Хякки Яко

— Они с Хаширамой похожи как две капли.

— Это как раз таки не удивительно, — ответил мне Мудрец, с тоской и печалью всматриваясь в созданное им же наваждение, — Всё же, твой друг наследник его Воли. Тяжкая ноша, и именно её груз давит на него.

— В каком смысле наследник, я думал Хаширама реинкарнация твоего сына, разве нет?

— Это в корне не верно, хотя ошибиться не трудно. Видишь ли, мои сыновья давно ушли за Грань… Я… я пытался им помешать, уговорить, вымолить прощение, но… Они ушли. Не удивительно, на самом деле, этот Мир был слишком мал для них двоих.

Я молчал, не смея перебивать старика, чьи глаза заволокла пелена былых тревог и переживаний.

— Но их вины в этом не было, — меж тем продолжил он, — Первопричиной всему послужил я и только лишь я. Видишь ли, тайны незримого всегда манили меня. Я жаждал увидеть бесконечную красоту Вселенной, от которой столько слышал от Матери. Точнее, она то как раз описывала её как нечто холодное, безмолвное и и безмерно жестокое, но я никогда не верил в это. С самого детства я представлял невообразимые чудеса, что ожидали меня там, за Гранью Бытия, в иных, далёких и чуждых Мирах. И всю свою жизнь я рвался к ним, словно обезумивший от жажды путник к оазису полному чистой прохладной воды. Годы шли, но мечта моя, вопреки обыкновению, не гасла, но лишь распалялась всё ярче. Заточив мать и освободив людей, я стал как одержимый искать возможности вырваться из оков этой реальности, при этом, словно бы между делом, обзавёлся последователями, женой… детьми. Жизнь наяву в те времена для меня мало чем отличались от тяжкого сна, в то время как пребывание на границе Мира казалось единственно реальным и важным. Я всё ещё был здесь, бродил по земле, учил, наставлял, спасал и помогал тем кто в этом нуждался, но по большей мере там было лишь тело, душа моя, в ту пору, была очень далеко. Потому нет ничего удивительного в том, что я пропустил момент, когда детское соперничество и дружеские споры, переросли во вражду и ненависть.… Если бы я только на миг остановился, вынырнул из глубин собственных грёз… то ничего этого бы не было, но подробного так и не случилось. Ослеплённый своей мечтой и подгоняемый близостью её осуществления, я рвался из этого мира словно безумец, что не так уж далеко от истины. В ту пору я и был безумцем. Слепым, глухим, равнодушным, одержимым лишь одной целью… и это принесло свои плоды. Я сумел прорваться, открыть себе путь в бесконечность. И в миг моего триумфа, я сделал то, чего не делал уже очень давно — я обернулся. Хотел в последний раз посмотреть на Мир, что долгое время был мне домом, хотел запечатлеть его во всей красе и величии, к которым я сам же и приложил руку, перед тем как окончательно покину его пределы и отправлюсь на встречу столь желаемому мною чуду. Я повернул голову… и возопил. Мой мир пылал. Кровь лилась рекой, брат шёл на брата, а справедливость и закон были забыты и отброшены прочь, вместе с человечностью, милосердием и добротой. В ужасе я было бросился назад, но… Мир не принимал меня. Я веками рвался из него прочь, планомерно уничтожая всё что удерживало меня там, пока наконец не осталось ничего. Я не мог вернуться, но и уйти не мог, не после того что увидел. Так я и оказался здесь, на Грани — добровольный пленник собственных амбиций и заблуждений, и вот уже много веков я пытаюсь исправить ошибки прошлого, и твой друг — одна из них.

— Мне не нравиться к чему ты ведёшь.

— Мне тоже, но факт остаётся фактом — твой друг унаследовал Чакру и Волю моего сына. Асура и Индра специально запечатали часть своей силы и убеждений глубоко в собственную кровь и щедро поделились ей с потомками, в надежде что хотя бы малая часть из них сможет пробудить скрытое наследие, а в месте с ним и проникнуться идеями, что в нём заточены.

— В каком смысле… идеями? Я могу принять тот факт, что можно запечатать чакру, пусть даже в собственном геноме. Лично я бы за такое не взялся, но предположим. Опять же, я готов согласиться, что пробудив исходник, чакра-система носителя будет стремиться подстроиться под более качественный аналог, особенно если он встроен в само тело и не отторгается им как нечто инородное, по итогу значительно ускоряя темп развития носителя, но… запечатать идею? Как это вообще возможно?

— Идею конечно не запечатать. Признаю, формулировка не совсем точная, но весьма ёмкая. Видишь ли, конечно никакого послания или записки там нет. Весь секрет кроется в Инь составляющей запечатанной чакры. Тебе ведь известно что с её помощью можно воспроизвести часть воспоминаний и даже личности шиноби.

— Да, на этом строится принцип работы всех техник клонирования.

