Хрономаг 2

— Около года, — Итон слегка улыбнулся и отпил кофе. — Господин Айон, буду предельно честен. Я и не надеялся, что у нас Адорой может быть будущее, посему, предпочёл оставить эти отношения в тайне.

— С обручённой девушкой одного из Тринадцати, — Хаган внимательно посмотрел на него. — Не находите это бесчестным для барона, а уж тем более для того, чьи намерения чисты и серьёзны?

— Понимаю ваше негодование, — Итон усмехнулся. — Могу я закурить трубку?

Хаган кивнул.

— Может, это прозвучит взбалмошно, словно от юной девицы, но я был готов довольствоваться малым, ради любви. Никогда бы не стал каким-либо образом мешать планам рода Айонов.

— Но…?

— Но произошло то, что произошло. С помощью своих людей мне удалось выяснить, что Фил Туми психопат и убийца. Никогда бы не смирился с тем, что возлюбленная будет отдана такому в мужья.

Итон тяжело вздохнул. Хаган решил не спрашивать, как Доу выследил Фила — сейчас это было уже неважно.

— Размолвка и дело против Туми вовсе не означают, что я выдам дочь за вас, вы же это понимаете, господин Доу?

Итон немного попыхтел трубкой. Сизый дымок с запахом осенней сливы поднимался кверху и исчезал в решётке вентиляции.

— Понимаю. Конечно, понимаю. Для меня важнее, чтобы Адора была жива и здорова, а главное — счастлива. И если судьба или вы, господин Айон, распорядитесь так, что не я подарю ей это счастье, то так тому и быть.

Хаган промолчал, отпивая терпкий кофе с приправами. Доу был противоречивым человеком — с одной стороны, его намерения действительно были благими — он хотел спасти Адору от страшной участи, с другой — он намеренно тайно встречался с ней, зная, что это может превратиться в скандал и репутация Айонов и Адоры крайне сильно пострадает.

В Хагане сейчас боролись чувства возмущения и благодарности этому человеку.

— Я тоже рискую, Хаган.

Доу вдруг обратился к нему по имени. В данной ситуации это было непозволительной бестактностью и нарушением субординации, но он ничего не успел ответить.

— Я тоже рискую репутацией, положением и состоянием, встревая в дела Тринадцати. Выступая обвинителем в деле, которое может быть проиграно просто по щелчку пальцев. Я могу потерять место владельца центрального банка, свои деньги и связи. Меня могут лишить гильдийства. Поэтому, Хаган, будьте уверены, за моими намерениями не стоит злой умысел или желание получить выгоду.

После такой тирады Хаган ещё несколько минут молчал. Сейчас этикет и возможные, но так и не случившиеся скандалы из-за интрижки, всё-таки были не самым важным.

— Значит, Итон, вы готовы идти до конца? Не сдадитесь под прессингом судебных органов и рода Туми?

— Конечно. Моя любовь, не побоюсь этого громкого слова, стоит всех денег и статусов в Империи, — он хрипло усмехнулся.

— Я на вашей стороне. Но об возможном союзе с Адорой пока не могу ничего сказать, — Хаган решил оставаться честным.

— Понимаю. Сейчас главное, чтобы мы выиграли дело против Фила. Я прекрасно понимаю, как это может испортить отношения с родом Туми, я понимаю, какие могут быть последствия и потому, безмерно счастлив, что благополучие рода для вас важнее, чем спокойствие среди Тринадцати, — Доу улыбнулся.

— Это всё достаточно сложно, — Хаган покачал головой.

— Нас всех когда-нибудь не станет, господин Айон. Вас, меня, даже наших детей и внуков. Когда-нибудь исчезнет Империя, падут цивилизации, закончится Третья Эра. Не бывает вечности, даже Вселенная когда-нибудь умрёт в холоде и темноте. Стоит ли тогда желать выгодного положения больше, чем счастья?

— И быть может, возродится вновь, — Хаган улыбнулся уголком рта.

— Быть может, но это будет уже другая Вселенная, другой мир, другая Империя и другие мы с вами. Поэтому нужно жить сейчас. Наши жизни — короткие вспышки. Мне бы хотелось, чтобы мгновение моей жизни принесло кому-то тепло, поэтому да, я пойду до конца, — Доу допил кофе и улыбнулся.

— Назначенное время через пятнадцать минут, — Хаган вытащил из нагрудного кармана делового костюма часы на цепочке. — Нам пора.

Назначенный следователь встретил их сдержанно и напряжённо. Он постоянно перебирал какие-то папки с бумагами и опасался смотреть в глаза Хагану и Итону.

Следователь предложил им присесть и не решался начать разговор.

— Дело было заведено, господин следователь? — Хаган заговорил первым.

— Пока мы не можем этого сделать. Необходима экспертиза доказательств. Господин Туми был уведомлён о вашем заявлении и скоро тоже прибудет сюда.

Голос следователя звучал неуверенно.

— Для каких целей? — Хаган достал из жёсткого футляра очки.

— Он желает написать встречное заявление о клевете.

— Разве он не видел записей? Его не вызывали, — Доу вмешался в разговор.

— Дело в том, что да. Мы вызывали на предварительную беседу, вызывали также самого Фила, но они отрицают всё. Адвокат, прибывший с ними, затребовал экспертизы на нескольких уровнях.

— Этого следовало ожидать, — Хаган кивнул. — Что ещё мы можем сделать.

— Вам тоже понадобится адвокат, когда мы примем заявления от господина Туми, — следователь елозил в кресле и явно волновался.

— Могу я переговорить со старшим следователем?

— Увы, нет, — торопливо ответил тот. — Пока что нет. Мы не можем принимать такие решения. Все материалы и заявления ему уже переданы, но ответа ещё не было.

В кабинет явился и сам Алан Туми, чувствовалось, что его Поток не спокоен, но что это могло значить? Может быть, он сам обеспокоен происходящим, а может, прекрасно осведомлён о том, чем занимается наследник. Если дело будет предано огласке публично и Императору, то у рода Туми будут серьёзные проблемы, а у Алана останется не так много путей, чтобы изменить ситуацию.

— Приветствую, господа, — Алан кивнул и занял свободное кресло. — Перейдём сразу к делу. Я приехал, чтобы подать встречное заявление и ещё раз подтвердить своё требование о дополнительной экспертизе материалов.

Он сидел прямо, плечи и руки напряжены. Алан злился, но внешне старался оставаться предельно спокойным. При этом, Хаган прекрасно понимал, что и у Туми есть достаточно рычагов давления на судебную власть, чтобы по итогу выиграть или замять дело.

— Вы имеете на это полное право, — Хаган обратился к Алану. — Но я не мог оставить подобные записи без внимания. Это касается не только репутации Адоры и Айонов, но и в целом вопроса о том, почему такой человек до сих пор на свободе.

— Следите за словами, господин Айон, — Алан поджал губы. — Фил ни в чём не виновен, пока не доказано обратное.