!
– У тебя был такой шанс! Не использовал его - сам виноват!
– Шао Кан, который все это время и без того с трудом сдерживал гнев, окончательно пришел в ярость. Он медленно сжал руку в кулак и, размахнувшись со всей силы, засветил младшему братцу между глаз. Тот, свалившись с обрушенного остова стены, шмякнулся об землю и отключился. Шиннок принялся что-то возмущенно говорить старшему сыну, но Император лишь расстроенно махнул рукой.
– Папа, прекрати. Я уже устал от его хамства и не обязан выслушивать его пафосно-позерские сентенции. Не переживай, я же его не убил, очухается - пусть подумает над своим поведением, ему мой удар во вред не пойдет, разве что голова поболит маленько. Ты же сам видишь, что он окружающих специально на ссоры провоцирует - жить без этого не может.
Шокированный Лю Канг пару минут стоял рядом с лежащим в отключке Рейденом, переводя взгляд то на Императора с подчиненными, то на своих спутников, но потом, тяжело вздохнув и собрав волю в кулак, медленно двинулся вперед.
– У нас остался всего час, и мы должны использовать его по назначению, - шепнула ему сзади Китана.
– Мы все умрем здесь, - грустно ответила Соня. Лю обернулся к ней:
– Если мы и умрем, то мы умрем в бою - все вместе!
– Тоже мне, обнадежил, - пробурчал Джакс.
– Ребята, мы серьезно влипли или мне кажется?
– Саб-Зиро хмуро посмотрел на Джакса.
– Совершенно верно, - снова буркнул тот.
– Я, пожалуй, возьму на себя вон того хмыря с рогами и хвостом.
– Мне оставь Скорпиона, - ответил ледяной ниндзя.
– Нуб Сейбот мой, - попыталась приободриться Соня.
– Я возьму на себя Эрмака, - подмигнул друзьям Ночной Волк.
– Я - свою мать, - сквозь зубы процедила Китана.
– Ну, а я - того, кто остался, - вздохнул Лю Канг.
Шиннок продолжал следить за Избранными одними глазами, не сходя с места и, казалось, даже не поворачивая головы. От его взгляда всем становилось не по себе, но деваться было некуда - воины Земли теперь вынуждены были вступить в неравный бой с Шао Каном и его приближенными.