Хуже не будет

– И куда ты собралась? – услышала она за спиной голос Сергея.

Он стоял на пороге освещенной кухни, на плече висело полотенце, о край которого он неторопливо вытирал руки.

– Мне домой надо.

– А как же кофе?

– Я не хочу.

– Ну, можно и без кофе. Раздевайся.

– Я… Я уже разделась, – мотнула она головой, ладошкой беспомощно хлопнув по своему плащу, переброшенному через руку.

– Догола.

– Мне холодно. Я хочу домой.

– Если тебе холодно, то я тебя согрею.

– Я не хочу.

– Ты же знала, зачем сюда шла.

– Открой дверь.

– Сначала танцы.

– Я сказала, открой дверь!

– Какая ты горячая!

Сергей подошел к ней, вырвал у нее из руки плащ, бросил его на вешалку. Запустил руку в вырез ее платья. Но Инга влепила ему пощечину и отпрянула в сторону.

– Я сейчас закричу!

– Все так хорошо начиналось. – Он морщился, потирая щеку.

– Все уже закончилось!

– Вряд ли.

– Я сейчас буду барабанить в дверь! И кричать!

Инга вдруг почувствовала рвущийся наружу рвотный позыв. Не в силах сдержаться, она рванула на себя ручку двери, забежала в ванную, думая, что это туалет. Некогда было поворачивать назад, поэтому она склонилась над раковиной.

– Тебе нужен крепкий чай, – спокойно сказал Сергей.

Избавившись от ужина, Инга умылась и с опухшими глазами вышла в прихожую. Сергей был уже там.

Взяв девушку под руку, он отвел ее в комнату, усадил в кресло, подал кружку еще горячего, но уже не обжигающего чая. Отказываться Инга не стала.

Она пила чай и смотрела на диван, который был уже разобран и застелен. Для нее. Для них…

– Полегчало? – невозмутимо спросил Сергей.

Он сидел в соседнем кресле, рядом с ним на журнальном столике стояла пустая чашка.

– Не очень.

Чувствовала Инга себя неважно. Тошнота вроде бы прошла, но лицо распухло, глаза слезятся, горло дерет, во рту неприятный вкус.

– Тебе нужно лечь под одеяло… Не бойся, приставать к тебе я не буду.

– Так я тебе и поверила.

– Что, не веришь мужчинам? – Он достал из кармана куртки сигарету, неторопливо зажег ее, с наслаждением втянул дым.

Инга не курила, но, как это ни странно, табачный дым не раздражал ее, скорее, успокаивал.

– Не веришь мужчинам, спрашиваю? – повторил он.

– Может, и не верю.

– Обиделась на своего Кирилла?

– Не важно.

– Обиделась… Ты с ним спала?

– Не твое дело!

– Значит, спала… Нравится он бабам, да?

– Не знаю, я у баб не спрашивала.

– А тебе нравится?

– Мне нужно домой.

– Лешке он тоже нравился.

– Кому? – встрепенулась Инга.

– Лешке. Так его подружку звали…

– Ты откуда знаешь?

Инга подозрительно щурилась, глядя на Сергея. Если он знал о Лешке, то Кирилл для него не посторонний человек. Возможно, он познакомился с Ингой не случайно.

– Знаю. Соревнование у меня с Мускатом.

– С Кириллом?

Да, его фамилия Мускатов. Тот же Юра Хмель попытался прилепить ему кличку Мускат, но в школе она как-то не прижилась. Но ведь она могла существовать в иной среде обитания, в тюрьме, например, или в городе, где он жил прежде… Определенно Сергей знал Кирилла, если назвал его Мускатом.

Инге стало не по себе. Предостережение Кирилла, его тревоги вдруг облеклись в реальную и жесткую явь. Он предупреждал, что его враги могут угрожать не только ему, но и ей. И, судя по всему, его страшное пророчество сбылось.

– Да, с ним… Соревнование у нас. Он жил с Лешкой, а я спал с ней. Ты была с ним, и я должен с тобой переспать.

– Но я не хочу.

– Я же тебе нравлюсь, – ничуть не сомневаясь, с хищной насмешкой сказал он.

– Это не важно.

– Важно. Представь, что я тебя насилую. И получай удовольствие. Смотри, как все просто: и удовольствие получишь, и оправдание будет – и перед собой, и перед Кириллом. Ты же ни в чем не виновата, да? Это я такой плохой, да?

– Ты не плохой. Ты просто урод!

– Я ведь и обидеться могу, – нахмурился Сергей.

– Мне домой нужно.

– Чем быстрей мы сделаем это, тем быстрей ты освободишься.

– Кто ты такой? Что тебе от меня нужно?

– Раздевайся, покажу.

– Тебе нужно не только это. Тебе нужен Кирилл.

– Может, и нужен.

– Зачем?

– Затем, что он – мой враг… Ты знаешь, чем он занимался в прошлом?

– В общих чертах.

– Он убивал людей. За деньги.

– Я тебе не верю.

– А мне все равно, веришь ты или нет…

– Зачем тогда говоришь мне эти гадости?

– Почему гадости? Кирилл работал на мафию, был одним из первых. Поверь, это не гадость. Он был очень уважаемым человеком. И я даже горжусь тем, что знал его.

– И тем, что спал с его подругой? – язвительно усмехнулась Инга.

На самом деле она поверила, что Кирилл убивал людей. Вернее, не исключала такую возможность. Но странное дело, столь страшное прошлое Кирилла не вызвало в ней внутреннего отторжения. Наверное, потому, что сама ситуация не располагала к тому. Она находилась в руках опасного человека, она чувствовала исходящую от него угрозу, и ей хотелось избавиться от него. И пожалуй, она бы не стала осуждать Кирилла, если бы он вдруг появился здесь и пристрелил этого проходимца…

– У каждого человека есть своя маленькая слабость. Считай, что это мой бзик.

– Ты тоже убивал людей?

– Да, – невозмутимо сказал Сергей.

Его ледяное спокойствие навевало страх и панику.

– Поверь, это просто… Ты раздеваться будешь?

– Нет! – отчаянно мотнула головой Инга.

Пусть он делает с ней, что хочет, пусть избивает, пусть режет на куски, но она ни за что на свете не уступит ему. Ей страшно, но ведь она человек, а не тупое животное, она сможет пересилить свой страх. И боль ее не сломает…

– Ты в этом уверена?

– Да.

– Ну что ж, посмотрим.

Он спокойно вынул из-под полы куртки самый настоящий пистолет, из кармана достал цилиндр глушителя, неторопливо накрутил его на ствол…

Инга с ужасом смотрела на эти приготовления. Страх сковал ее крепче всякого мороза, душа покрылась коркой льда. А когда Сергей навел на нее пистолет, она вдруг ощутила, как у нее отнялась нижняя часть тела.

– Считаю до трех!.. Раз.

Инга хотела закричать, но голосовые связки одеревенели, и мышцы живота отказывались выдавливать воздух.