Ху Из Мы

– Виляй задом внушительней, - кричал, подёргивая в такт дородными частями тела, премьер-министр.
– Чем больше привлекательности, тем меньше ответственности!

Разгоряченная компания расселась по своим местам, после того, как пар был выпущен, и заседание Совета перешло к личным беседам.

– Мы украли, но и вам же дали возможность немного подворовать. Чего же вам ещё надо, ненасытные? Видели же, знали, как уходило народное добро, а где могли, и сами поучаствовали в незаконном обогащении. Кто из вас скажет, что безгрешен? Вот так-то, граждане порядочные, клейма на вас нет. А ведь будет...

– Генеральный прокурор разъяснял министру внутренних дел политику ведения разговора с недовольными гражданами.
– И пусть лучше не нарываются...

– И как не подсчитывай голоса, всё равно мы выберем того, кто нам нужен... Им беда, а нам на радость. И не берите дурного в голову, а тяжелого в руки: середина-наполовину все довольны будут. А недоволен - терпи. Тебе ж дали право голоса, вот и довольствуйся, - Глава Администрации Президента вёл разъяснительную работу со спикером парламента. Тот понимающе кивал.

– И я того же мнения. Главное, чтобы счетовод мыслил нашими категориями и соображал быстрее счетной машины, какой результат надо получить на выходе. Человек машину всегда надует, что бы всякие умники ни говорили. А наш человек всегда и машину "обует", и умников за нос обведёт: пусть после кричат, недовольство выказывают и к народу апеллируют. Уехал поезд... умчался, машинист-то наш человек.

– Вот-вот, вы меня понимаете...

Председатель Национального банка, госпожа Гонта, атаковала премьер-министра, требуя разъяснить, почему она должна терпеть такую мировую несправедливость и выплачивать деньги иностранным донорам, вместо того, чтобы их раскулачить.

– Вы сами подумайте, - говорила она возмущенно, - как такое можно терпеть: берёшь чужие деньги ненадолго, а отдаёшь свои и навсегда? Да это же непостижимо, такая наглость...

Премьер молча соглашался, но вслух поддержать боялся. Уж больно шаткое премьерское место.

Министр обороны и председатель Службы безопасности расселись на подоконнике по-свойски и плеснули в стаканы для минеральной воды коньячку для острастки. Разговор заметно оживился.

– Может кому дураков надо в советчики?
– поинтересовался председатель Службы безопасности.
– У президента накопились в избытке.

– Ах, перестаньте, своих девать некуда, - ответил министр, состроив кислую рожицу.

– Так может, умников возьмёте?

– Ни в коем случае - они наши мечты развеивают. А так хорошо мечтается иной раз без

посторонних заумностей, вдали от толп просителей и прочей челяди.

– Воистину... покой нам только снится, служба же гнетёт со всех сторон. И кто это понимает?

* * *

"С умным человеком можно разговаривать на любые темы, а с остальными... только на те, которые они хотят слушать".

Фраза запала в голову и там вертелась, как неприкаянная. Марик решил заскочить в гости к Зефиру, зная, что тот дома. Дверь была приоткрыта, и он вошёл, постучав трижды в дерево для порядка и счастливой удачи.

Егор молча сидел перед выключенным телевизором в задумчивой позе, излучая ауру. Во всяком случае, мельчайшая пыль в солнечных лучах, пробивающихся из окна, убедительно вертелась.

Марик уведомил, что входная дверь была приоткрыта, и он её закрыл, чем сообщил о своём присутствии.

– Не отвлекай, не видишь, телевизор смотрю, - произнес сквозь зубы Егор, не оборачиваясь к другу.

– Так он же не работает...

– Не отвлекай...

Марик уселся рядом и тоже уставился в тёмный экран телевизора. Прошла минута, а может, пять. Гость начинал вертеться и посмеиваться, и высказал интересное наблюдение, что медитировать с использованием выключенного телевизора ещё никому не доводилось.

– Молчи, ты отвлекаешь, - бросил Зефир, но всё же в дискуссию вошёл.
– Ты попадаешь в подсознание, когда спишь, а я вот пробую, благодаря твоему совету, пробраться в волшебную зону вот таким образом, растворяясь телом, душой и мыслью в пространстве. И знаешь, получается. Вот задай мне какой-нибудь вопрос, а я оттуда попробую извлечь ответ.

И он замер. Марик недоверчиво посмотрел на товарища, и когда ему показалось, что тот действительно растворился, спросил первое, что пришло в голову:

– Как избавиться от долгов?

Егор сидел по-прежнему, не шевелясь, весь отдавшись процессу свидания с подсознанием.

– ...Простить тех, кому ты должен, - таков был ответ озвученный экспериментатором.

Сечин покачал головой и с улыбкой вбросил следующий:

– В чём сходство женщин и рыб?

Зефир потратил продолжительное время на ответ. Видно связь с подсознанием была неустойчивой и прерывалась, и всё же выдал:

– ...И те, и другие требуют подкормки для их поимки.

– Браво!
– захлопал в ладоши Марик.
– Такого ответа от Вселенной я не ожидал. Воистину она безгранична и всесильна!

После такого одобрения результатов деятельности друга, Марк Арнольдович изобразил серьёзное лицо, и предложил, вернуться на Землю, и помедитировать с открытым холодильником, заодно выловив там всё необходимое для возрождения тела, духа и мысли.

Предложение тут же было с воодушевлением поддержано хозяином, и холодильник тихонько загудел компрессором, приветствуя важность готовящегося мероприятия.

"...Глупцы не любят умников. Умники не одобряют глупцов. Если вы относитесь к первым, вас не любят вторые; относитесь ко вторым - не приветствуют первые. Сопоставьте себя с окружающими и, в зависимости от их отношения к вам, быстро поймёте, к какой группе относитесь вы".

– Соколова, верни линейку на место и отойди на три шага - ты меня с мысли сбиваешь.

Светлана напротив приблизилась к Гарику и, касаясь коленкой его бедра, милым голосом сообщила, какой он умный, и что она к нему поэтому не равнодушна, и даже чуточку более того... Только то, о чем ты пишешь уже выражено короткой фразой: "Скажи, кто твой друг, и я скажу, кто ты".

Гарик Рыбчинский задумался. Его обвинили чуть ли не в плагиате. Он быстро прогнал не понравившуюся мысль и вернулся к собственной разработке. "Благодаря моей теории, если Светка ко мне не безразлична, а это доказано неоднократно, то мы должны относиться к одной и той же характерной группе людей. Г-м!.. К какой же именно, интересно знать? Мы такие разные... Может теория не верна, но красива, и менять её лень. Лучше расширить и допустить существование промежуточных групп людей, вот тут-то есть о чём подумать", - так размышлял Гарик Рыбчинский - инженер бригады инновационных технологий департамента социальной политики. А вслух сказал: