Хякки Яко

Молчание длилось долго. Никто из присутствующих не желал говорить первым, да и ни к чему им это было сейчас. Оба существа, что когда-то давно были родственным людям, с неподдельным интересом рассматривали друг-друга, с каждой минутой находя всё больше одинаковых черт и кардинальных различий.

Наконец, одну малую бесконечность спустя, старец протянул:

— Рад видеть тебя перед собой, отрок. Зачем взывал ко мне столь долго и столь отчаянно?

— Да уж. Я как-то и подзабыл что ты настолько древний. Привык считать себя развалиной. Можешь говорить проще, старик? А то я в старом стиле не силён. Да и никто не силён, вот уже пять-шесть сотен лет.

— Конечно. Прошу прощения за это. Я давно не имел удовольствия скоротать время за беседой, однако вынужден спросить ещё раз — зачем ты искал со мной встречи, потомок?

— Причин много. В пару минут рассказ не уложиться.

— Хах-хаа-хах, — вдруг рассмеялся старец, — Уж чего-чего, а времени у меня предостаточно, можно сказать что это то немногое, чего у меня даже в чрезмерном избытке. Потому не сдерживай себя.

Аловолосый предвкушающее оскалился:

— Да я и не собирался.

Глава 48

Несмотря на столь провокационное высказывание я вновь стоял как воды в рот набрав. Мысли, словно сорвавшиеся с поводка гончие псы метались в моей голове от следа одного мучавшего меня вопроса к другому, не в силах выбрать какой же именно им преследовать. Я слишком многое хотел знать, при это не имея не малейшего представления о том, что мне действительно необходимо было знать.

Текли минуты, а хаос в моей черепушке лишь набирал обороты. А этот старикан и не думал меня торопить, лишь смотрел на мои мучения с всё возрастающим любопытством, словно бы прекрасно осознавая всю тяжесть обрушившейся на меня проблемы, при этом и не думая мне хоть как-то помочь с её разрешением.

По прошествии получаса я окончательно уверился лишь в одном — это реликт былой эпохи абсолютно точно читает мои мысли или же меня самого как открытую книгу, при этом сие действо доставляет ему ни с чем не сравнимое удовольствие, словно бы я был редким томом вышедшим из-под пера искусного писателя, а он сам — прожженным ценителем замшелой литературы.

Сказать что это раздражало, знать не сказать ничего. Я чувствовал себя неисправимым идиотом, что попытался высказать умную мысль, но с прискорбием осознал что их у него отродясь не водилось.

Наконец, по-видимому пресытившись моими мучениями, седовласый, улыбнувшись мягкой, почти отеческой улыбкой, проговорил:

— Ты отчаянно разрываешься между желанием помочь всем кто тебе дорог и личным интересом, при этом отвергая саму мысль, что твои личные интересы могут не совпадать с желанием помочь тем кто рядом. Но могу тебя успокоить — я вовсе не собираюсь исчезать посреди нашей беседы, обрывая тебя на полуслове. Этот разговор будет длиться ровно столько, сколько ты сам этого захочешь — ведь как я уже сказал — во времени ни я, ни ты не ограничены, по крайней мере уж точно не здесь и не сейчас. Потому не стоит пытаться выбирать какие-то конкретные темы, просто говори, а я по необходимости постараюсь ответить или выслушать.

Если я и чувствовал себя болваном до этого, то теперь просто уверился и принял данный факт как должное. И ведь даже наорать или врезать моему собеседнику не мог — банально не за что, а себя бить как-то поздновато, да и есть предположения что именно из-за излишне часто прилетавших по моей тушке ударов, я сейчас нахожусь в столь прискорбной ситуации.

Наконец, потратив ещё минут пять на тщетные попытки призвать свой разум к ответу, я сдался и решил последовать совету старика, положившись на его слово. Не скажу что это далось мне легко, да и голос паранойи и недоверия изрядно подтачивал мои и так расшатанный последними событиями нервы, но в противном случае я рисковал разменять здесь как минимум одну вечность, так и не раскрыв при этом рта:

— Я… точнее… Это ты меня призвал? Или создал или… Ками знают что ещё? В общем, моё появление в этом мире — твоих рук дело?

