Хрустальная бухта

Отбросив штаны, Джейсон принялся за ее белье. Поняв, что сейчас она окажется перед ним голой, Джастина начала сопротивляться.

– Тихо, – резко сказал Джейсон, разведя ее руки в стороны. – Самостоятельно ты этого сделать не сможешь.

Следующей к сырой куче на полу присоединилась и ее безрукавка. Дальше с нее было снято влажное белье. Дрожь в ее конечностях была такой сильной, что она даже не смогла прикрыться. Джастина моргнула горящими веками, чтобы сдержать слезы. Она чувствовала себя несчастной полумертвой рыбой, которая попалась в сеть рыбака и ничего не смогла сделать для своего освобождения.

Стоя над ней, Джейсон схватил край своей влажной футболки. Джастина округлила глаза, когда он одним рывком снял ее с себя. Он был очень мускулистым; одни лишь мышцы, ни намека на мягкость. Ее кожа была гладкой, медового цвета, покрытой темными волосами, тянущимися вниз от пупка и исчезающими за поясом штанов.

Сбросив свои ботинки, Джейсон лег рядом с Джастиной. Он прижал ее голое тело к себе и плотнее укрыл их одеялом.

– Это лучший способ, чтобы ты быстрее согрелась, – услышала она его голос.

Джастина кивнула у его плеча, давая ему знать, что все понимает.

Он сжал руки, пытаясь своими плечами укрыть ее. Он был очень горячим, или так казалось из-за того, что она была слишком холодной. Дрожь усилилась – Джастина постаралась быть еще ближе к Джейсону.

– Я рядом. Попробуй расслабиться.

Он все еще тяжело дышал от физической перегрузки. Его волосатые ноги переплелись с ее, он твердо зажал ее между бедер, чтобы сдержать ее дрожь.

Она бы не выжила без этого; тепло его тела будто проникало внутрь и прогоняло холод. Он был вокруг нее; его дыхание смешивалось с ее; его кожа пахла морской солью и потом. Она чувствовала его пульс, сокращение мышц, движения горла, когда он сглатывал. В ближайшем будущем она будет оскорблена данной ситуацией, но сейчас она слишком в нем нуждается, чтобы думать об этом.

Ее сотрясала одна волна дрожи, затем другая, а он все держал ее и что-то бормотал на ухо. Постепенно ее кожа начала покалывать – к ней возвращалась чувствительность. Ее пальцы начали судорожно сгибаться, пока Джейсон не взял ее руки и не прижал к своей груди.

– Извини, – прохрипела она, зная, что ее прикосновение было ледяным.

– Все хорошо, – ответил он, – расслабься.

– Ты злишься.

Он не собирался отрицать этого.

– Когда я увидел, как твоя байдарка перевернулась… – Он сделал паузу и сделал короткий вдох. – Я знал, что даже если и смогу найти тебя, ты будешь в ужасном состоянии. – Его голос был грубым. – Ты вообще представляешь, что бы произошло, если бы я задержался на пару минут, ты, безрассудная идиотка?

– Я не безрассудная, – выпалила Джастина. – Погода не была такой плохой, когда я… – Ей пришлось замолчать, так как из ее горла начал вырываться кашель.

– Ты упертая, – настаивал он, – твердолобая.

Очень приятно слышать, хотелось ответить ей, но она хранила молчание; на груди было тяжело. Когда она попыталась сделать глубокий вдох, из глаз хлынули слезы.

Она почувствовала нежное прикосновение руки Джейсона к своим мокрым волосам.

– Не плачь, – сказал он уже более мягким тоном, – я больше ничего не буду говорить. Тебе и так досталось, бедная девочка. Все хорошо. Ты в безопасности.

Джастина попыталась смахнуть унизительные слезы и оттолкнула Джейсона.

