Хрусталь
Шрифт:
– Каким вопросом?
Она спросила спустя секунд тридцать повисшего в кабине молчания, которое её явно напрягало. Уверен, она думала, что я настоящий скот, который играет в какую-то дебильную игру.
– Та неважно…
– Ну, блядь, отлично! Сидит, интриган недоделанный.
Лена мгновенно приняла закрытую позу, закинула ногу на ногу и скрестила руки. Мда, Дон Жуан из меня никакой, совершенно не умею чувствовать характер женщины. Надо было как-то по-другому отвечать. Не привык я заниматься галимым флиртом, обычно как-то всё решается иначе, сразу выкладываются карты… В основном со стороны девушек. Мне же приходится лишь
– Ладно, ладно… Шучу. – Я улыбнулся, чтобы разрядить обстановку. – Думал, чего это мы ни разу не гуляли, не выпивали по стакану вина?
Она помялась какое-то время, но я почувствовал, что интерес вернулся.
– Ты меня спрашиваешь?
– Возможно…
– Я не знаю, ты ответь на этот вопрос…
Я посмотрел на неё, Костикова хоть и сидела в защитной позе полубоком, но в глазах искорки всё-таки вспыхивали. Признаюсь честно, эти светло-серые радужные оболочки, расширенные зрачки, длинные ресницы, всё это подкупало, в ней было столько женской энергии, которая буквально вырывалась наружу, что даже рабочая форма не могла скрыть пыл и жар тела полного желания. Уверен, что если захочу её завалить прямо здесь и сейчас, она мне откажет. Это не такая простая девушка, как может показаться на первый взгляд. Они все не такие простые. Этот урок я усвоил. Теперь уж точно.
– Может… После дежурства сходим куда-нибудь?
Худшее предложение из всех, что я мог сделать. После дежурства мы будем просто как два выжатых лимона, потные, грязные и вонючие. Ко всему прочему, ни я, ни она скорее всего не подготовились к тому, что нас может ожидать, так что я отмёл эту идею ещё в тот момент, когда озвучил. Но я её, блядь, озвучил…
Ленка вскинула брови, глядя на меня с лёгкой ухмылкой, закатила глаза и поправила волосы.
– Не прошло и часа с начала дежурства, а ты уже воняешь потом, Гриш, без обид. Я тоже скоро перестану благоухать. Ты правда хочешь, чтобы мы в состоянии варёных овощей пошли куда-то чем-то заниматься?
Сука, так и думал!
– Заниматься?
Она снова покраснела и отвернулась, не в силах скрыть улыбку, которой обычно прикрывала смущение.
– Я имела ввиду пить вино или что ты там предлагал?
– Вот ты сказала про вонь, и я понял, что зря всё это предложил…
Костикова повернулась, глядя на меня ошалелыми глазами, полными осуждения. Скорее всего потому, что я должен был предложить хотя бы какую-то альтернативу, а не просто сливаться, как малолетний школьник.
– То есть, вот так?
Чёрт, я получал невероятное наслаждение от этих эмоциональных качелей.
– Как так? О чём ты?
– Да уже ни о чём.
Сама того не замечая, она насупилась, нахмурилась, отвернулась и замолчала. Я ей испортил настроение. Ну что я за человек? Впрочем, флюиды расстройства вместе с нотками страсти, разочарования и симпатии буквально витали в воздухе. Она была из тех людей, которых можно было считывать, как открытую книгу, и для неё это было конечно же плохо… А я словно кукловод дёргал за нужные ниточки и всегда получал выплеск энергии. Её насыщенной густой женской энергии… И как я только раньше без этого обходился? Я же её практически игнорировал. Я не помню ни одного дня, когда мы разговаривали дольше минуты.
Тишина в салоне повисла на долгое
время. Затем мы вышли в точке назначения и направились по длинному коридору, не проронив ни слова. Лена всё ещё была на меня зла, но я чувствовал, как она постепенно остывает. Ещё через несколько шагов мне и вовсе казалось, что её настроение выровнялось, она даже выдавила подобие улыбки, когда наши взгляды случайно пересеклись. В этот момент уже становилось плохо мне, но я пока не понимал почему.Прямо перед дверью безмолвие прекратилось.
– Опять голова зудит…
– Снова запускают Сферу?
– Если бы запускали, я бы сейчас же побежала в машину за обезболивающими. Одно нахождение рядом с этим чудом техники, меня уже вгоняет в апатию.
– Сфера где-то здесь?!
– Ты прямо работник месяца, Гриш. – Костикова улыбнулась такой тёплой, материнской, снисходительной улыбкой. – Я здесь меньше твоего, а расположение всех объектов знаю лучше.
Перед нами раскинулось необъятное бетонное полотно, в центре которого располагалось небольшое здание с множеством антенн. Я всегда думал, что это центр связи.
– Никогда не думал, что Сфера именно здесь… Жесть, я заезжал сюда с полсотни раз.
– Как же я тебе завидую… Твоей вот этой вот мужской беспечности, твоему легкомыслию, беззаботности.
– Ладно, давай работать.
Мы вошли в кабинет, и я увидел знакомое лицо, перед нами лежала на кушетке Агата Кушенякина, которая неделей ранее поставила фонарь Попову за то, что тот домогался до неё… Или просто так поставила? История умалчивает.
– Агата? Привет, давно не виделись.
– Григорий, только аккуратно… У меня очень странные ощущения.
Она лежала на кушетке и смотрела в потолок не двигаясь, даже не повернула голову в нашу сторону, зрачки были расширены, а в глазах застыл ужас.
– Что именно мы должны делать аккуратно, Агата?
– Всё… Одно неверное движение, и моя душа разделится на астральные сущности. Я не смогу более существовать.
Мы переглянулись с Леной, она жестом пригласила меня самостоятельно разбираться с проблемой, ибо Агата моя знакомая, а не её. Я подсел рядом, щёлкнул пальцами над ней несколько раз и понял, что реагирует она слабо, зрачки почти не двигались, она будто пребывала в трансе.
– Что ж, Агата, давай поподробнее, что происходит и почему ты решила вызвать помощь?
Она моргнула. Первый раз за минуту.
– Я никого не вызывала.
Мы вновь переглянулись, Лена села на кресло, закинула ногу на ногу и занялась бюрократией.
– Так, хорошо, тогда что у тебя болит?
– Ничего не болит, всё в порядке.
– Тебе нужна помощь?
– Возможно… Я пока не знаю… А почему вы приехали? Кто вас позвал?
– Нам поступил вызов, Агата, он приходит в виде сигнала, мы ни с кем не общались. Во всём комплексе есть тревожные кнопки, и мы отрабатываем вызовы по этим кнопкам.
– Я ничего не нажимала… Но не уходите. Просто побудьте рядом. В тишине. Пожалуйста.
Я прокашлялся.
– Можешь хотя бы попытаться объяснить, что происходит? Опиши свои чувства, а мы пока сделаем наши врачебные штучки, хорошо?
Агата кивнула и начала бубнить что-то несвязное, периодически замолкая. Когда Лена подошла и нацепила ей на руку специальную липучку для измерения давления, Агата даже не сопротивлялась. Она как будто действительно присутствовала здесь лишь наполовину.