Нескладный и вымученный вопрос сорвался с моего языка ещё до того как я окончательно пришёл к консенсусу с самим собой, однако Хагоромо Ооцуцуки не обратил ни малейшего внимания на мою косноязычность и с не скрывая своего довольства принялся отвечать:

— Этого весьма и весьма увлекательная история, потомок, при этом, что бы дать точный ответ, мне придётся начать несколько издалека. Видишь ли, я действительно, в некоторой мере, способствовал твоему появлению в этом мире. Хе-хе, правда слово способствовал едва ли описывает ту скромную роль что мне была отведена, ведь почти всё ты сделал сам.

— Как это?

Привычка перебивать собеседника никогда особо мне не мешала, всё же в мире было не так уж много людей способных призвать меня к ответу и за куда более худшие деяния, но в этот раз я невольно отвесил себе мысленный подзатыльник. Всё же существо передо мной человеком не было. Я чувствовал это каждой клеткой, каждой частицей своего естества. Старик, очевидной принявший такой облик лишь потакая собственному желанию был… совершенством. И я сейчас говорю не о его облике или чакре, которой я, кстати, совершенно не ощущал, ни от Хагоромо, ни от себя самого, при этом данный факт меня ни в малейшей степени не тревожил, что очевидно было не совсем нормально, но в то же время словно бы единственно верно, но о нём самом. Вся суть существа, что стояло передо мной была качественно на совершенно ином уровне. Весь мир что я до этого видел и ощущал, в сравнении с ним казался аляповатой поделкой на скорую руку, высеченной в куске замшелого, потрескавшегося камня скульптором-недоучкой, на фоне неописуемого творения истинного мастера, что вечность обтёсывал один цельный кусок белого, как сам свет мрамора, тратя века на каждую мельчайшую деталь, на каждый изгиб и контур.

Да и не стоило забывать, что это я напросился к нему «на чай и краткую беседу», а не наоборот, всё это вместе едва ли давало мне право лишний раз открывать рот, но давно ставшие частью меня повадки оказались сильнее доводов разума, или быстрее, что в прочем тоже меня не сколько ни красило.

Однако Хагоромо Ооцуцуки ни чутьо не разозлился на мою очевидную бестактность, скорее напротив обрадовался тому факту, что я решил поддержать диалог и с ещё большим энтузиазмом продолжил свой рассказ:

