Хрупкое равновесие

– Тяжелее всего, – рассказывала она, – было расставаться с мальчиками. Я очень привязалась к ним.

– Да, это всегда тяжело, – согласилась тетя Ширин. – Но Рустам говорил нам, что до твоего замужества брат часто унижал тебя.

– Нусван – не плохой человек, – слабо возразила Дина. – Просто у него свой взгляд на вещи.

– Да, конечно. – Тетя Ширин оценила ее преданность семье. – Но ты можешь остаться у нас. Мы всегда рады тебе.

– Нет, спасибо, – заторопилась Дина, боясь, что ее неправильно поймут. – Я приняла решение отныне жить в квартире Рустама. А к вам пришла за советом. Не могли бы вы помочь мне найти работу?

Дядя Дараб зашевелил губами, силясь проглотить разочарование от этих слов. Тихие, хлюпающие звуки нарушили тишину, в то время как тетя Ширин нервно теребила тряпку для вытирания пыли.

– Работу, – машинально повторила она, не в силах сосредоточиться. – Милая девочка… да, работу, ты должна работать. Дараб… какую работу? Что за работу мы можем найти?

Дина виновато ждала, что скажет дядя. Но тот по-прежнему не произнес ни слова.

– Пойди переоденься, – сердито проговорила тетя Ширин. – Почти полдень, а ты все в пижаме.

Дядя послушно встал и вышел из комнаты. Тетя Ширин отложила тряпку, провела руками по лицу и выпрямила спину. К моменту возвращения дяди Дараба, сменившего пижаму в синюю полоску на штаны цвета хаки и футболку, она уже кое-что придумала.

– Скажи мне, дочка, ты шить умеешь?

– Немного. Руби научила меня пользоваться швейной машинкой.

– Прекрасно. Тогда для тебя найдется работа. У меня есть лишний «зингер», я тебе его дам. Машинка старая, но служит хорошо.

Все годы, что муж служил в государственной железнодорожной компании, тетя Ширин обшивала соседей, тем самым пополняя семейный бюджет. Вещи она шила простые – пижамы, ночные рубашки, детские кофточки, простыни, наволочки, скатерти.

– Мы можем работать на пару, – предложила она Дине. – Работы хватит. Я уже не справляюсь со всеми заказами – ослабели глаза. Завтра и начнем.

Дина обняла тетю Ширин и дядю Дараба, взяла в руки сумочку и собралась уходить. Старики проводили ее до дверей, но шум на улице заставил их выйти на балкон. Марш протеста собрал много народа, толпа бурлила, заполнив все уличное пространство.

– Опять эта глупая демонстрация из-за языка, – разглядел дядя Дараб призывы на транспарантах. – Эти дураки хотят разделить страну по языковому принципу.

– Все хотят перемен, – сказала тетя Ширин. – Почему люди не научатся довольствоваться тем, что имеют. А сейчас вернемся в дом. Дине нельзя выходить. Весь транспорт стоит. – В ее голосе звучала чуть ли не радость. Ведь она могла наслаждаться общением с Диной еще два часа, пока на улицах не воцарился покой.

В течение нескольких дней тетя Ширин знакомила Дину с будущими клиентами. В каждом доме Дина с волнением стояла рядом с тетей, робко улыбалась и старалась запомнить имена и наставления по работе. Почти все новые заказы тетя Ширин передала ей.

Через неделю Дина запротестовала:

– Я не могу взять столько заказов и лишить вас заработка.

– Дитя мое, ничего ты меня не лишаешь. Нам двоим хватает и пенсии Дараба. Я и без того собиралась бросить шитье – трудно становится. Смотри, не забудь эту новую выкройку.

Помимо заказов, тетя Ширин снабдила Дину информацией о клиентах, которая могла бы помочь ей в общении с ними.

– Лучше всего иметь дело с семейством Мунши – всегда расплачиваются сразу. Парех – тоже ничего, но они торгуются. Проявляй твердость – говори, что это я устанавливаю расценки. Кто там еще? Ах да, мистер Савукшоу. У него проблемы со спиртным. К концу месяца у его несчастной жены почти не остается денег. Поэтому старайся получить аванс.

У семейства Сурти ситуация была уникальная. Когда супруги ссорились, жена переставала готовить, вытаскивала из шкафа белье мужа, все сжигала и, когда тот возвращался с работы, подавала ему на тарелке угольки и золу.

– В результате этих ссор у тебя появляется работа, – говорила тетя Ширин. – Каждые два-три месяца, после примирения, миссис Сурти заказывает в большом количестве новые пижамы. Делай вид, что это в порядке вещей, иначе заказов тебе больше не видать.

Собрание семейных портретов постепенно росло. Давар, Котвал, Мехта, Паврис, Ватча, Сервес – все эти семейства тетя Ширин подробно описала, составилось настоящее портфолио.

– Тебе, наверное, надоели эти подробности, – сказала она. – И последний совет, но самый важный: никогда не снимай мерки у мужчин на брюки. Лучше попроси образец для работы. Если это невозможно, снимай мерки в чьем-то присутствии – жены, матери или сестры. Иначе и опомниться не успеешь, как он покрутится туда-сюда и ткнется тебе в руку тем, чего ты не ждешь. Поверь мне, я однажды, когда была молодая и невинная, пережила очень неприятные минуты.

Эти слова не шли у Дины из головы, когда она познакомилась с Фредоном, одиноким холостяком. Тетя Ширин предупредила, чтобы Дина не ходила одна в его квартиру: «Хоть он и настоящий джентльмен, не забывай о злых языках. Наговорят всякого – и твоя репутация подмочена».

Злых языков Дина не боялась, да и Фредон не давал повода для беспокойства. Впрочем, попроси он ее снять мерки на брюки, она пулей бы вылетела из квартиры. Но для спокойствия тети Ширин, Дина говорила, что, кроме нее, в доме всегда есть кто-то из близких. Не уточняя, однако, что этот «кто-то» сам Фредон. Потому что он действительно скоро стал ей близким человеком. Чаще всего она шила ему короткие халаты, трусы, фартуки. Чтобы помочь Дине, Фредон заказывал ей одежду для детей друзей и родственников, которую дарил именинникам вместо конвертов с деньгами.

Их дружба крепла. Дина часто ходила с ним по магазинам, помогая выбрать ткани для подарков. Потом они пили в кондитерской чай с пирожными. Иногда Фредон приглашал ее к себе на обед, купив по дороге жареные бараньи отбивные или виндалу [25] . И уговаривал ее не бояться шить по новым выкройкам, увереннее держаться с клиентами и повышать расценки.

Прошло несколько месяцев, и Дина уже не сомневалась в своих способностях. Благодаря урокам невестки, шить было легко. А если возникали сложности, ей на помощь приходила тетя Ширин. Ее визиты доставляли старикам такую радость, что она навещала их регулярно, притворяясь, что испытывает затруднения то в одном, то в другом: иногда это был рюш на воротничках, или покрой реглан, или плиссировка.

25

Виндалу – маринованная в уксусе свинина, потушенная с чесноком.

Каждый день у Дины оставались после работы обрезки тканей, и тетя Ширин посоветовала их сохранять.

– Ничего не выбрасывай – помни, все может сгодиться. И эти обрезки тоже. – И она на глазах у Дины смастерила гигиеническую прокладку.

– Прекрасная мысль! – восхитилась Дина. Лишние траты были ей ни к чему. Прокладки из ткани не так хорошо впитывают влагу, как те, что она покупает, но домашние поделки можно чаще менять, ведь они ничего не стоят. Для пущей предосторожности в эти дни Дина носила темную юбку.