— Верно, довольно грубое исполнение, но смысл тот же. Как только находится подходящий кандидат, их чакра пробуждается и начинает действовать. Но она не просто меняет тело носителя. Этот осколок интегрируется в чакра-ядро и постепенно преобразует родную чакру по своему аналогу. Это действительно многократно усиливает потенциал носителя, при том по всем пунктам. Более того, несчастный начинают быстрее учиться, проявляет таланты в том, чего никогда не делали и даже «изобретает» техники и приёмы, которые простым людям и не снились. Всё это, как ты можешь догадаться, последствие влияния Инь на разум. Метод тот же что и у разработанных вами Теневых Клонов, только Инь не своя, а чужая, как и воспоминания. Но вся соль проблемы кроется в том, что помимо знаний и опыта в ней сокрыты и зерно философии и мировоззрение моих сыновей. Которые так же оказывают огромное влияние на пробудившего их, постепенно изменяя его разум, подменяя цели и мечты теми, что были близки Асуре и Индре, пока в конечном итоге не появиться тот, кто будет желать и верить в то же, во что и они сами. Таким образом мои дети обеспечили бессмертие, но не себе, а своим идеалам. Заодно раз и навсегда позаботившись о том, чтобы развязанный ими конфликт не затих и в конечном итоге разрешился победой одной из сторон.

Я молча осознавал услышанное. В рассказанное Хагоромо было сложно поверить. описанные ими манипуляции с чакрой были за гранью доступного мне или кому бы то ни было из тех, кого я знал, но… меж тем сама концепция подобного была вполне вероятна. Если брать отдельные части отдельных техник, то спаяв их вместе можно воспроизвести нечто подобное, а факт того что лично я этого не могу… Ну так я и далеко не гений. К тому же, это объясняет и причину по которой конфликт между Сенджу и Учиха не затих на протяжении семи сотен лет. Ведь если Мадара и Хаширама лишь одни из многих, а до них были другие воплощения Братьев… трудно потушить пожар, когда в него планомерно подливают масло, да и просто немыслимой силе и какой-то заоблачной гениальности детишек тогда находится объяснение, но всё же:

— Уж прости за прямоту, но твои сыновья были ещё теми мудаками.

— Это не их вина, ответственность целиком и полностью лежит на мне.

Перед глазами промелькнула сцена давно минувших дней.

— Понимаю. Но ты не ответил на главный мой вопрос. Как спасти моего друга от подарочка твоего сына?

— Единственно возможным образом — запечатав его чакру.

Я в голос выругался.

— А ещё варианты? Ты же сказал что причина в частице силы Асуры, так извлеки её и дело с концом.

— Это не в моей власти, чакра Асуры уже слилась с энергетическим телом твоего друга, разделить их мне не под силу. Однако я могу их запечатать, при этом оставив ему возможность взаимодействовать с Природной Энергией. При должном старании, лет за тридцать, он сможет развить своё тело и чакра-систему достаточно, дабы выдержать своё Наследие без каких бы то ни было проблем.

— Тридцать лет?! По нашим прогнозам было всего семь, четыре из которых уже прошло!

— Просто вы недооценили масштаб проблемы, но это не ваша вина. Вы исходили из того, что личная сила Хаширамы Сенджу подавляет его же тело, и программу рассчитали по таким же мерилам.

— Допустим, но тридцать лет?! Что за монстрами были твои детишки?

Хагоромо вновь печально улыбнулся.

— Они были талантливыми и одарёнными. Оба. Чтобы не говорила молва. Их ждало прекрасное будущее… если бы не я и мои демоны.

Как-либо комментировать это я не стал, всё же утешать людей это не моё, а потому молчание лучшее что я в принципе мог сейчас сделать, да и к тому же, мне было о чём подумать.

Наконец, спустя десяток минут тишины, я произнёс:

— Хорошо, я согласен на твоe предложение. Что для этого потребуется?

— Только согласие твоего друга. Всё же, как я уже говорил — личную свободу и право выбора я ценю превыше всего.

— Будет тебе согласие, — буркнул я, заранее предвосхищая неприятности, но тут же спросил, — А что с Инь? Ты можешь избавить его от влияния твоего сына?

— Боюсь что уже поздно. Да и тебе стоит понять, что пусть идеи и мировоззрение Асуры и оказали сильное влияние на твоего друга, но всё же и он в не меньшей степени повлиял на них. Ведь воспитание, восприятие и окружение Хаширамы и Асуры были очень далеки друг от друга, потому можно с уверенностью сказать, что от философии моего сына осталось зерно, поверх которого сам Хаширама нарастил уже своё видение мира.

— Всё равно твои дети те ещё ублюдки, уж прости за это. Нельзя так поступать с родичами. Если уж захотелось разобраться, так решили бы всё между собой, но втягивать в конфликт потомков… детей, промывать им мозги и ради чего?

— Ради того что бы доказать собственную правоту там, где нечего доказывать, — закончил за меня Мудрец, — Я рад что ты это понимаешь, впрочем как раз этому едва ли стоит удивляться.

— Как мне связаться с тобой когда потребуется?

— Просто перед тем как начать медитировать проговори про себя — Хочу увидиться с Хагоромо. Этого хватит. Всё же здесь я вижу и слышу многое, пусть и не всё, и не везде.

При слове медитация моё лицо перекосилось. Кагуя не медитировали — ибо гонять капли собственной чакры для того что бы отработать контроль или из раза в раз создавать одну и ту же технику это ни разу не медитация, а тяжкий труд.

По-видимому что-то поняв по выражению моего лица Хагоромо добавил:

— Не обязательно в этот момент именно что медитировать. Просто спокойно лежать с закрытыми глазами или даже спать тоже вполне подойдёт.

— Добро, в таком случае мне пора. Чем раньше начну тем быстрее всё это закончится.