— Всё довольно просто. Ты ведь уже и сам понял, что твоему клану, названному в честь моей беспокойной материи, отводилась весьма непритязательная роль в плане её же скорейшего возрождения. Точнее изначально роль была весьма достойной, если можно считать бытие покорного сосуда честью и высшим благом, при этом я знаю не мало людей что думают именно так, но после, когда стало очевидно, что для столь значимого действа твои родичи едва ли подходят, по причине излишней агрессии и врождённой склонности к неповиновению, а так же крайне малой живучести на фоне Ооцуцуки, в то же время всё ещё непревзойдённой по меркам людей, их решили приспособить в качестве этакого ударного кулака для одноимённого с твоим родовым именем культа. Тень не привыкла разбрасываться ресурсами, но твои дальние предки и тут проявили себя не в лучшей степени. Если быть точным, то на первом же задании — покончив с одним конклавом шиноби, что осмелился противиться воле культа, вместо того что бы вернуться на базу, они продолжили своё разорительной шествие, банально наплевав на все приказы и повеления. Их кончено попытались остановить, но как я уже сказал, по меркам людей, клан Кагуя обладает изрядным могуществом, потому усмирить его так и не смогли, а тратить ещё большие силы на бесплодные попытки посчитали чрезмерно затратным действом. Собственно именно так твои предки и оказались предоставлены сами себе, и именно отсюда и начинается моя история. Видишь ли, я считаю себя, в некоторой мере, ответственным за всё что связано с моей матерью. Так уж сложилось, что именно мне с братом пришлось усмирять её чрезмерную жажду силы и власти, спасая от их разрушительного воздействия это мир. А вопреки распространённому мнению, никаких особых привилегий спаситель не получает, лишь сваливает на себя ещё больше забот, ибо уж если спас чью-то жизнь и взял на себя ответственность за чьё-то бытие, то будь любезен продолжать в том же духе. Так уж заведено. Собственно в данном конкретном случае совпало аж три обстоятельства из-за которых я просто не мог позволить себе бездействовать. Первое ты уже знаешь. Второе связано с тем, что твои предки да и ты сам в определённой мере родственны мне. Не то что бы я считал это каким-то особым достижением, но просто бросить их на произвол судьбы уже не мог. Третье же обстоятельство, что заставило меня вмешиваться в судьбу твоего клана заключается в банальном любопытстве, ведь твои дальние предки были по своему уникальны, потому как я с братом, несмотря на примесь человеческой крови были больше Ооцуцуки чем людьми, в то время как наши потомки, представляли из себя смесь человека с Ооцуцуки, и именно людское начало в них превалировало. Клан Кагуя же балансировал на грани — воплощая собой идеальный баланс между, поэтически выражаясь, Небесами и Землёй, или же, говоря по научному — крайне странной комбинацией генов, где половина отводилась роду людскому, а другая половина роду иномирному. При этот, как я подозреваю, Тень такой результат не то чтобы устраивал. Она ведь хотела создать идеальный сосуд, но похоже при всём желании не могла впихнуть в вас больше чем уже было, ведь если плоти моей матери у неё было в избытке, тот вот с чакрой намечались изрядные проблемы. Собственно именно отсюда и проистекает склонность твоего клана к стихии ян, всё же Божественная Плоть многое даёт, хотя без уравновешивания со стороны Божественного же Духа — многого и лишает. Впрочем Тени это было только на руку, ну или она так думала, ведь эксцентричными и не шибко думающими существами легче управлять. Хе-хе-хе, правда она не учла что каждое правило действительно лишь до определённого порога, после преодоления которого это же правило оборачивается вспять. Что собственно и произошло. Но мы отошли от сути, за что я искренне прошу прощения, всё же у меня действительно очень давно не имелось возможности насладиться общением с хорошим слушателем. Так вот, когда твои предки сбросили ярмо Тени и оказались свободны, я предпринял несколько неочевидных попыток направить их по иному пути, пройдя по которому достаточно далеко, они смогли бы избавиться от всех своих недостатков, заимев при этом же ряд новых достоинств, вот только всё оказалось несколько сложнее чем я изначально предполагал. Мои возможности влиять на Реальный Мир несколько… не ограничены, скорее… затруднены. Для меня всё сущее там слишком… реально и материально, в то время как я, сродни любому Творцу, предпочитаю работать с вещами что ещё не определились каковыми им стоит быть и стоит ли быть вообще. Но сложно не значит невозможно. Потому я и смог создать ряд ситуаций, что могли бы помочь клану Кагуя в корне изменить свою судьбу. Опять же, стоит понимать, что я не то чтобы настаивал на этом. Всё же свободу чужой воли и разума я ставлю превыше всего, потому выбор у них конечно же был, причём весьма разносторонний и выбери они хоть что-то я бы не стал возражать, но… Кхем, вся суть проблемы заключалась в том, что твои предки оказались крайне… — тут Старик замялся и словно бы смутился, —… Материалистичны и… эммм… целеустремленны, да пожалуй именно так. Собственно, ту возможность они банально не заметили. Я, разумеется, предпринял ещё ряд попыток, каждый раз проявляя себя всё более явно, но… Из раза в раз результат был одним и тем же. Под конец я лично явился к некоторым из них во сне и рассказал всё прямо, но… Как уже было обозначено выше, Кагуя не то чтобы предавали хоть какое бы то ни было значение снам. По итогу ситуация оказалась довольно комичной, я на протяжении десятилетий пытался хоть как-то связаться с твоими предками, в то время как они, с упорством достойным лучшего применения, игнорировали все мои попытки. По итогу всего этого, единственное чего я смог добиться — сохранения малой части твоего клана, что с учётом их крайней агрессивности и почти что всеобъемлющим желанием драки до сих пор кажется мне крайне достойным результатом.

— Это всё конечно очень интересно, — решил я всё же вклиниться в его монолог, — И о сумасбродстве моих предков наслышаны все и вся, однако при чём тут история моего появления на этом свете?

— Я как раз подошёл к этому. Так как повлиять на Кагуя со стороны у меня не получилось, а бросать дела незавершёнными не в моих правилах, ко мне пришла весьма хорошая идея попробовать достучаться до них изнутри. Но нужен был проводник, тот кто воспринял бы мои слова и намёки хоть чуть серьёзнее, а сами Кагуя, даже в самом малом возрасте, для этой роли слабо подходили. Слишком уж ограниченное восприятия они имели, да и воспитание их не сказать что бы способствовало моим целям. Потому я и решил создать того кто смог бы послужить… переводчиком и мостом между нами.