– Позволь мне обнимать тебя, – сказал он. – Я придурок, но я теплый. Я тебе нужен. – Он сел, усадил ее к себе на колени и укутал их в одеяло. – Ты до чертиков испугала меня, – пробормотал он. – Когда я достал тебя из воды, ты была в полубессознательном состоянии и синего цвета. – Краешком одеяла он вытер ее мокрые щеки. – Если это пример того, как ты о себе заботишься, то клянусь, теперь это делать буду я. Хоть кто-то должен беречь тебя. – Он начал качать ее на коленях так, будто она была ребенком, пробормотав ей в волосы: – Кто-то должен заботиться о тебе.

Рыдания Джастины превратились в тихое хлюпанье. Его сильные руки крепко ее обнимали; она слышала биение его сердца в груди. Джастина еще никогда не чувствовала себя настолько зависимой от кого-то в своей взрослой жизни. И самое удивительное – это не было неприятно. Нежное покачивание убаюкивало ее, она хотела спать, но Джейсон продолжал задавать ей вопросы: чувствует ли она судороги в ногах, какой сейчас день недели, что она помнит из сегодняшнего дня.

– Я устала, – сказала она ему, и ее голова резко упала ему на грудь, – не хочу говорить.

– Знаю, детка. Но я не могу тебе пока позволить уснуть. – Его губы провели по ее ушку. – Какая у тебя была любимая игрушка в детстве?

Она еще несколько раз содрогнулась; его теплые руки крепче прижали ее к себе.

– Животное.

– Какое?

– Щенок. С черно-белыми пятнами.

– Далматинец?

Джастина кивнула.

– Я старалась придумать заклинание, чтобы щенок стал живым.

– Как его звали?

– Никак. – Она облизала свои соленые губы. – Я знала, что не смогу оставить его себе. Мы переезжали слишком часто, и у нас не было времени забрать с собой даже мои игрушки. – Джастина протестующе хлюпнула, когда Джейсон немного отстранился от нее: – Нет…

– Пришла твоя подруга с чаем. Подними голову. Нет, у тебя нет выбора, ты должна выпить хоть чуть-чуть.

Джастина неохотно открыла рот, когда он поднес кружку к ее губам. Она сделала маленький глоток. Жидкость была теплой и сладкой из-за меда и успокаивала ее горло. Она чувствовала, как холод уходит из груди.

– Еще, – настаивал Джейсон, и она повиновалась, подняла руки и взяла в ладони чашку.

Чем больше она пила, тем теплее ей становилось. С потрясающей скоростью температура под одеялом переросла из согревающей в обжигающую. Джастина будто горела с головы до пят. Задыхаясь от жары, она постаралась убрать от себя одеяло, чтобы прохладный воздух остудил ее тело.

– Не двигайся, – сказал Джейсон.

– Мне очень жарко.

– Твой внутренний термометр не работает. Ты еще недостаточно согрелась. Выпей еще чай и оставайся под одеялом.

– И как долго?

– Пока не начнешь потеть.

– Я уже потею.

Он провел рукой по ее бедру.

– Это я потею, а ты сухая как спичка.

Джастина попыталась поспорить с ним, но он прижал чашку к ее губам, и ей пришлось сделать глоток.

Укутав Джастину в одеяло еще плотнее, Джейсон наконец обратил внимание на Сейдж и Розмари, которые заняли кресла около дивана. Джастина и вообразить не могла, во что выльется вся эта ситуация.

Сейдж заняла кресло, обитое тканью в цветочек. Она была миниатюрной женщиной с розовыми щеками и седыми волосами, которые обрамляли ее лицо плавными волнами. Она внимательно посмотрела на Джейсона глазами цвета лазури – тот ей определенно нравился.

А вот Розмари не испытывала тех же эмоций. Она смотрела на Джейсона сузив глаза. В отличие от Сейдж, Розмари была высокой и худой, красивой – львица в старшем возрасте.

Отвечая на их вопросы, Джейсон рассказал, что сел в лодку утром вместе с приятелем, когда погода была пасмурной, но все еще спокойной. После нескольких часов плавания они вернулись на пристань для яхт, чтобы поработать над документами. Когда с делами было покончено, начал приближаться шторм. Присцилла позвонила Джейсону, еще когда он был на пристани, и сказала, что Зои очень беспокоится за Джастину.